– Может, потому что я волк? – ухмыльнулся Доминир.

– Фигурально выражаясь, идиот, – Койел отвесил ему подзатыльник.

Я обвела пристальным взглядом лица оборотней. Сейчас они стояли вперемешку, без привычного разделения на факультеты и курсы, смотрели на меня и ловили каждое слово.

– Завтра состоится важный экзамен. Результаты будут учитываться в отборе студентов для участия в межакадемических баттлах. Плюс, они покажут уровень нашей академии. А так же повлияют на будущее каждого из вас!

– Так при чём тут дракон? – скрестив руки на груди, насмешливо спросил Мехель.

Я мысленно поблагодарила вервульфа и ответила:

– Совершенно не при чём, если вы и дальше будете позволять кому-то решать за вас ваше будущее! Давят ли на вас родители, друзья или общество, – не важно! Вы добровольно отдаёте бразды правления кому-то, отказываетесь от собственного уникального счастья! Узнаёте себя?

Я лукаво покосилась на Мехеля, который приехал в академию с вложенной злобой к нестандартным, но, подружившись со мной, стал более разумен и терпим.

Вервульф ответил мне тёплой улыбкой, чем заслужил от кузена убийственный взгляд. Я поспешно отвернулась и продолжила:

– У каждого из вас первая ипостась – человек. Он обладает силой воли и способен усмирить звериную часть, заботиться о ней и направлять животные инстинкты в нужное русло. Но вы забываете об этом, когда идёте на поводу у других. Уподобляетесь второй ведомой ипостаси. Это так похоже на то, что происходит с оборотнями, подсевшими на зелье анимагов, не так ли?

Студенты, переминаясь, смотрели друг на друга, кивали и переговаривались. Когда взгляды вновь обратились ко мне, я с чувством потребовала:

– Так докажите, что способны на большее. Хотя бы для себя определите собственный максимум. Не страшно, если ошибётесь или оступитесь. Хуже, если так и не узнаете, какие вы замечательные! Не опасайтесь быть монстрами. Бойтесь так никогда в жизни и не узнать своего истинного могущества. Покажите мне своих драконов, друзья!

По толпе прокатились одобрительные крики, раздались аплодисменты, вперёд вышли старосты курсов всех факультетов. Они выстроились в линию и, повернувшись лицом к оборотням, взялись за руки. Крики усилились, и в этот невероятный миг всеобщего единства, когда не было ни межвидовой розни, ни интриг, ни ненависти к нестандартным, я ощутила, как и сама меняюсь. За спиной, казалось, вырастали крылья, а груди стало так горячо, что не могла сдержать подступивших слёз.

Улыбаясь, я вскинула руки и помахала оборотням. Спустившись с дракона, подождала, когда Гестия примет ипостась человека, и крепко обняла девушку:

– Ты невероятная умница!

– Без тебя ничего бы не получилось, – прошептала она.

– Это без тебя ничего бы не получилось, – эхом повторила я, посматривая на воодушевлённых оборотней.

Но, столкнувшись взглядом с чёрными глазами, застыла, словно примороженная магией Рольера. Губы шевельнулись:

– Земко.

И снова шёпот ветра, так напоминающий слова «Ты будешь моей», пронёсся и, взметнув мои волосы, растаял без следа. Единорог развернулся и неторопливо пошёл к выходу с крыши.

– Всё ещё испытываешь к брату чувства? – неожиданно возникла рядом Росая.

– Конечно, – честно кивнула я. – Мне его очень жаль. Кажется, теперь я не сомневаюсь, что магия первого поцелуя и для единорога тоже проклятие.

– Да ему лишь победить надо, – проворчал Вемуд. – Уехала бы с ним на Белую гору, сразу бы и знать про тебя забыл. Вспомнил бы только когда потребовался генетический материал. Не переживай из-за блондина ни минуты.

– У меня просто нет этой свободной минуты, – помотала я головой. – Надо готовиться. Ведь завтра я тоже должна прыгнуть выше головы. Иначе мне не попасть на межакадемические баттлы. Без Дэпа мне сложнее в разы.

Я направилась к выходу, но ощутила хватку на запястье. Обернувшись, удивлённо посмотрела на Вемуда:

– Что?

– В кабинете декана ты говорила про ответственность, помнишь? Я решил, что пришло время и мне отказаться от навязанного зелья и вспомнить о собственной воле. Встань сюда. Росая, отойди, чтобы чудом каким не задело.

Растерянно переглянувшись, заинтригованные, мы с единорожкой замерли в сторонке, а Вемуд позвал:

– Эй, волк! Подойди, разговор есть.

Беседующие Койел и Мехель обернулись и двинулись к лису. Вемуд дёрнулся, будто собираясь сбежать, но всё же устоял на месте. Добавил более высоким голосом:

– Только Койел.

– Я не нужен или я не волк? – хищно усмехнулся заместитель председателя студсовета.

– Ты волк и нужен, – примирительно ответил верфокс. – Будь хорошим пёсиком, посторожи дверь, я сейчас закон нарушать буду.

Мехель рыкнул и дёрнулся к обнаглевшему верфоксу, но Койел удержал кузена за шиворот и властно кивнул на дверь.

– Вемуд, – заволновалась я и осмотрела опустевшую крышу. Кроме лиса и нас остались лишь беседующие райн и Царья. – Ты что задумал? Говори прямо!

– Да что же ты какая нетерпеливая-то? – Я уже знала этот злой взгляд. – Подожди минутку и сама увидишь. Койел, подвинься левее… – Вервульф насторожился и, сузив глаза, наблюдал, как лис закатывал рукава зелёной рубашки, но всё же сделал шаг влево. – Отлично, замри. Сейчас вылетит птичка.

Все, как по команде, посмотрели вверх в поисках обещанного крылатого существа, и лишь я не отрывала взгляда от Вемуда. Тот поднял руки и, раскрыв ладони, выпустил в грудь Койела огненный луч.

Я вскрикнула от ужаса и бросилась на спасение своего парня, когда засевший в вервульфе алый камень с шумом взорвался, оросив крышу мелкими сверкающими осколками. Койел покачнулся и упал на колени, а я, подбежав, обняла парня. Вемуда уже прижал к крыше Шо, а Царья шипела на верфоска не хуже тайпана:

– Если Койел пострадал, клянусь, я тебя поцелую и забуду на болоте! И квакать тебе азбукой Морзе до скончания веков!

– Нормально, – выдохнул Койел, когда я, едва не теряя сознание от ужаса, обнимала его, пытаясь удержать от падения тяжёлое мускулистое тело. – Я в порядке. Найка, не реви, всё хорошо!

– Что хорошего? – ощупывая грудь вервульфа в поисках раны, всхлипнула я. – На тебя снова напала этот бешенный лис!

– Попрошу без оскорблений, я всё же король! – возмутился Вемуд.

– Да какой из тебя король? – воскликнула разъярённая Росая.

– Какой? – взвился Вемуд. – Добрый и справедливый! Я между прочим только что разбил заклятие, которое сковывало Найку, и завтра она покажет класс в лабиринте! А ведь хотел, чтобы она стала моей фавориткой и уехала со мной во дворец. Это ли не признак самопожертвования?

– Это признак дурости, – сжимая кулаки, наседала на него Росая. – Король обязан идти до конца. Взялся – так делай! Ты же родился мужчиной? Но нет, ты как был ковриком, так им и остался.