– Да.

– Кто ей сказал?

– Мишель очень бурно выражала свои эмоции, девочка услышала.

Поднимаю голову вверх и делаю глубокий вдох.

– Почему Райан не позвонил мне?

– Заид отдаст тебе Нису, как только Амира приедет домой.

– Да твою ж мать! – реву я, опрокидывая маленький столик с лампой на нем. – Ее дом там, где нахожусь я!

– Мал, верни сестру, – спокойно говорит отец. – А дальше сражайся за свою семью. Я предупреждал, что мы станем первыми, с чьей помощью шейх решит повлиять на тебя.

– Они отдадут ее другому, – сиплю я. – Ты понимаешь, что я могу ее больше никогда не увидеть?

– Мне вмешаться? – строго спрашивает отец.

Как я буду выглядеть в глазах своей жены и ее семьи, если за мои косяки будет отвечать мой отец?

– Не надо, я сам все сделаю.

– Сделай, сын, но Нису верни домой.

– Верну, – отвечаю глухо и отключаюсь.

Падаю в широкое кресло и невидящим взглядом упираюсь в вазу с цветами на кофейном столике. Сестру я верну. А жену?

Малоун

– Вам придется подождать, мистер Фоули, – звучит в трубке сухой голос еще одного помощника шейха, Шуджи.

– Пять дней! – рявкаю я. – Я жду уже пять дней! Я хочу увидеть жену.

– Это невозможно.

В сердцах отбрасываю в сторону телефон и рычу от безысходности. За эти пять дней я успел подраться с охранниками, поговорить со старшим братом Амиры, Омаром, но и от него получил отказ. Правда, он был единственным, кто заверил меня, что жена в порядке и находится в их доме. По крайней мере, я знаю, что с ней все хорошо.

Я схожу с ума. После того, как мы были близки с Амирой, жизнь без нее кажется мне чертовым кошмаром. Засыпаю и вижу ее, просыпаюсь – перед глазами снова она. Хочу дотронуться до нее, услышать ее голос, нежный смех. Я, мать вашу, зависим от этой девушки!

Вечером в квартиру вваливается охранник, который получил от меня фингал под глазом, и обводит взглядом наполовину разгромленное помещение. Он кивает на выход.

– Шейх готов встретиться с вами.

Мы едем в машине мимо темных зданий со светящимися окнами, вывесками и витринами. Я чертовски устал от этого места. Как бы сильно мне ни нравился Дубай, сейчас я бы с огромной радостью забрал свою жену и свалил отсюда.

Аэропорт. Частный самолет. Рядом с ним огромный джип шейха с несколькими машинами сопровождения. Сажусь на заднее сиденье.

– Ты злоупотребил моим гостеприимством, – спокойно произносит Заид Аль Мансури, как только за мной закрывается дверца. Он не смотрит на меня, лишь сверлит суровым взглядом подголовник переднего сиденья. – Ты украл мою дочь, насильно женился на ней, опозорил мою семью.

– Я не сожалею о своей женитьбе. Только о том, что сразу не пришел к вам просить ее руки, – отвечаю твердо.

Наконец шейх поворачивается ко мне лицом и смеряет меня уничижительным взглядом.

– Ты недостоин моей дочери, – цедит он сквозь зубы.

– Знаю. Ее никто не достоин. Но я сделаю все, чтобы со мной она была счастлива. И она будет.

– Ты неспособен ее защитить.

– Вы ошибаетесь.

– Она летела сюда регулярным рейсом. Это ты называешь защитой? Без гишуа. Это практически голая. С пересадкой, где она разгуливала в таком виде по аэропорту. Где твоя хваленая защита?

– Она улетела без моего разрешения. Где ваше хваленое воспитание и взращивание покорности в отношении мужа? – парирую я.

– Прежде, чем открыть рот, ты должен сначала хорошо подумать, каковы будут последствия твоих слов.

– Я отвечаю за каждое свое слово.

– Ты прилетел за сестрой? Забирай ее и проваливай. Мои люди проследят, чтобы ты больше не вернулся в Эмираты.

– Я прилетел поговорить насчет нашего с Амирой брака. А о том, что вы украли мою сестру, я выяснил только в самолете.

– Действую твоими же методами. Ты украл мою дочь, я – твою сестру. Мы квиты. Моя дочь вернулась, ты можешь забирать сестру и возвращаться домой.

– Я не улечу без жены.

– Ты улетишь без нее, – твердо произносит он.

– Да, я не сделал так, как того требуют ваши традиции, оскорбил этим вашу семью и прошу прощения. Но дело уже сделано. Я принял ислам, женился на Амире, и наш брак был… В общем, у нас полноценный брак.

– Полноценный брак начинается с махра*, – цедит он сквозь зубы. – Сначала согласие семьи, потом махр, а уже после брак со всеми традициями. И, поскольку я являюсь законным представителем моей дочери, то говорю тебе: «Развожусь», – последнее слово он произносит с особым упоением.

Я ни хрена не знаю, что это значит. Является ли это свидетельством того, что Амира больше не моя жена? Во мне зарождается паника, которая горячей волной накрывает с головой. У нас же есть официальные документы. Только вот для шейха Эмиратов они вряд ли что-нибудь значат.

– Я готов выплатить махр хоть сейчас. Что еще нужно?

– Нужно, чтобы ты исчез из жизни моей дочери. Она уже обещана другому, его женой и станет.

– Амира моя жена и другому не достанется! – рявкаю я.

– Это решать только мне, а я свое решение уже озвучил. И целуй руки своему отцу, только благодаря ему ты все еще жив после нанесенного мне оскорбления.

Шейх отворачивается, давая понять, что разговор окончен. Я смотрю в окно, прикидывая варианты, как добраться назад в город и вызволить из заточения мою принцессу. Но, когда открываю дверцу машины, шансов мне не дают. Головорезы Аль Мансури тут же скручивают меня и силой заталкивают в частный самолет нашей семьи, где уже сидит Ниса. Я не успеваю даже вскочить с кресла, как дверь самолета закрывается, и мы выезжаем на взлетную полосу.

– Какого черта, Ниса? – рычу я, пристегивая ремень.

Она хмуро смотрит на меня.

– Это я должна тебя спросить, Мал! Какого черта?! – визжит сестра.

– Ты же знаешь, что сейчас у нас сложные времена! Нахрена тебя понесло на другую сторону острова?!

– Я всегда там рисую!

– Ты знала! – снова не сдерживаюсь.

– Хватит на меня орать! Ты накосячил, а теперь пытаешься на меня сбросить свою вину!

– Это еще что за хрень? – хватаю ее за руку и переворачиваю так, чтобы осмотреть синяк на запястье. – Что это, Ниса? Что они с тобой делали?

– Ничего не делали, – она отводит взгляд и краснеет.

– Ниса, какого черта, я тебя спрашиваю?

– Отвали! – она выдергивает руку. – Лучше бы ты вообще не приезжал сюда!