— Зачем ты так? — спросила я, — если бы это было в моих силах, я спасла бы твоего брата.

— Ты врешь! Это месть мне. Это из-за Транера, да?

— А при чем тут тер Шатейян? — удивилась я.

— Он выберет меня! — с гордостью заявила дроу, — а ты так и останешься для него дешевой подстилкой и халявным источником энергии.

— Вон оно что. И какое место ты рассчитываешь занять подле него? Любовницы? — хмыкнула я. Если бы Транер любил эту заносчивую девицу, я бы прочла это в его мыслях. К сожалению, мне прекрасно известно, чей образ хранится в его памяти.

— Он женится на мне! — мстительно выпалила Клода, — я стану хозяйкой в его доме. И поверь, твоя жизнь превратится в ад.

Слова дроу больно ударили по моим чувствам. Я не смогла равнодушно принять новость. Девчонка поняла это и злорадно усмехнулась.

Вернувшийся телохранитель прервал наш разговор. А я, увидев держащегося за рукав мужчины друга, со всхлипом бросилась к нему. Обняла. Но парень, лишь озирался устремленным в никуда взглядом и никак не реагировал на мое присутствие.

— Убедилась? — язвительным тоном поинтересовалась Клода, — Ки-ил.

Телохранитель мгновенно переместился за спину Ника и, неуловимым глазу взмахом руки достал нож. Приставил его к горлу несчастного.

— Одно неловкое движение, и он даже ничего не поймет, — растягивая слова, проворковала дроу. Как же я ненавидела ее в этот момент.

«Слушай! И, правда, зачем тебе этот придурок? — вмешался молчавший все это время Арран, — это всего лишь тело. Сознание-то его в надежном месте. Подберешь парня посимпатичнее, да и переселишь. Он еще спасибо за это скажет. А эту выскочку я бы придушил».

— Заткнитесь! — рявкнула обоим, — я сделаю то, о чем просишь, — бросила Клоде, — но ты прекрасно понимаешь, каким очнется твой брат. Неужели желаешь ему такой участи?

— Не твое дело, Суворова! — прошипела дроу, — Киллис, покажи ей, что не надо разговаривать со мной таким тоном!

Мужчина едва надавил на нож, а на шее Ника расцвела красная полоса. Алые капли резво потекли по коже.

— Если с моим другом что-то случиться, умирать будете медленно, — пригрозила я.

Подошла к кровати, придвинула поближе кресло. Яд Аркханны самый сильный. В прошлый раз чуть сознание не потеряла. Не хотелось бы мне показывать врагам, а Клоду я теперь воспринимала только так, свою слабость.

Устроившись на кресле, дотронулась до почерневшей руки Калема. Горький яд полился внутрь меня, отравляя организм. Во рту чувствовался отвратительный привкус хинина. Жуткая слабость в теле. Головокружение. Стиснув зубы, я терпела и продолжала вытягивать отраву. Мышцы ломили, раздираемые закипающей кровью. Я сама покрылась тонкой паутиной черных вен. От напряжения лопнули сосуды в глазах. Мир вокруг заволокло кровавой пеленой.

«Довольно! — бушевал Арран, — ты погубишь нас. Хватит. Ты поклялась, что вернешь меня в новое тело!»

Ты не выполнил свою часть клятвы. Ник, он все еще нуждается в помощи. И еще ты обещал разобраться с метками.

«Хор-рошо. Ты не оставляешь мне выбор-ра», — прорычал Арран и перехватил управление телом. Меня он в порыве злости выпихнул за барьер.

Что творилось снаружи, я не видела. Только когда Ник, стоящий рядом вдруг стал бледнеть и растворился в воздухе, не на шутку испугалась.

Арран вернул его в тело? Или случилось что-то непоправимое? Что, если я умерла? Что, если навсегда останусь в этом месте? Арран мог обмануть меня?

Здравый смысл призывал к спокойствию. Но незнание ситуации и паника все чаще захлестывали правильные доводы. Не выдержав, рванула через барьер. Видимо, я потратила не перенос последние резервы, потому что, едва миновав клубящуюся преграду, отключилась.

Очнулась я на кровати в одной из палат Целительской башни. Одна. На столике у кровати стоял графин с водой, кружка с лечебным отваром. На тарелке, бережно накрытой салфеткой, пара булочек с повидлом и бутерброды. Первым делом утолила жажду. Затем помчалась в ванную комнату. Контрастный душ придал сил. Укутавшись в теплый халат, устроилась на кровати. Урчащий желудок недвусмысленно напомнил о себе.

Я как раз отправила в рот последний кусочек бутерброда, когда дверь распахнулась, и на пороге появился…

— Ник! — я подскочила на месте.

Парень шагнул навстречу, заключая меня в объятия.

— Это правда, ты? Живой! Настоящий? Я… так рада! — повисла у друга на шее, — невероятно! У нас получилось. Я смогла. Справилась.

Я взъерошила на его голове так привычно торчащие в разные стороны волосы, потрепала парня за щеки, поправила съехавшую набок серую мантию. После снова прильнула к его груди, чувствуя как колотиться сердце. На глазах выступили слезы.

— Эй! Ну, ты чего сырость развела? — строго сказал Ник, — я вот, проведать тебя заглянул. И ты как раз в себя пришла. Никто так не радовался моему возвращению, как ты. А тут слезы…

— Это от счастья. Я… Мне… — всхлипнула, пытаясь справиться с эмоциями, — тут столько всего произошло. А ты… Мне и поговорить не с кем было. Разве что Ферт. Ферт?! — внезапно вспомнила, в каком состоянии бросила его в зале инициаций.

— Он в стазисе. Сам Кринель следит за его состоянием.

— Мне нужно к нему! — рванулась я.

— Погоди! — удержал Ник, — он хоть и хреново выглядит, но время еще есть. А ты должна восстановиться. Тер Шатейян дал строгие указания на твой счет. После того, что тут творилось последние дни…

— Дни? — уцепилась за последнее слово. Как говорил Арран, вернувшиеся должны помнить себя до того времени, как в них попал яд. И если Ник говорит о днях, значит, я многое пропустила. — Скажи, а когда случился прорыв в академии?

— Позавчера, — подтвердил мои опасения Николас, — и да, отвечаю сразу, ты провела без сознания два дня. Целители специально держали тебя в таком состоянии. Ты снова едва не выжгла свой дар.

— Расскажешь, что я пропустила?

— Давай, ты вернешься в кровать. Полежишь. А я посижу рядом. Обещаю, расскажу все, что знаю сам.

С Ником проболтали до полуночи, пока пришедший проверить пациента Теворий, не разогнал нашу парочку. Эльф напоил меня укрепляющим настоем и посоветовал хорошенько отдохнуть. Он предупредил, что с самого утра тут начнется столпотворение. Слишком много вопросов накопилось у ректора и преподавателей. И от адептов эти два дня целители устали отбиваться. Оказывается, я многим из них жизнь спасла.

И это не считая, Эвилении, Тольда и Эйрела с Ником!

Просыпаясь, ребята своими криками переполошили весь лазарет. Каждый из них помнил себя в тот момент, когда аракнид впрыснул свой яд. Невыносимая боль, ужас — последнее, что сохранилось в памяти. Арран предупреждал, что так и будет. А вот я не успела никому рассказать.