Каллахэн стремился использовать эмоциональное состояние на пользу делу и следил, чтобы душевное волнение не подвело его. Он «тщательно обдумывал каждый предстоящий шаг, просчитывая каждую свою потребность» — это его собственные слова. Опытный яхтсмен, Каллахэн понимал, что течение снесет его на запад, а не на восток, и землю он увидит, лишь добравшись до Карибского моря. От его места до Карибов пролегало почти три тысячи километров. Вряд ли в положении Каллахэна имело смысл размышлять, живым ли он туда доберется или плот доставит его мертвое тело по назначению. Не следует задумываться о том, что может вызвать еще более сильный взрыв отчаяния. Надо строить планы лишь на сутки вперед до следующего утра. Нельзя распускаться и поддаваться панике. Даже самый ничтожный шаг, сделанный ради спасения, должен приносить результат. Поэтому Каллахэн ставил перед собой небольшие и достижимые цели, ничего не откладывая «на будущее», и решал только выполнимые задачи — это имело огромное значение, поскольку любой час мог стать решающим в его сценарии выживания.

Каллахэн нашел силы даже подтрунивать над собой:

Не случайно ему пришел на ум Хамфри Богарт. Именно классическое голливудское кино формировало в нашем сознании культурный образец невозмутимых героев; и именно голливудские актеры, такие как Марлон Брандо, Джеймс Дин, Клинт Иствуд и многие другие, создавали их образы. Можно вспомнить и литературного персонажа, созданного Дэшиллом Хэмметом, — безымянного героя его детективного цикла «Сотрудник агентства „Континенталь“» (The Continental Op, 1923–1930). Как писала о герое Хэммета литературный обозреватель The New Yorker Клавдия Пирпонт, «эмоции ужасно утомляют его в рабочее время, но суть в том, что все его время — рабочее». В любой культуре существуют собственные ритуалы выживания, которым мы во многом обязаны голливудским фильмам и бульварным детективам. Хорошие парни неизменно остаются спокойными, а плохих захлестывают эмоции. Поэтому они погибают.

Лич пишет, что «чувство юмора — не „предмет“ роскоши, а жизненно важный „орган“, необходимый для спасения». Среди солдат широко распространен окопный юмор, помогающий выживать не только на войне, но и во время одиночного плавания в океане, развода или смерти любимого человека.

Эмоция обладает огромной силой, которую надо использовать в целях выживания. Как вы помните, так было у Каллахэна: «…пламя [страха] подогревает дремлющую энергию. Страх подталкивает к действию». Именно страх заставил его нырнуть в затопленную каюту. И страх помог ему выбраться оттуда.

Бесспорно, выжить Каллахэну помогла отличная подготовка. Он много раз выходил на парусниках в океан и знал о яхтах все. И он много читал. Ему очень помогли советы Дугала Робертсона, который подробно описал в книге Survive the Savage Sea («Выживание в море»), как его судно потопил кит и как ему пришлось 38 дней вместе с семьей дрейфовать в океане. Ее Каллахэн взял с собой на «Соло». Книга лежала в аварийном мешке рядом с самыми необходимыми вещами и поэтому оказалась вместе с нашим героем на спасательном плоту. Он подробно изучал книгу 117 DaysAdrift («Сто семнадцать дней на плаву») супружеской пары Мориса и Мэрилин Бейли, которые более ста дней продержались в океане на надувном плоту. Каллахэн хорошо знал, сколь немногим в такой ситуации удалось спастись; как правило, люди не выдерживали более месяца. Но самое важное — он знал, что есть выжившие. Значит, каждый, кто хочет остаться в живых, должен твердо помнить о такой возможности. Позже он напишет: «Все на свете возможно. Все, что доступно воображению, возможно в жизни».

Тверже становился его характер, и он сознательно делал все, чтобы закалить свою волю еще больше:

За время своего путешествия по океану он узнал еще одну вещь и понял, насколько она важна для спасения: «Какое прекрасное чувство — глубокое смирение». Эл Сиберт передает в своей книге «Характер выживших» фразу, сказанную ему одним офицером, командующим отрядом «морских котиков»[48]: «Персонажи наподобие Рэмбо погибают первыми». Роберт Скотт пришел к такому же выводу во время экспедиций в Антарктике. Мысль о взаимосвязи смирения и выживания уходит корнями в глубокую древность. В древнекитайском трактате так об этом написано:

До сих пор, как мы видим, Каллахэн вел себя как настоящий отличник по предмету «школа выживания». Укреплялись его решимость и характер. Кроме того, воспитанный на американской культуре, он не забывал о ставших легендами кинематографических и литературных героях. Каллахэн использовал их образы как примеры для создания воспоминаний о возможном будущем, которое постепенно становилось вполне достижимым.

Если человек более суток находится на надувном плоту в океане во время бури, то на коже, не просыхающей от соленой воды, образуются сотни ранок. После первых дней, проведенных вне «Соло», все тело Каллахэна было покрыто ссадинами и фурункулами, которые еще больше разъедались от морской соли. Он страдал от жгучей боли, мешавшей ему заснуть. Но когда был найден источник, откуда просачивалась вода, и после долгих усилий заделаны две небольшие дыры в днище, он почувствовал себя настоящим победителем. Если в подобной ситуации человек испытывает радость от небольших достижений: «Пусть ненадолго, но я воспрял духом и восстал со смертного одра», — то это свидетельствует о многом, и прежде всего о страстном стремлении остаться в живых.

За первые дни путешествия на плоту Каллахэн окончательно понял: он не желает чувствовать себя жертвой, — нет, он человек, ежеминутно работающий над тем, чтобы спастись. Следует заметить, что среди любителей, то есть тех, кто занимается тем или иным видом спорта ради удовольствия и развлечения, такой быстрый психологический переход, к тому же совершенный настолько целенаправленно, последовательно и очень осознанно, встречается нечасто. Подобное поведение в большей степени свойственно хорошо подготовленным профессионалам, например военным, пожарным, скалолазам.