— А в чем разница? — поинтересовался Щербак, несколько опешивший от такого вступления.

— А! — Клавдия Пантелеевна торжествующе подняла вверх указательный палец. — Разница в том, что когда лежит, то есть положено, то покоится аккуратно — в уголке или прислонено, или даже прикрыто чем. А когда валяется — оно валяется.

— Да-а-а… — понимающе покивал Денис. — Так он, выходит, валялся?

— Валялся. И уже смотрю, бродяга какой-то заприметил вещь и глаз положил. Я у него из-под носа выхватила, зашла в магазин, спросила громко: не терял ли кто папку. Никто не отозвался. Ну я его в магазине, конечно, не оставила, унесла, потому что нельзя у нас людям доверять, особенно из торговли. Хотела в стол находок нести, а потом внутрь заглянула и решила: и туда нельзя. Какие-то записи, и много-много! Не то книжка, не то — научный труд какой. Может, диссертация? Думаю, человек обязательно хватится, в газете объявление пропишет. А у меня сосед почтальоном работает, он мне посмотреть дает — у пенсионера, сами знаете, денег не густо, покупать я бы, конечно, не смогла, а так бесплатно аккуратненько посмотрела — и людям никакого вреда, и мне польза…

— Ну и спасибо вам огромное за то, что вы такая есть! — выдохнул Щербак, воспользовавшись подвернувшейся паузой. — Вознаграждение за находку, как вы знаете, три тысячи рублей. Сейчас я вам их выдам…

— Да не в вознаграждении дело! — замахала одной рукой старушка, второй проворно пряча деньги в карман. — Пакет я вам и так уже отдала, я вот что хотела спросить: вы наверняка любите детективы читать. Какой сыщик вам больше всего нравится?

— Шерлок Холмс, — брякнул Николай первое, что пришло в голову. Ну не Ниро Вульф же симпатичен Клавдии Пантелеевне? Вульф толстый и никогда не станет искать улики прямо на улице, в отличие от Холмса, а какие-нибудь Майк Хаммер или Сэм Спейд слишком часто и много машут кулачищами.

Но Клавдия Пантелеевна отрицательно качнула головой:

— Пол Дрейк. Который с Пэри Мейсоном работает, у Гарднера, знаете? Самый жизненный герой. Не умничает, не хвастается, за славой не гоняется, звезд с неба не хватает, но трудится всегда на совесть… Самый жизненный и незаметный герой. На таких мир держится. Если хотите знать, в нашем Кашлевске так уж точно.

Насилу выпроводив непосредственную тетушку, сыщики открыли серую папку-скоросшиватель, внутри которой была толстенькая пачка распечатанных страниц, общим числом сто четырнадцать. На титульном листе было написано:

Валерий Юкшин ДЕТЕКТИВ О ДЕТЕКТИВЕ

— Что будем делать? — поинтересовался Щербак.

— Свяжись с Головановым, он вроде читал всего Юкшина, выясни, была уже такая книжка, или это новая рукопись. Хотя маловероятно, что была…

Пока Щербак дозванивался, Денис пролистал внимательно все страницы на предмет вкладок, записок и тому подобных тайничков. Ничего такого не нашлось. По-видимому, просто рукопись. По-видимому, просто детектив. Быстро проглядев по диагонали с десяток первых страниц, Денис отметил две основные детали: действие происходит в этом самом Кашлевске, и по-видимому, в начале девяностых, там фигурировали «гаишники» и отсутствовали мобильные телефоны.

Голованов тем временем подтвердил, что книги такой не читал и страшно обзавидовался. С Севиной точки зрения, в этом деле ему не везло с самого начала.

— Делать нечего, — вздохнул Денис, — после таких слов придется читать. Может, чего и поймем.

И они читали рукопись, передавая друг другу страницы, несколько часов. Дочитали и уставились друг на друга.

— Так и будем молчать? — поинтересовался Щербак.

— А что говорить, — вздохнул Денис. — Ежу понятно, что это подлинная история, ну, возможно, кое с какими изменениями цифр и фамилий. И то в последнем я не уверен, иначе чего Юкшин так ее прятал? Важно другое: от кого он ее прятал? Поймем это — получим просветление с талоном на гарантийный ремонт.

— Юкшина-то все-таки грохнули, — напомнил Щербак. — Может, экземпляр был и не один…

— Теперь хоть ясно, по крайней мере, откуда у него денежки первоначально завелись, — сказал Денис. — Мне ведь еще Клеонский говорил, что над этим все головы ломали. Дескать, Юкшин — по сути своей не бизнесмен. Но в любом случае в тексте нет никакой прямой угрозы для Златкина или Улова. Возможно, тут присутствуют еще какие-то лица, которых мы пока не распознали…

— Ладно, ты в Москву будешь звонить?

Денис кивнул и позвонил Голованову:

— Сева, какие новости с Сейшельских островов? Все благополучно?

— Никаких. А у вас что?

— Кое-какой улов имеется, — поскромничал Денис. — Подожди, Всеволод, что значит — никаких? Ты хочешь сказать, у Фили со Златкиным все по-старому?

— Я как раз не могу этого сказать, — с раздражением сказал Голованов. — Может, и хотел бы, да не могу! У меня, видишь ли, не получается до него дозвониться! Уже и Макс пробовал через какую-то специальную связь — ни хрена не выходит. А ведь ему же, шибздику, было сказано: без трубы никуда ни шагу!

— Ладно, тогда я сейчас сам попробую, — пообещал Денис.

— Секунду, Денис, вы уже в Москву собрались или как?

— Думаю, что да, хотя… Нет, давай я сперва до Агеева достучусь, а потом все обговорим. Кстати, по философу — всем отбой.

— Неужели нашли?! — обрадовался Голованов. — Что с ним сделали? Придушили? Отравили?

— Типун тебе на язык! — рассердился Денис. — Он живее всех живых.

Достучаться до Агеева, однако, не вышло. Как и говорил Сева, телефон Филиппа молчал. Денис немного подумал и позвонил напрямую Златкину — и тоже безрезультатно.

У Щербака вытянулась физиономия, когда Денис объяснил ему, что происходит. Охраняемый объект вместе со своем телохранителем просто исчез.

— Вот он, ваш отдых заграничный! — патриотично высказался Николай. — Я всегда говорил, что медовый месяц надо справлять с друзьями в Сандуновских банях…

— Не мешай, нужно подумать.

Щербак пожал плечами и закурил сигарету.

Денис взъерошил рыжую шевелюру.

Значит, так. Филя в последнем телефонном разговоре сказал, что Златкин отобрал у него наличность и выдал кредитку. Филя выражал озабоченность по поводу местного сейшельского языка общения: он ему казался и не английским, и не французским, а чуть ли не испанским. Филя давно не звонил сам, и вот теперь у него не отвечает телефон. Что бы все это значило?

Денис хорошо помнил Сейшельские острова, точнее, один из них, с красивым названием Силуэт. Чуть меньше двух лет назад он славно провел там время в компании одной малоизвестной, зато очень хорошенькой актрисы из «Табакерки». Там, на Силуэте, было в меру жарко — где-то под тридцать градусов, но ярко выраженный субэкваториальный, то есть практически морской, климат сглаживал едва намечавшуюся жару. Они брали маленький катер напрокат и плавали вдвоем на коралловые острова… Денис поймал себя на том, что даже глаза прикрыл от нахлынувших воспоминаний.