Лысый отвлекся на кристалл, но то и дело поглядывал за нимтусклым слезящимся глазом. Он, видимо, понимал, что Тезерени опасен даже и безмагии.

Поздно. Все, что нужно было Ренделу, — это миг безнаблюдения. Баракас научил его пользоваться тем, что дает случай. Он и ожидалчего-то вроде этого. Обстоятельства были в его пользу.

Он успел нацелить на троицу похищенный медальон.

Рендел сжимал его обеими руками. О медальоне он знал толькоодно — он убивает. Как, чем — какая разница? Лишь бы совладать с тремяболванами возле кристалла. Птицы думают, он не знает, что с ним делать? Нет, оннедаром изучал медальоны на их шеях, он видел, куда ставить пальцы. И не зря.Он сосредоточился, надеясь высвободить силу медальона и разделаться с тремямерзавцами, отважившимися захватить его.

И ничего не произошло.

Удивление в глазах лишившегося медальона охранника всеобъяснило. Ренделу досталась пустая, незаряженная игрушка. Они дали ему предатьсамого себя и обнаружить свои замыслы. Рендел покраснел от злости. Так глупоподставиться! Нет, эти твари точно сродни его родственникам. Сколько разБаракас выкидывал такие штучки?

Командир птиц шагнул к нему — когти расставлены, клювразинут в чем-то вроде ухмылки. Он издал низкий вибрирующий вой — смешок?

Ренделу осталось только одно — бежать. Выход из пещерперекрывала троица. Осталось одно. Затеряться в нижних туннелях.

Перед ним спикировал крылатый воин. Рендел пригнулся иподкатился под каменное чудище. Как бы использовать силу, которая в этихидолах? Впрочем, если птицы до сих пор не смогли… Потому-то они и посылаютразведчиков за море. Наверное, за морем ключ ко всем этим загадочным стихийнымсилам в глубине фигур.

Когти царапнули камень в дюйме от горла. Рендел с визгомотскочил — и налетел на второе изваяние, мускулистое рогатое чудище. Скульпторсловно запечатлел его в момент размышлений о смысле жизни. Фигура покачнулась,земля под ней пошла трещинами.

Паршивое дело, подумал Рендел. В нормальном состоянии враадразорвал бы на кусочки своего противника простейшим из заклинаний. Но птицыотказались снять с него заклятие, которое притупило вес способности. Вполнеразумно. Он не раз выигрывал с плохой картой на руках, но теперь, пожалуй, егоразодранные останки украсят стены пещеры.

Он вскрикнул — пара когтистых лап чиркнула по его боку,раздирая плащ и рубашку. От драконьей чешуи птицы его предусмотрительноизбавили заранее, а в обмен вручили эти тряпки. Когтям было бы непростосправиться с чешуей. А сейчас они запросто могли его прикончить — но, видно,берегли для долгой и мучительной смерти.

Птица взмыла для последней атаки. Рендел снова ринулся накаменного истукана, надеясь его повалить или перелезть через него, и что потом— непонятно.

Статуя покачнулась… и начала заваливаться набок.

Неизвестно, кто больше перепугался, Рендел или птицы.Смертельный риск не помешал Ренделу вспомнить, что он рушит то самое, ради чегосюда пришел. Он ухватился за край статуи, словно надеясь ее удержать.

— Нет! — Тезерени отбросило в сторону, а исполин с грохотомрухнул на своего соседа, раздробив его на кусочки. Зал, казалось, заполнилаболь. Птиц отшвырнуло назад. Рендел уже представил, как каменные гиганты начнутпадать один на другого, словно костяшки домино. Гремели предсмертные крикидухов стихий.

Ренделу повезло. Второе изваяние развалилось, всего лишькачнув третье. Враад изо всех сил боролся за возможность вздохнуть. Он пробилсячерез тучу пыли и увидел птиц, которые, шатаясь, шли к нему. Время для игрпрошло. Ну что ж, подумал Рендел, теперь он хоть умрет, отомстив. Это принеслонекоторое удовлетворение. Уж его охране точно не жить: законы птиц были простыи жалости не знали.

Весь рот и легкие были забиты пылью. Почему же она неоседает? Камни начали шевелиться. Нет, это было не просто землетрясение.Разбитые статуи двигались сами по себе, не в такт подземным толчкам… и ктокогда слышал о землетрясении, которое идет узкой полоской?

В Ренделе боролись надежда и страх. Первой его мыслью было,что все вокруг ожило и идет на помощь тому, кто освободил изваяния. Но это былоневозможно. Ренделу приходилось сталкиваться со смертью, но сейчас надвигалосьчто-то иное. Измученный Тезерени отступил перед холмом, выраставшим прямо наглазах.

Огромной пещерой завладели стихийные силы, живые и неживые.Рендела не сильно заботила истинная их сущность; он почувствовал, что где-тоздесь можно найти то, что ему нужно.

— Ко мне, ко мне! — выкрикнул усталый, но торжествующийпобеду волшебник. Пронизывающая боль мгновенно забылась. — Иди ко мне! Дай мнесилу, мою силу! — Даже если он вызвал это случайно, необходимо подчинить этосебе…

Однако сила не пожелала ответить на его призыв. Земля икуски статуй взлетели вверх, врезаясь в потолок пещеры и разлетаясь в мелкуюпыль. Птицы, замершие было при виде этого зрелища, начали шевелиться. Рендел необратил на них внимания. Они тоже искали сокровище, оставленное здесь древними.Кто бы из них ни завладел им, он сможет править всей этой областью, да что тамобластью, всей страной.

«Придет ли конец приносимому вами хаосу?»

Перед ним появилась смутная звероподобная фигура. Из глубинземли вырвалась лава, смешалась с грязью и камнями, оживляя изображение. Воздухбыл заполнен крупицами пыли и комьями земли, но ничто не касалось Тезерени.Стоящие рядом статуи тоже оставались нетронутыми.

«Есть ли надежда для таких, как ты?

Хотя никто не смотрел на него, если не считать глазами то,что было в середине этой беспорядочной кучи, Рендел понял, что вопрос относилсяк нему.

— Хватит трепаться! Здесь приказываю я! Я решаю! — ГолосРендела дрогнул.

Распахнулись огненные крылья, состоящие почти полностью излавы. То, что было пастью рогатого чудища, стало теперь пастью совсем другогоживотного, все больше и больше напоминавшего что-то знакомое.

«Ты решился… и только. Ты не можешь требовать почтения отменя. И они не могут».

Оно говорило о птицах. Как же он мог забыть о своихпротивниках? Рендел огляделся, но те трое исчезли.

«Их переправили в другое место до тех пор, пока они непонадобятся. Я пришел за тобой, враад, по приказу тех, кто правит здесь».