— Мне нравится кузнечик.

— Ты красивая.

Это застало Энди врасплох.

Он рассмеялся.

— Это ненормально, да? Мы только познакомились. То есть по-настоящему познакомились. И мы пофлиртовали друг с другом в баре, и все было мило, но это по-прежнему странно — что мы оба здесь в одно и то же время, да?

— Ты постоянно озвучиваешь мысли, которые возникают в моей голове, но у тебя это звучит так, как будто все вполне нормально, а не так, будто мне стоит беспокоиться. — Энди захотелось зажать себе рот руками. — Мне пора идти.

— Хорошо.

Она не сдвинулась с места. Почему он назвал ее красивой?

— У тебя тут… — он протянул руку, чтобы достать что-то у нее из волос. Это был катышек от дешевого полотенца из мотеля.

Энди обхватила своей рукой его запястье, потому что Энди с фетишем на руке внезапно оказалась гораздо смелее нормальной Энди.

— Ты такая чертовски красивая. — Это вырвалось у него как будто случайно. Как будто он действительно имел это в виду.

Энди опустила голову ему на ладонь. Ее щека ощутила его грубую кожу. Неоновые огни бара уловили золотой блеск в его глазах. Она хотела растаять у него в руках. Было так чертовски приятно, что к ней прикасался, на нее смотрел какой-то человек. Этот человек. Этот странный, привлекательный мужчина.

А потом он поцеловал ее.

Сначала Майк действовал неуверенно, но потом она запустила руки в его волосы, и поцелуй стал глубже, и все нервные клетки Энди как будто одновременно погрузились в общее безумие. Ее ноги оторвались от земли. Он припер ее к пикапу и сильно прижался к ней. Его рот оказался на ее шее, на ее груди. Каждый сантиметр тела Энди невероятно хотел его. Желание никогда не переполняло ее настолько сильно. Она потянулась вниз, чтобы коснуться его, и…

— Брелок, — сказал он.

Он рассмеялся, Энди тоже. Она нащупала брелок от ключей в его переднем кармане.

Она снова стояла на земле. Они оба тяжело дышали.

Она подалась вперед, чтобы снова поцеловать его, но Майк отвернулся.

— Извини, — сказал он.

О Господи.

— Я просто, — его голос охрип. — Я…

Энди хотелось провалиться сквозь землю.

— Мне пора…

Он прижал палец к ее губам, чтобы она замолчала.

— Ты действительно очень красивая. Все, о чем я мог думать, стоя здесь, — это как бы поцеловать тебя. — Он провел пальцем по ее губам. Он смотрел так, будто сейчас поцелует ее снова, но вместо этого шагнул назад и убрал руки в карманы. — Меня к тебе очень тянет. Ну очевидно, что меня к тебе очень тянет, но…

— Пожалуйста, не надо.

— Мне нужно проговорить это, — сказал он ей, потому что его чувства сейчас были важнее всего на свете. — Я не из тех парней. Ну, которые цепляют женщин в баре, а потом идут с ними на парковку и…

— Я не собиралась… — солгала Энди, потому что она на самом деле была совсем не против. — Я не…

— Не могла бы ты…

Энди ждала.

Майк не закончил фразы. Он просто пожал плечами и сказал:

— Мне пора идти.

Она еще чего-то ждала, потому что была идиоткой.

— В любом случае… — Он достал из кармана ключи и обмотал цепочку вокруг пальца. А потом рассмеялся.

Пожалуйста, только не шути о том, как я поработала над твоим брелком.

— Я мог бы… ну, в смысле, давай я провожу тебя…

Энди ушла. Ее лицо пылало, пока она переходила дорогу. И теперь он смотрел, как она уходит — так же, как он смотрел, как она уезжает, стоя на пороге больницы.

— Идиотка, идиотка, идиотка, — бормотала на ходу Энди. — Что за хрень. Что за хрень?!

Она испытывала отвращение к себе, когда поднималась по лестнице в номер. Пикап Майкла выезжал с парковки на дорогу. Он посмотрел на нее, когда она шла по балкону второго. Хотелось взять базуку и пальнуть в него. Или взять ружье и застрелить себя. Она никогда не спала с незнакомцами. Даже в колледже. Что с ней вообще было не так? Почему она принимала такие дурацкие решения? Она была преступницей в бегах. Никому нельзя было доверять. Ну и что, что у Майка были водительские права из Алабамы? У Лоры они были из Онтарио, если уж на то пошло! У нее была чужая машина. У Майка мог быть чужой пикап. Логотип с кузнечиком мог держаться на магните, а не на настоящем клее. Бармен мог вести себя дружелюбно с Майком, потому что бармены всегда дружелюбны с посетителями.

Энди вставила ключ в замок и открыла дверь. Она была настолько расстроена, что едва обратила внимание, лежат ли чемодан и спальный мешок там же, где она их оставила.

Она села на кровать и уронила голову на руки, изо всех сил стараясь не расплакаться.

Может, Майк над ней подшутил? Но зачем? Может, он был каким-то психом и заинтересовался ею после того, как увидел запись из дайнера? Он уж точно потратил чертовски много времени, чтобы разобраться, что произошло между Лорой и Джоной Хелсингером. Во всяком случае, в том, что произошло по его мнению. У него, наверное, был свой блог про теории заговоров. Наверное, он слушал те безумные передачи на радио.

Но он назвал ее красивой. И он действительно был возбужден. Только если где-то между открыванием для нее двери и остановкой у пикапа он не пихнул банку колы себе в штаны.

— Боже!

Дурацкий брелок.

Энди встала, принялась ходить из стороны в сторону. Она должна была разобрать каждую чертову ошибку, которую допустила. Поцелуй был слишком глубокий? Слишком много слюны? Недостаточно языка? Может, у нее слишком маленькая грудь? О нет, только не…

Она принюхалась к своему лифчику, от которого все еще пахло отвратительным мотельным мылом.

А парней вообще волнуют подобного рода вещи?

Энди закрыла глаза руками. Она рухнула обратно на постель.

От воспоминания о том, как ее пальцы нащупали этот дурацкий брелок у него в штанах, ее щеки снова запылали. Может, его это оскорбило? Или, может, он не хотел воспользоваться кем-то настолько неопытным? Какой идиоткой надо быть, чтобы принять брелок с заячьей лапкой за пенис?

Но какой половозрелый мужчина будет носить в кармане брелок с гигантской заячьей лапкой?

Тот парень.

Минуточку, в каком смысле тот парень?

Энди отняла руки от лица.

Ее рот раскрылся от изумления.

Пикап. Не машина Майка с кузнечиком, и не «Форд» мертвеца, а старый побитый «Шеви», который она видела припаркованным у Хейзелтонов сегодня рано утром.

Сегодня утром…

После