— Сразу после этих слов капитан согласился устроить встречу мастера с герцогом, — вступил в разговор Томмазо. — Мастер поставил ему два условия. Во-первых, он будет говорить с Никодемо наедине, а его люди, то есть мы с Паоло, беспрепятственно возвращаемся к своим товарищам. Во-вторых, ему должны пообещать, что он покинет замок, когда пожелает. Если он не вернется к полудню, то миланская армия расторгнет союзнический договор и поступит по своему разумению.

— Смотрите! — прервал его Витторио. — Они опускают решетку на воротах!

И действительно, когда последний всадник въехал в замок, массивная деревянная решетка ворот начала медленно опускаться. В следующий миг она с грохотом коснулась земли, и вновь стало тихо. У меня возникло такое чувство, будто на наших глазах мастер прошел через эти ворота прямо в преисподнюю.

Первым нарушил молчание Давид. Посмотрев на небо и по положению солнца примерно определив время, он повернулся к нам и сказал:

— Чего вы все ждете? Мастер Леонардо велел нам действовать в его отсутствие. Лоренцо и Джованни, — он повернулся к двум младшим ученикам, — следите за кострами и постоянно поддерживайте огонь! Остальные занимают свои места и стараются двигаться так, чтобы их видели из крепости!

Мы послушно, как солдаты, бросились выполнять приказания, изо всех сил пытаясь доказать врагу, что нас не двадцать юношей, а, по меньшей мере, сотня. Мы распрягли лошадей из повозок и оседлали их, после чего наши лучшие всадники забрались на них верхом и выехали на поляну, где начали изображать маневры вроде тех, что мы с Константином совсем недавно наблюдали во дворе замка Сфорца.

Я присоединилась к своим товарищам и тоже стала изображать из себя солдата. Следуя указаниям мастера, мы на короткое время оставались в каком-нибудь месте, после чего снова уходили в лес, чтобы затем незаметно прошмыгнуть на другое. Я несколько раз меняла плюмаж на шлеме и то снимала, то в очередной раз надевала кирасу, чтобы со стороны могло показаться, что это совсем другой человек.

Если бы над жизнью моего отца не висела серьезная опасность, — не говоря уже о жизни Леонардо и Марианны, — весь этот маскарад мог бы показаться даже забавным. Полагаю, однако, что в эти минуты на моем лице застыла суровая решительность воина, готового к бою. Какое-то время спустя я воспользовалась возможностью и решила облегчить мочевой пузырь, для чего углубилась как можно дальше в лес. Сделав свое дело, я уселась на пень срубленного дерева, сняла шлем и, зажмурив глаза, обратила лицо к солнцу. Мне казалось, что с тех пор, как за мастером Леонардо закрылись ворота замка прошел час… Или два? В любом случае, я знала, что до полудня остается еще изрядно времени. Пожалев о том, что у меня нет таких же наручных часов, как у Леонардо, я печально вздохнула и потянулась за шлемом.

— Дино!

Голос в лесу принадлежал Тито. Затем он сам вышел из-за дерева, и я увидела, что он вновь переоделся и был в тунике подмастерья. Прежде чем я успела спросить его, почему он оставил свой пост, мой товарищ шагнул ко мне. К своему удивлению я заметила, что он не один, потому что из-за другого дерева показалась Ребекка. Хотя ее раненая рука была все еще перевязана, лечение, должно быть, пошло ей на пользу: вид у прачки был довольно бодрый. И все-таки я смерила эту парочку подозрительным взглядом.

— Что вы здесь делаете? — спросила я. — Мастер велел нам переходить с места на место, чтобы тем, кто в замке казалось, будто мы настоящая армия герцога Моро.

— Приказы Леонардо? — Тито с отвращением мотнул головой. — Боюсь, что его приказы навлекут на всех нас смерть.

Сказав это, он опустился на пень рядом со мной. Ребекка устроилась с другого бока. Зажатая между ними, я сложила на груди руки и с укоризной посмотрела на моего товарища.

— Что такое ты говоришь, Тито? Мастер никогда не стал бы подвергать нас смертельной опасности. Его замыслы ему всегда удаются.

Произнеся последнюю фразу, я подумала, что такое, увы, бывало далеко не всегда. Разве мне когда-нибудь забыть его изощренный план в ту роковую ночь маскарада, когда мы впервые увидели Никодемо ло Бьянко — он был в костюме дьявола? Тогда из-за неудачной задумки синьора Леонардо ужасной смертью погибли два человека.

Стараясь не думать об этом, я умерила свой тон и добавила:

— Отлично, тогда поделитесь вашими соображениями на этот счет, но только поживее, потому что я хочу вернуться на опушку леса.

Ветра меняют направление, и не всегда к лучшему.

Леонардо да Винчи. Дневники Дельфины делла Фациа

Тито поглядывал из стороны в сторону, как будто пытался удостовериться, что его никто не подслушивает. Понизив голос до шепота, он взволнованно продолжил:

— Я уже говорил, что мой дядя был солдатом. Я многому у него научился; боюсь, как бы эту уловку не раскрыли. А если ее и не раскроют, уверен, герцог не позволит мастеру вернуться к нам, даже если будет уверен, что за стенами стоит целая армия.

— Возможно, — согласилась я. — Но если это произойдет, вместо нас придет настоящая армия Моро.

Тито покачал головой.

— Неужели ты не понимаешь? Каким бы обветшалым ни казался замок, он выдержал не одну осаду. У них есть колодец, да и продовольствия хватит надолго. Ты и вправду думаешь, что Моро захочет потратить недели, а, может, и месяцы, только ради того, чтобы спасти мастера и твоего отца?

— Но летательная машина…

— От нее не будет никакого толку! — воскликнул Тито, даже не дослушав мой довод. — Мы с тобой могли бы сами построить точно такую же для Моро, и я уверен, эта мысль уже приходила герцогу на ум. Для него не является секретом то, что эскизы Леонардо и все его записи остались в мастерской. Мы же успели поработать там не один день, чтобы понять принцип работы устройства.

— И мастер, и твой отец, или кто-то другой, — Тито подчеркнул паузу многозначительным взглядом, и я поняла, что под «другим» он имел в виду герцогиню Марианну, — все они заменимы. Ценность имеют только записи. Либо мы действуем сейчас, либо нам придется смириться с последствиями.

«А ведь он прав», — подумала я, и от осознания правоты его слов у меня внутри всё сжалось.

Каким бы гениальным художником и изобретателем ни был Леонардо, он не был ни военачальником, ни солдатом.

Более того, привязанность Моро к своему главному инженеру наверняка не выходила за пределы выгоды. Несомненно, перед таким покровителем как герцог заискивали многие художники и зодчие. Лодовико станет воевать лишь только в том случае, если это служит его тайным целям, но не из преданности и теплых чувств.

Я посмотрела на Ребекку, пытаясь понять, что она думает по этому поводу. На лице прачки застыло серьезное выражение, и она согласно кивнула.

— Боюсь, Тито прав, — сказала она без тени шутки. — Вряд ли герцог так просто согласится освободить твоего отца. А синьор Леонардо для него ценный заложник в противостоянии с герцогом Миланским. Однако у меня есть одна идея, как тайно вызволить твоего отца из замка. Только для этого нам надо сначала туда попасть.