Сердце Глинис забилось так сильно, что она почувствовала боль в груди.

— Будет нелегко убедить твоего отца, что я не уложил тебя в постель и у него нет причин заставлять меня на тебе жениться. — Алекс вздохнул. — Но я это сделаю.

Глинис вовсе не хотела возвращаться в дом отца и быть там выставленной на обозрение бесконечной череде претендентов на ее руку.

— А как же все эти люди, которые нас ждут?

Алекс только отмахнулся.

— Знаю, я на тебя очень наседал, чтобы ты вышла за меня замуж, но ведь ты очень упрямая девушка, которая знает, чего хочет. Так расскажи, почему ты согласилась за меня выйти?

Глинис облизнула губы. Она сомневалась, стоит ли говорить Алексу правду, но, кроме правды, ей было нечего сказать.

— Потому что я боялась, что ты женишься на Кэтрин, а я была уверена, что она бы причинила вред Сорче.

Алекс не отмахнулся от ее обвинений, не посчитал их глупыми и не потребовал доказательств. Он просто внимательно смотрел на Глинис и ждал, когда она объяснит подробнее.

— Из-за того, что Сорча не говорит, она чувствует то, что ускользает от внимания других людей.

— Да, я это заметил, — кивнул Алекс.

— Я нашла Кэтрин, когда она увела Сорчу купаться в заливе там, где никто не видит. Я сразу поняла, что Сорча ее до смерти боится. Та наверняка собиралась утопить девочку.

Глинис рассказала Алексу все, что случилось, хотя рассказывать было не так уж много чего.

— Она принесет опасность, — пробормотал Алекс, взъерошивая пятерней волосы. — Я понятия не имел, что Кэтрин желает зла Сорче.

Глинис привыкла, что ее отец, да и все остальные, отмахиваются от ее суждений. Ее тронуло, что Алекс не усомнился в том, что она правильно оценила сцену, которая предстала перед ней в тот злополучный день.

— Что ж, в одном по крайней мере я был прав, — сказал Алекс с печальной улыбкой. — Ты была бы хорошей матерью Сорче.

— Только ребенок — это мало для того, чтобы нас связать. — Глинис быстро заморгала, чтобы не расплакаться. — Как ты сам сказал, жена — это больше чем нянька.

— Я хотел тебя и для самого себя. — Алекс дотронулся внешней стороной пальцев до ее щеки. — Я знаю, для тебя важно, чтобы муж был тебе верен. Неужели только из-за этого пункта тебя так огорчает перспектива стать моей женой?

Глинис опустила взгляд на свои руки, сложенные на коленях, и кивнула.

— Тогда я дам тебе обещание, что до тех пор, пока мы делим постель как муж и жена, я не заведу другую женщину.

Когда Алекс заговорил о браке впервые, он только обещал быть осмотрительным. Сейчас он готов был пообещать ей то, чего она хотела, но можно ли ему доверять? Даже если сейчас Алекс искренен, будет ли он думать так же через месяц?

— Самое большее, что я могу сейчас сделать, — это дать тебе слово. — Он встал и посмотрел на нее сверху. — Мне бы хотелось, чтобы этого оказалось достаточно.

Если бы Алекс накричал на нее и ушел в гневе, Глинис, возможно, не стала бы его останавливать. Но он наклонился к ней и поцеловал в щеку. От этого нежного жеста у нее снова подступили слезы к глазам. Потом он повернулся и тихо пошел к двери.

Конечно, на ее взгляд, он — лучший, кого она может выбрать. Но дело не только в этом: он единственный мужчина, который ей нужен. Хватит ли ей смелости рискнуть, не побояться, что он может причинить ей боль? Точно Глинис знала только одно: ей была невыносима мысль, что он женится на другой женщине.

— Алекс!

Он обернулся. Его лицо, обычно такое живое, казалось усталым и осунувшимся.

— Ты был прав, я не выполнила мою часть сделки. Поскольку я обещала, что выйду за тебя замуж, мне не следовало делать это как будто из-под палки. Это было неправильно, и я прошу прощения.

— Ты не должна извиняться, — устало сказал Алекс. — Я пойду сообщу остальным и пришлю кого-нибудь принести тебе ужин, чтобы тебе не пришлось с ними встречаться.

Когда он снова пошел к двери, Глинис вскочила на ноги.

— Подожди, ты меня не понял!

Он невесело улыбнулся:

— Да, вот это верно.

— Я хотела сказать, что нам нужно пожениться! — быстро протараторила Глинис. — Я с этим смирюсь.

Он сухо усмехнулся:

— Смиришься с тем, что тебе ненавистно? Нет, так дело не пойдет.

— Алекс, я хочу выйти за тебя замуж! — пылко сказала Глинис, и это была правда. Она желала его всем сердцем. — И я постараюсь тебе доверять.

— Ты уверена, что хочешь идти до конца? — Алекс был очень серьезен. — Мне не нужен пробный брак.

Раньше Алекс уже говорил, что она нужна и ему самому, и Глинис ухватилась за эти слова. Хотя он бы вообще не стал жениться, если бы не Сорча, но все-таки, по-видимому, испытывает к ней какие-то чувства.

Глинис подавила свои сомнения и кивнула.

— Все, о чем я прошу, — это спокойный дом для меня и моей дочери. — Алекс протянул руку, и когда Глинис взяла ее, он искренне улыбнулся. — Дункан развлекает всех игрой на дудке, но давай не будем заставлять их ждать еще дольше.

У самого входа в зал они остановились. Алекс посмотрел на Глинис.

— Готова?

Она кивнула. Он ободряюще пожал ей руку и распахнул дверь.

Гул голосов смолк, и все головы повернулись в их сторону. Дункан оборвал на середине скорбный мотив и заиграл веселую мелодию, которая звучала как само счастье. Макдоналды разразились громкими радостными возгласами, выражая одобрение их брака, и Глинис покраснела от удовольствия. Ее сердце наполнилось надеждой. Она улыбнулась Алексу, и они, держась за руки, двинулись через зал. На этот раз они произносили свои обеты уверенно и твердо, без колебаний. Потом Алекс поцеловал Глинис, чем вызвал новый шквал одобрительных возгласов и общего веселья. Как только Алекс отпустил ее, Сорча, стоявшая с Илайсой и Шилес, подбежала к Глинис и обхватила ее за талию.

Вот так у Глинис вдруг появились и муж, и дочь. Когда Алекс обнимал ее за плечи, Сорча стояла с ней рядом. Все Макдоналды оказали ей такой теплый прием, что Глинис отбросила сомнения и решила наслаждаться этим днем счастья.

Мужчины из клана Алекса стали подходить один за другим, по традиции приветствуя новобрачных и желая им добра: «Долгой вам жизни», «Пусть каждый день несет вам счастье и не будет ни одного дурного дня».

Алекс смеялся над чем-то, что ему говорил Йен, как вдруг Глинис почувствовала, как он напрягся рядом с ней.

— Значит, это правда, что ты дал женщине тебя окрутить?! — произнес низкий мужской голос.

Глинис повернулась к тому, кто это сказал, и ей показалось, что она заглянула в будущее и увидела Алекса тридцать лет спустя. Этот высокий светловолосый воин мог быть только его отцом.