Клим посмотрел на него, и Тихон снова поверил, на этот раз безоговорочно.

* * *

Коньяк шел мягко, даже приятно, но дело не в напитке, а в том волнении, которое создавала сама обстановка. Кожаров смотрел на Юлю, как покупатель на дорогую вещь в пункте выдачи товара. За все уже уплачено, качество проверено, осталось только получить и расписаться. И он уже знал: ничто не помешает ему поставить роспись. Юля уже смирилась со своей участью, а спиртное сделает ее податливей. Ничто не помешает ему довести начатое до конца.

— Я сегодня разговаривал с Тихоном, — как бы невзначай сказал он.

Юля заинтригованно повела бровью.

— Сказал, что взял над тобой шефство. Потребовал, чтобы он оставил тебя в покое. И он послушался! А что ему еще оставалось делать? — Кожаров пытался изображать героя, но фальшивое звучание его голоса и плывущий взгляд превращали действие в фарс.

Еще эта буффонада заставляла задуматься. А может, и не было никакого конфликта. Возможно, Юлю жестоко разыграли, чтобы заманить в ловушку. Она должна была проникнуться к своему спасителю чувством благодарности и воздать ему своим телом. По доброй воле… Но в любом случае положение у нее патовое. Если она не примет игру, ее просто изнасилуют. Возможно, посадят на иглу… А может, просто привяжут к кровати ремнями, распнут…

— И что теперь? — спросила она.

— Теперь ты можешь вернуться к своей работе. Ты же модель?

— А к Диме?

— А Дима может сделать тебя эстрадной звездой?

— Эстрадной звездой?.. Я не умею петь.

— Это не важно. В этом деле главное деньги, а не голос.

Юля с интересом посмотрела на Кожарова. На самом деле голос у нее был, но слабый. Зато слух есть. Можно нанять специалистов, которые поставят голос, есть еще технические средства, повышающие качество звучания. Она красивая, фотогеничная, хорошо движется. Найти композитора, записать альбом, выйти в ротацию на радиоволне, а там концерты, телевидение. Все возможно, были бы деньги. Кожаров богат, но недостаточно известен, поэтому ему нужна звездная любовница. И Юля запросто может ею стать. Разумеется, через постель… Главное, решиться…

— Ну, так что? — заметив ее интерес, возбудился Александр Степанович.

— Я не хочу.

Юля все-таки оттолкнула искушение. Если у нее вдруг появилась возможность выбраться из этой ситуации нетронутой, она готова отказаться от заманчивого предложения.

— Ты хочешь остаться здесь навсегда? — раздраженно, сквозь зубы спросил он.

Юля вздохнула. Похоже, нет у нее такой возможности.

— Я подумаю.

— Думай.

— Пусто, — горько усмехнулась она, тихонько щелкнув пальцами по бокалу.

— Один момент! — взбодрился Кожаров.

Он потянулся к бутылке, и в этот момент зазвонил его мобильник.

— Да! — отозвался он.

И услышав голос, бросил взгляд на Юлю.

— Да, здесь, со мной… Тебе не все равно?.. И что?.. Я не боюсь проблем… Овчинка? Какая еще овчинка?.. А-а, выделка!.. — Он снова глянул на Юлю — без похоти, оценивающе. — Стоит! Стоит!.. Убил?.. На месте?.. И тебя может?.. И меня?.. Ну, я подумаю…

Кожаров клал трубку, сопровождая движение взглядом. А когда положил, закрыл глаза, призывая себя к спокойствию. Наконец он поднял голову и глянул на Юлю:

— Что ты говорила про своего мужа?

— Если со мной что-то случится, он вам отомстит.

Юля не знала, о чем шел телефонный разговор, но поняла, что какая-то сила вступилась за нее. И если разговор зашел про мужа, то, возможно, это Клим шел на помощь.

— Как?

— Он вас убьет.

— Он уже убил, — нахмурив брови, сказал Кожаров.

— Кого?

— Телохранителей Тихона… И его может убить…

— И вас убьет. — Она с удовольствием плеснула масла в огонь.

— Меня?! — встрепенулся Кожаров.

— Я же вас предупреждала…

— Он не сможет меня убить.

— Не сможет, — кивнула Юля. — Но убьет… Он в Афгане воевал. Снайпером был. А друзья у него — киллеры.

Насчет друзей-киллеров Юля врала, но с таким вдохновением, что сама поверила себе.

— Друзья? — завис в раздумье Кожаров.

— Киллеры. Там у них целая команда, они весь Питер в страхе держат… Клим иногда ездит к ним. Говорит, что на рыбалку, а как оно там на самом деле…

— На рыбалку?

— Он так говорит… А я думаю, какая в Питере рыбалка?

— Рыбалка — это хорошо, — растерянно кивнул Кожаров.

— Плохо, когда сам попадаешь на крючок.

— Это ты о чем?

— Вы сами все прекрасно понимаете, Александр Степанович. — Юля, как могла, давила на него. — Зачем вам пытать судьбу?

— А кто пытает? Ничего такого нет… Вот карьеру звезды тебе предлагаю…

— Я отказываюсь.

— Ну, хорошо…

— Отвезите меня домой.

— Да это нетрудно…

— Поехали?

— Ну, можно… Только тут вот какая сложность… Твой муж убил двух человек, его посадят, возможно, навсегда. Как ты будешь без него?..

— Буду ждать.

— Вот я и думаю, зачем тебя домой отвозить, здесь и будешь ждать.

— Климу это не понравится. И он сбежит из тюрьмы. Он из афганского плена сбежал. Через горы шел, без воды и еды. И ушел. И домой вернулся. И ко мне вернется. Через твой труп.

Юля вдруг поняла, что гордится своим мужем.

— Вот только не надо! — дернулся Кожаров.

И вздрогнул, когда на столе снова зазвонил телефон. Он взял трубку.

— Тихон?!.. Как его уже нет?!.. И меня не будет?!.. Кто ты такой, черт возьми?..

Юля поняла, что на этот раз с ним разговаривал сам Клим.

— И не надо мне угрожать!.. — с бледным видом возмущался бизнесмен. — Нормально все с Юлей, все хорошо. И никто ее не держит… Да, сейчас оденется и выйдет… И не надо мне угрожать! Со мной нельзя так!..

Кожаров хотел сказать еще что-то, но лишь растерянно посмотрел на трубку, в которой звучали короткие гудки.

Он положил телефон на стол, в замешательстве посмотрел на Юлю.

— Скажешь своему мужу, что меня так просто не напугать… И, вообще, зря он со мной связался! — С каждым сказанным словом его злость усиливалась, но тем нее менее дальше угроз он не пошел.

И отпустил Юлю. Она действительно оделась и вышла за ворота дома. К ней подъехал знакомый «уазик», за рулем которого сидел дядя Данила, нелюдимый, медвежьей стати мужик. Она села к нему в машину, и он ее увез. И никто их не преследовал.