– Где она, черт возьми? Отвечай, где она?!

Лили отвернулась к воде.

– Ее нет.

Айрленд

Иногда до полного изнеможения долбишь каменную стену – прогресса ноль, а порой вынешь один кирпич, и вся преграда начинает рушиться. Лейлани была кирпичом, на котором держалась стена вокруг Гранта. Все изменилось на рассвете того ненастного дня – внешне осталось как прежде, но отношение стало совсем другим.

Проснувшись, Грант отвез меня домой, объяснив, что ему нужно поделать кое-какие дела, но попросил меня собрать сумку с вещами для ночевки и быть готовой, когда он вернется через несколько часов. К моему удивлению, Грант отвез меня в центр города, в свой кондоминиум, располагавшийся в фешенебельном небоскребе недалеко от океана, со швейцаром и постом охраны.

Охранник в форме приветливо кивнул при нашем появлении:

– Обе ваши доставки прибыли, бригада только что ушла, мистер Лексингтон.

– Спасибо, Фред.

Дождавшись, пока за нами закрылись дверцы лифта, я спросила:

– У тебя есть бригада?

Грант засмеялся, переплетя пальцы с моими.

– Увидишь.

Он провел картой по щели на панели лифта и нажал кнопку ПХ.

– Пентхаус?! Ну ты даешь! Что ж ты умолчал, что твой порнодворец – в пентхаусе! Может, я и не привередничала бы насчет приезда.

Грант приподнял бровь:

– Почему порнодворец?

– Потому что звучит приличнее, чем траходром.

Грант прижал меня к себе и поцеловал в макушку.

– Вообще-то я рад, что ты отказывалась сюда приходить.

– Вот как? Тогда почему мы здесь?

– Увидишь.

Лифт приехал на четырнадцатый этаж и открылся в бескрайний холл, где первым в глаза бросился круглый мраморный стол. Я огляделась. Квартира была огромной. Справа находилась ультрасовременная кухня нержавеющей стали, а несколько ступенек вели в гостиную, словно бы утопленную в пол и окруженную целой стеной панорамных окон, за которыми открывался вид на океан. Я невольно пошла сразу к стеклянной стене.

– Господи, какая красота! А я отчего-то представляла себе что-нибудь темное, потертое… Хотя вообще знаю, отчего. Из-за целей, которым служила эта квартира.

Грант подошел ко мне сзади и обнял за талию.

– Акцент на прошедшее время – служила.

Я обернулась в кольце его рук и обняла за шею.

– Ты хочешь сказать, что решил отныне не использовать этот прекрасный пентхаус для сексуальных утех? Это очень и очень жаль.

– Отчего же, я планирую тут много трахаться. Начну с того, как нагну тебя и заставлю упереться руками в стекло – это будет совсем скоро. Просто теперь эта квартира станет куда эксклюзивнее.

– Для особо престижных случайных связей? – не удержалась я.

Большим пальцем Грант поглаживал мою нижнюю губу, не сводя с нее глаз.

– Только с тобой, красотка.

От нежности в его голосе затрепетало сердце. После утреннего разговора меня переполняли эмоции – мне даже казалось, будто я слегка задыхаюсь. Грант что-то прочел в моем лице и улыбнулся, коснувшись моих губ.

– Пойдем, я покажу тебе обстановку.

Мы шли по длинному коридору, и Грант открывал каждую дверь, объявляя, но не заходя внутрь:

– Кабинет.

– Гостевая спальня.

– Ванная.

Оставалась последняя дверь слева, когда Грант взял меня за руку и привел в, как оказалось, главную спальню. Там тоже были панорамные окна, красивый камин и двуспальная кровать в центре. Как и во всем пентхаусе, украшений тут было мало, но то, что имелось, выглядело изящным и дорогим.

Грант опустился на кровать и потянул меня к себе на колени.

– Матрац совершенно новый, сегодня доставили.

– А что случилось со старым?

Он посмотрел мне в глаза, и от его взгляда в груди стало горячо.

– Он помнил семь лет того, чего я уже не исправлю.

Возведенный им самим крепостной вал продолжал рушиться.

– Предусмотрительно, – похвалила я, гладя его по щеке.

– Давай вместе выберем сюда новое белье – и проверим кровать на прочность.

Я улыбнулась.

– Вы бы поостереглись, мистер Лексингтон. Покупаете новый матрац, ведете меня в магазин – девушка может привыкнуть к такой заботе.

Грант посмотрел на меня так, как не смотрел раньше. Что-то изменилось, и от этого сердце билось чаще. Я долго откладывала принятие решения в надежде, что все произойдет само собой, и вдруг поняла – уже произошло, я полюбила Гранта.

– Привыкай, Айрленд, ты этого заслуживаешь.

Я влюблялась все сильнее, буквально тонула в этой любви.

Чувствуя, как превращаюсь в подтаявшую кашу, я испугалась окончательно потерять голову и поспешила сменить тон.

– Раз мы будем выбирать постельное белье, может, и декор какой-нибудь заодно подберем? Квартира чудесная, но пустовата и… безликая, что ли. Ей требуется домашнее тепло.

– Все, что захочешь.

Я поцеловала Гранта, вскочила и потащила его из спальни, по многим причинам не решаясь сидеть с этим мужчиной на широкой кровати. Проходя гостиную, я заметила ярлык на диване.

– Ты и диван новый купил?

Грант кивнул.

– А что, сюда был нужен новый?

Он медленно покачал головой.

Ого! Я сморщила нос при мысли, что Грант ублажал на диване какую-нибудь даму.

– Столешницы на кухне и письменный стол ты тоже обновил? – сухо поинтересовалась я.

– Слишком ты умная…

* * *

Меня не покидало ощущение, что Грант не привык ходить по магазинам: он совершенно растерялся среди товаров для дома. Всякий раз, как я спрашивала, как ему то или это, он пожимал плечами и кивал.

– Конечно, если тебе нравится.

Я нарочно взяла один из самых безобразных постельных комплектов – на клетчатом фоне кто-то намалевал аляповатый цветочный узор. Не только краски были кричащими, но и ткань оказалась почти кусачей.

– Может, этот?

Грант, едва взглянув, ответил:

– Конечно, если тебе нравится.

Я покачала головой.

– Это самый безвкусный комплект, какой я видела.

Он свел брови.

– Тогда почему ты его выбрала?

– Проверяла твою реакцию. Ты совсем не помогаешь – я же не знаю, что ты предпочитаешь.

– Тебя в обнаженном виде! – с плотоядной усмешкой отозвался Грант. – Выбирай, чтобы спинку не натерло… и локти с коленями… – От этих слов во мне вспыхнуло желание. Грант заметил, как изменилось мое лицо, нагнулся и прошептал мне на ухо, срываясь на рык: – Поспеши, иначе я выволоку тебя из магазина, увезу и трахну на голом матраце!