Работа заняла несколько часов, и закончили мы ее не раньше полуночи. Скорчившись в комок под одеялами, потому что ночь была прохладной, мы подготовились к недолгому сну.

— Как ты думаешь, нас убьют? — услышала я, как Бернардо шепотом спросил у Тито.

Я не расслышала, что Тито сказал ему в ответ, но, судя по всему, его слова успокоили нашего младшего товарища. Хотя мастер заверил нас, что это будет подобие маскарада, я опасалась, что хитроумный Никодемо ло Бьянко может оказаться куда более опасным врагом, чем предполагает синьор Леонардо.

Через несколько часов лучи восходящего солнца осветили нашу внушительную «армию» на опушке леса. По крайней мере, со стороны она должна была смотреться именно так. Синьор Леонардо разумно придал правдоподобие этой картине, приказав нам, как только солнце начало подниматься над линией горизонта, разжечь с десяток костров. Поднимавшийся от них дым создавал впечатление большого количества войск, готовых приступить к осаде замка. Среди деревьев на видном месте был установлен штандарт герцога Миланского, — змея на светло-голубом фоне, — недвусмысленно давая понять, чья это армия. Прекрасно разбираясь в устройстве всевозможных праздников и карнавалов, мастер понимал, что неподвижными декорациями можно лишь недолго вводить противника в заблуждение. Для пущей убедительности мы надели доспехи и принялись расхаживать по лесу, делая вид, будто передвигаемся с определенной целью. Хотя ночью мы старались хранить молчание, теперь нам было разрешено говорить громко. При этом мы старались придать нашим юношеским голосам грубоватую басовитость взрослых мужчин.

Спустя какое-то время с башен замка послышались крики.

— Наконец-то они переполошились, — с явным удовольствием заметил Леонардо. — Посмотрим, насколько начало нашей пьесы окажется убедительным, чтобы приступить к первому акту.

Из наших укрытий, нам было видно, что на крепости собралось еще больше солдат. Они явно готовились к отражению осады. Однако знакомый скрип и скрежет опускаемого разводного моста мы услышали лишь ближе к полудню. Спустя еще какое-то короткое время массивная деревянная решетка над воротами поднялась, чтобы из них мог выехать небольшой конный отряд.

— Получается, что наша затея удалась, — произнес мастер, когда на полпути между замком и опушкой леса остановилось с полдесятка всадников. — Похоже, что они согласны начать переговоры.

Он уже надел сверкающую на солнце кирасу и шлем и прикрепил к поясу меч, войдя, таким образом, в роль капитана стражников герцога Лодовико. Затем Леонардо направился к небольшой поляне, на которой Давид уже взнуздал двух гнедых жеребцов, чтобы запрячь их в диковинную колесницу. Томмазо и Паоло должны были изображать роль воинов. Оба были в кирасах и шлемах, правда, менее роскошных, чем латы синьора Леонардо. Оба сидели верхом на конях и держали штандарты с гербом рода Сфорца.

— Скажите, мастер, — спросила я, изо всех сил пытаясь унять предательскую дрожь в голосе, — вы сразу потребуете освобождения моего отца?

— Я не стану сразу раскрывать им наших намерений, — ответил он, встряхнув головой. Нахмурившись, он посмотрел в сторону замка и продолжил: — Я начну с обращения к герцогу Никодемо. Напомню ему о союзнических обязательствах перед Миланом. Пусть он думает, будто нам нужна его помощь в поиске тех, кто повинен в этих преступлениях. Выбор у него будет ограниченный. Ему придется выбирать одно из двух: либо он не признает причастность к случившемуся, либо признает. Во втором случае мы потребуем вернуть твоего отца и мое изобретение. Я подозреваю, что он не сразу даст ясный ответ, но все-таки надеюсь, что наша демонстрация силы, по крайней мере, подтолкнет к правильному решению.

— А что будет, если он станет все отрицать?

Леонардо смерил меня внимательным взглядом и положил руку мне на плечо, как будто хотел успокоить.

— Не бойся, мой мальчик. Мы в любом случае освободим твоего отца.

Он жестом подозвал к себе остальных учеников.

— Если мне удастся въехать в замок, — сказал он, — то выполняйте распоряжения Давида, которому я велел создавать видимость нашего присутствия. Слушайтесь его так, как меня. Не покидайте ваши посты, пока Давид не решит, что оставаться здесь дальше опасно, и не прикажет вам отступить. И, самое главное, не вступайте в бой с защитниками замка, пока не получите от меня такой приказ.

Мы согласились с его словами и вернулись на свои места. Мастер же забрался на свою диковинную колесницу. Паоло и Томмазо, ехавшие верхом, двинулись к опушке леса. Сверкая на солнце лезвиями кос, Леонардо на колеснице последовал за ними.

Мне показалось, будто я услышала, как собравшиеся на крепостных стенах солдаты удивленно ахнули, увидев необычную машину. Солнце уже поднялось довольно высоко, и его лучи стрелами отражались от вращающихся кос. Мне почему-то тотчас вспомнилась колесница библейского Иезекиля. Неужели когда-то столь скромная сила внушала такой ужас? Хотелось верить, что, увидев великое изобретение Леонардо, герцог Никодемо поймет, что переговоры лучше, чем война.

Намеренно проехав по извилистому пути, — чтобы дать возможность защитникам замка лучше рассмотреть диковинную машину, — Леонардо и два его спутника остановились перед отрядом герцогской стражи.

Нам в лесу не было слышно их слов. Увидеть, что там происходит, мы тоже не могли, разве что заметили, как мастер обменялся какими-то жестами с командиром отряда стражников. Однако после непродолжительного разговора Паоло и Томмазо быстро отъехали от Леонардо и повернули обратно.

— Почему они оставили мастера одного? — с тревогой в голосе спросил Витторио, когда наши товарищи поскакали обратно к лесу. — И… подождите… его берут в плен!

— Его не берут в плен, — возразил Бернардо. — Его просто сопровождают в замок. Верно я говорю, Дино?

— Они не обнажили оружия, так что пока все идет так, как задумано, — успокоила его я. — Давайте подождем, посмотрим, что будет дальше.

В следующую секунду солдаты разделились на две группы. Три всадника заняли места позади колесницы мастера, трое остались на прежних местах и просто развернули своих скакунов. После чего по команде старшего все направились к замку, благоразумно стараясь держаться подальше от вращающихся кос.

К этому времени вернулись Паоло и Томмазо. Они спешились и быстрым шагом направились к нам. Паоло поднял руку, как будто ограждая вопросы, которыми мы приготовились засыпать его. Сняв шлем, он дождался, когда мы замолчим, и обратился к Давиду.

— Капитан стражи оказался смелым человеком, — сообщил наш товарищ. — Он пожелал узнать, почему армия Милана встала лагерем возле замка герцога Никодемо, ведь Милан и Понтальба союзники. Мастер ответил ему, что есть дело, которое он желает обсудить только с герцогом Никодемо. Конечно, капитан стал возражать ему, но синьор Леонардо упорно стоял на своем. В конце концов, он сказал капитану, что из Милана таинственным образом исчез придворный инженер герцога Лодовико, а вместе с ним и важное изобретение. По утверждению некоторых людей его похитили именно шпионы из Понтальбы.