– Говорю тебе, он ударил меня сзади. У самого разлома. Если бы я этого не ждал – валялся бы сейчас внизу со сломанной шеей.

– Ждал чего?! – Влас был возмущен и разобижен.

– Что ты попытаешься меня прикончить.

– Да какого рожна мне это делать?!

– Такого, что я разгадал код на двери! – почти выкрикнул Индра. – И ты спешишь от меня избавиться, пока я никому не сказал, как это сделал! Ерика здесь никогда и не было, ведь так?!

– Ну и зачем ему от тебя избавляться? – Ким стал рядом с Власом, и Индра оказался один напротив.

– Потому что он запер дверь, – настойчиво проговорил Индра. – Ну же, Безрод, пораскинь мозгами, они же у тебя есть! Вы все побежали сломя голову. В чьей башке в этот момент могла возникнуть светлая мысль захлопнуть дверь транспорта?!

– Вот именно! – закричал Влас, потеряв последнее терпение. – Мы – бежали! Если кто-то и запер дверь специально, то тот, кто остался внутри!

– Я остался внутри, потому что не мог бежать! – крикнул Индра. – Ты же, мразь, меня еще в транспорте…

– Хватит! – рявкнул Ким, – Влас отбивался от стаи с нами вместе, а ты – нет! Он лучше тебя во всем, и ты не можешь этого стерпеть – но это твои личные проблемы!

– Вселенная, Ким, да посмотри ты, о чем он думает! Включи свое умение, наконец!

– Иди на хрен! – Ким отвернулся от Индры, всей душой желая оставить его здесь и никогда больше не видеть. Через плечо он бросил: – Не нравится компания – можешь оставаться здесь.

Влас медлил, по-видимому опасаясь оставлять Индру у себя за спиной, но Ким уже решительно зашагал прочь.

– Иди, Безрод, – послышалось сзади, – А ты не торопись. Я с тобой в транспорт больше не сяду.

Ким обернулся. В руке у Индры был дев, бледное лицо словно закаменело.

– Это еще что? – спросил Влас с таким спокойным недоумением, как будто Индра угрожал ему морковкой с грядки.

– Я, конечно, хотел бы тебя расспросить, – Индра твердо держал прицел. – Но нас осталось слишком мало, а ты слишком опасен. Либо ты прямо сейчас сам все рассказываешь, потом получаешь прикладом по голове и остаешься здесь – если повезет, можешь и выжить. Либо здесь остается твой труп. Решай.

– Да ты совсем очумел!.. – Ким в ярости шагнул было вперед, но Индра немедленно перевел ствол на него и предупреждающе мотнул головой:

– Стой, где стоишь, Безрод. Ты даже не знаешь, с кем связался.

– А ты, стало быть, знаешь, – протянул Влас. – Н-да… Анализаторы – парни башковитые, не отнять. Но вот силовые методы убеждения им пробовать не надо, не их это дело… Дай сюда.

Рука у Ино не дрогнула. Но через миг по лицу пробежала тень изумления, а брови сдвинулись. Влас тем временем уже стоял перед ним, он рывком забрал у Ино дев и негромко повторил:

– Ну я же говорю: не твое это, парень.

Он с секунду побаюкал оружие на сгибе локтя, задумчиво глядя на ствол, затем негромко спросил:

– Что же мне с тобой делать? – и вдруг неуловимо быстрым движением ударил Индру девом в лицо. – Прикладом по голове, говоришь?

– Эй… – Ким понимал, что у Власа есть основания быть недовольным, но все-таки не мог не запротестовать. От удара Индра упал на колено, но сильные руки Власа за шиворот вздернули его на ноги и прижали к каменной стене.

До внутреннего слуха Кима вдруг долетел какой-то обрывок: «…Я здесь…» – но его сразу унесло.

– Так что ты там говорил? – тихо и угрожающе спросил Влас. – Я, значит, запер дверь, а ты разгадал код?

Опять что-то неразборчивое, но вроде бы с другой стороны: «Скорее…» Ким даже оглянулся. Откуда?

– Ну и как ты догадался? И с кем успел поделиться догадкой?

Индра молчал как рыба.

– Я ведь все равно узнаю.

«У разлома…»

«Что?..» – Ким был слишком изнурен и никак не мог взять в толк, что происходит. Он тупо смотрел на Власа: лицо того неуловимо менялось. С таким выражением механики в мастерской зажигали автоген.

– Никому, – проговорил Индра.

– Врешь, – Влас раздул ноздри и внезапно ударил его головой в нос. Хлынула кровь. Ким кинулся к ним, но Влас, не глядя, послал его назад четким ударом локтя.

– Тебе нужен кто-то живой, – то, что говорил Индра, теперь было трудно разобрать, зато его губы вдруг раздвинула медленная, страхолюдная улыбка. – Свидетели.

– Уж извини, браток, это будешь не ты, – еще один сокрушительный удар в лицо; Кима, рванувшегося было на помощь, Влас быстро перехватил за горло. Он был сильнее, крупнее раза в два, и у него наготове был нож.

– Переиграем, – почувствовав у шеи лезвие, Ким замер. – Ты говоришь – он остается цел.

– Вряд ли, – Индра сполз по стене и силился выправиться. – Если с самого начала твоей задачей был он, какой мне смысл говорить?

Влас ослабил хватку. И кошмарно медленно, слабо надавливая, повел ножом, так что Киму за шиворот потекла противная струйка.

– Соображаешь. Но я ведь сказал «цел», а не «жив». Если не скажешь, придется разбирать на запчасти сначала его, потом тебя. Я сам-то такое не очень люблю, если честно, но для пользы дела…

– А я не против, – Индра осклабился и съехал еще немного. – Валяй.

Затылком Ким почувствовал, как Влас с сожалением вздохнул:

– Что ж…

И тут он увидел, что глаза Индры останавливаются на чем-то за его спиной и недоверчиво раскрываются, а улыбка сходит с лица. Влас от души рассмеялся:

– Да брось! Ты реально хочешь меня на это купить?

– Нет, – чуть помедлив, отозвался Ино. – Хочу забрать кое-что. На счастье.

Он каким-то чудом отлип от стены, сделал нетвердый шаг вперед и одной рукой потянулся к заколочке Лиз у Кима на вороте.

– Странный ты, – честно сказал Влас.

С еле слышным «тюк» что-то небольшое щелкнуло его по голове и отскочило.

В ту минуту, когда Влас обернулся, ослабив хватку, Индра с неожиданным проворством и силой дернул Кима за шиворот на себя, и тот почувствовал, как лезвие обжигает горло. Они вместе повалились на землю.

Почти одновременно с этим раздался резкий треск, и спустя секунду Ким услышал, как позади падает что-то еще.

Первое, что он увидел, вывернув шею, – это лежащий без движения Влас. Ким быстро схватил упавший на землю нож, но, очевидно, мог уже не торопиться.

Вторым был лежащий позади Ерик.

Между ним и Власом валялся маленький круглый предмет. Орешек.

В реальности дикарь выглядел немногим лучше, чем в самых жутких картинах, которые подсовывало Киму воображение. Вся голова у него побурела от запекшейся крови, половину лица покрывала коричневая корка, а нос явно был сломан.