фасолью в мясной же подливке, а также картофельный и капустный салаты. Отдельно на блюдах лежали нарезанные ломти ветчины и сыра. Принесли несколько кувшинов с напитками.

— Ты можешь себе позволить вина. Хорошее, из Ильсингара, — предложил Обрайт.

— А ты?

— Я на особом режиме питания. Мне положен только ягодный сок.

— Тогда и я воздержусь. Это все для нас одних?

— Вторая десятка уже поужинала. Двор бережет аппетит до Глейпина. Негоже приезжать на званый ужиный сытыми. Хозяева могут обидеться.

— А первый состав?

— Дрыхнут. И будут спать еще сутки. Им что-то дали из снадобий. Проснутся накануне начала боев. Отдохнувшими и жутко голодными.

— Это чтобы не нервничали перед битвой?

— Типа того. Чем больше ребята погружены в себя, тем меньше попусту расходуют энергию.

Проголодавшийся Риордан за обе щеки уплетал еду, но не забывал задавать Обрайту новые вопросы. Поединщик Фоллса реагировал на них спокойно и казалось, что его совершенно не заботит то, что он разговаривает с врагом.

— Значит, мечи и алебарды. А почему именно это?

— Потому что они наиболее эффективны в нашем ремесле. Мы не используем в бою топоры, молоты, вилы и прочий сельскохозяйственный инвентарь.

— Задет, — фыркнул Риордан, показывая, что поддевка Обрайта попала в цель. — Но ты не объяснил, чем тебе не угодил этот инвентарь.

Жестикулируя куском лепешки, боец Фоллса принялся пояснять.

— Представим двух поединщиков. Одинаковое телосложение, одинаковый уровень мастерства. Первый с топором или молотом, что безразлично, а второй с мечом или саблей. Первому нужно отвести руку для удара, а второй может в это время нанести укол. Понимаешь? Молот или топор тяжелее, у них нет острия, а только дробящее усилие. Это чистая потеря времени. У первого нет никаких шансов, если только второй не прозевает момент. Вот и вся наука.

Риордан согласно покачал головой. Примерно это же говорил Биккарт, когда гонял Дертина на тренировочном плацу.

— Ладно. А что с алебардой?

— Ну, у нее тоже есть колющий момент. Но это не главное. Алебарда — оружие дальней дистанции. Если противник быстрее или техничнее, у нашего бойца только одна задача — снести его рубящим ударом в нижний уровень. Тебе приходилось уворачиваться от сметающего удара алебардой?

— Отпрыгну назад и всего делов.

— Не получится, Риордан. Угрожая ударом тебя сначала прижмут к краю Парапета. Отпрыгивать будет некуда.

Риордан налил себе ягодного морса цвета жидкого опала. Задумчиво отхлебнул глоток и даже промычал от удовольствия. Морс был не слишком сладкий, в меру терпкий и с кислинкой.

— Насчет того, как вы выбираете мечников и алебардщиков, ты мне тоже не расскажешь?

— Да тут и рассказывать нечего. У первых скорость и длина рук, у вторых сила. Алебардщики не фехтуют. Им нужно нанести всего один удар. Но вовремя. Главное размен бойцами.

— Размен? Что ты имеешь в виду?

Обрайт с подозрением посмотрел на Риордана.

— У вас, что, стратегию не преподают в вашей Школе? Или ты мне голову морочишь?

Риордан покраснел до кончиков волос. Он не успел прослушать курсы стратегии и тактики, потому что к моменту их начала его уже вышибли из Школы.

— А может ты меня проверяешь? — Не унимался Обрайт. — Или сидишь такой и думаешь, что у меня язык между зубами не держится? Это все азы. Ребусы для новичков, а никакой не секрет. Бойцов с легкой фактурой Мастер войны старается выпустить против неповоротливых поединщиков. А против реактивных парней вроде нас с тобой идет в ход оружие типа алебарды. Тут кто кого просчитает. Именно поэтому расстановку боевой десятки не объявляют до самого последнего момента. Протоколы одновременно сдаются герольду турнира за полчаса до начала боев. Обеими сторонами. Это целый ритуал. И пересмотру они уже не подлежат. Клянусь, что прямо сейчас наш Кантор и ваш Биккарт гадают, что предложит им соперник. Если бы кто-то мог прочесть их мысли, он купил бы себе небольшое княжество в любой стране. Так дорого сейчас они стоят.

— Да ты не дуйся зря, я ведь толком и позаниматься не успел, — успокоил Риордан нового приятеля. — Меня исключили из Школы.

Обрайт хлопнул себя по лбу.

— Точно! Я все время об этом забываю.

— Звучит так, как будто ты знаешь всю историю моей жизни, — усмехнулся Риордан.

Обрайт дружеским жестом похлопал его по плечу.

— Не только я. Ты в Фоллсе очень популярен. Твою историю рассказывали, как сказку. Тобой восхищались, тебе завидовали, за тебя переживали. Ты удивишься, но если бы ты вышел в своей десятке против Голубой стали, как предсказывали, то некоторые люди в Фоллсе болели бы сейчас за тебя. Это несмотря на то, что мы, Голубая сталь — кумиры для всех на нашей Родине. Один твой выбор оружия чего стоит.

— А что не так со шпагой?

— Да все так. Знаешь, почему ее нет в нашей линейке оружия? Меч или сабля — это техника, мастерство и опыт. Слышал такой термин — арифметика боя? Это про наше обучение. А шпага — искусство и импровизация. Было бы интересно сразиться с тобой в тренировочном бою. Ты как насчет этой идеи?

— Слушай, Обрайт, ты же в резерве. А если случайная травма? Потом скажут, что я нарочно вывел из строя одного из поединщиков Фоллса до начала дуэлей.

— Брось! Я из-за молодости последний в списке запасных. Чтобы я вышел через два дня на бой, вся наша десятка должна простудиться или захворать поносом. К тому же я обязательно спрошу разрешения у Мастера войны. Так что скажешь насчет дуэли?

Риордан поскреб пятерней макушку.

— Разделаешь ты меня вчистую… Ну да ладно! Согласен. Только чур уговор — без лишних глаз. Только ты и я.

Обрайт радостно хлопнул в ладоши.

— Заметано! Тогда завтра на рассвете. Знать будет дрыхнуть после сегодняшней гулянки, а первая десятка только глаза спросонья продерет. На заднем дворе есть ровный участок между постройками, там и скрестим клинки. Только он маленький, три шага в ширину и пять в длину.

— Бегать от тебя я не собираюсь, — проворчал Риордан и похлопал ладонью по ножнам своей шпаги, которую положил на соседний стул. — А такой инструмент у вас найдется? Тренировочный?

— Найдется и не один. Совершенно случайно, — с лукавым видом ответил Обрайт. — Завтра я за тобой зайду. Побьемся от души, а потом сразу на завтрак. До семи побед? Идет?

— Идет, — Риордан второй раз пожал стальную кисть приятеля. — Зайдет он за мной. Смотри сам не проспи.

После ужина и небольшой прогулки по окрестностям замка, лакей проводил Риордана в личные апартаменты. Слуга был стариком, со сморщенным, как засохший гриб лицом, но при этом востроглазый