Лишь одно смущало ее. Почему отец Алены признался во всех трех убийствах? Ведь следователь четко объяснил, что убийство Алены и Апостола совершено двумя разными людьми. Это установили медицинские эксперты. Или следователь просто врал, а на самом деле его эксперты ничего такого и не говорили? Теперь, после предательства следователя, Кира уже не могла доверять ему так, как верила прежде.

Тем не менее они с Лесей решили наведаться к нему с дружеским визитом. И немало были удивлены, когда он им позвонил сам, со встречным предложением. Девушки не стали говорить, что находятся на пути к нему. А пообещали приехать, как только смогут.

Еремей их ждал. Но при виде подруг лицо у него сделалось испуганно-виноватое, что лишний раз подтвердило его нехорошее поведение. Хотя почему нехорошее? Мало ли что они там друг другу пообещали. У следователя есть работа, служебный долг, в конце концов. А что есть у них? Всего лишь неумеренное любопытство да страсть совать нос не в свои дела.

— Мы нашли Алениного отца, — сообщил подругам следователь, едва они уселись на предложенные им места.

— Молодцы, но при чем тут мы?

Следователь закашлялся и отвел глаза. Вид у него при этом сделался откровенно несчастным.

— Дело в том, что со смертью этого человека у нас обрываются все нити, — признался он наконец. — Мы понимаем, что убийца не он. Что он просто взял на себя чужую вину. Но доказать этого мы пока не можем.

Леся фыркнула.

— Только не пытайтесь изобразить, будто бы вас это волнует. Все знают, что вы в подобных случаях с радостью пользуетесь возможностью спихнуть дело.

— Есть убийца, есть его признание, чего вам еще нужно? — цинично хмыкнула Кира.

— Чего? — взорвался следователь. — Да хотя бы показаний свидетелей, которые бы говорили против него, улик и соответствующего заключения экспертизы! Вам этого мало или еще перечислить?

— Одного чистосердечного признания, выходит, недостаточно?

— Да вы его читали, это признание?! — вырвалось у следователя.

Но, заметив ошеломленные лица подруг, он осекся:

— Нет, конечно, что я говорю! Как вы могли его читать? Хотя… Судя по вашей пройдошливости и тому, что вас постоянно застают возле трупа очередной жертвы, может быть, вы и на стройке побывать успели?

— Нас там не было! Клянемся!

— Мы бы вам сказали.

Следователь покачал головой и снова заговорил, все еще горячась:

— Знаете, девочки, я просто не могу поверить тому признанию, которое мы нашли при самоубийце.

— Почему?

— Да потому что это не признание, а бред сумасшедшего. Белая горячка! Параноидальный бред! Называйте как хотите, но к делу я эту бумагу подшивать отказываюсь.

— А можно нам ее тоже посмотреть?

— Незачем! И так могу рассказать, что там написано.

— Все же лучше, если мы прочитаем сами. Нагляднее.

— Письмо у экспертов, — недовольным голосом отозвался следователь. — А написано там следующее: дорогие мои друзья и родственники, живите дальше в согласии со словом Божьим, а я все указания гласа Господнего уже выполнил. Наказал падшую грешницу и оных с ней. И теперь предаю себя огню чистилища.

И, посмотрев на подруг, он произнес:

— Представляете себе, что такое может быть оглашено в официальном расследовании?

Подруги переглянулись. В том, что у всех последователей Апостола крыша уехала далеко и надолго, они не сомневались. Так что Аленин папашка вполне мог отъехать еще подальше и порешить не только блудную дочурку, но и всех тех, кого винил в ее падении. Они уже ранее обсуждали эту версию. И тогда отказались от нее. А как быть сейчас? После полученного признания убийцы?

— Да точно так же! — воскликнул следователь. — Не верю я в то, что он убил Апостола. И не мог он убить хозяйку притона.

— А дочь мог?

Следователь заколебался с ответом.

— А тех двоих почему не мог? Апостола и Каллиопу?

— В первом случае потому, что следы на теле у жертвы не подходят по размерам. А во втором, потому что сам к этому времени был уже мертв.

— Не понимаю. А как же письмо, в котором он кается в убийстве Каллиопы?

— Ну, он ведь имен не называет. Говорит просто, что наказал блудниц. То есть надо понимать, что свою дочь и еще одну женщину.

— А Апостола?

— И его тоже.

— Его отец Алены тоже счел грешником?

— Видимо, так.

Над всем этим следовало хорошенько поразмыслить. Но у подруг не оказалось времени. Потому что в этот момент следователь сделал им такое предложение, что они буквально обалдели.

— Мы решили, — заявил он, для солидности вертя в руках перьевую ручку, изображающую из себя «Паркер», — мы решили, что вам нужно продолжить посещать общину Апостола.

— Что?!

Следователь покраснел, «Паркер» отложил, но продолжал развивать свою мысль.

— Дело в том, что раз уж вы с подругой сумели внедриться в гнездо этих сектантов, то нельзя нам упускать такую прекрасную возможность разобраться в том, что у них происходит.

— А что у них происходит?

— Вот это вам и предстоит выяснить.

Кира хмыкнула.

— Сформулирую вопрос немного по-другому, — сказала она. — С чего вы взяли, что у них там вообще что-то происходит такое, чем следует заниматься уголовному розыску?

— Положа руку на сердце, вы разве сами так не думаете?

Допустим, Кира думала. Но признаваться в этом следователю не собиралась. Из упрямства, должно быть. И вообще, на то она и женщина, чтобы ей там чудилось и казалось. А мужчины должны оперировать фактами, а не чувствами. Она так и заявила Еремею. И следователь покорно принялся разжевывать и так очевидные вещи.

— У них в общине произошло два убийства, — нудил он. — И третье убийство хозяйки притона опять же связано с их общиной. Понимаете, к чему я клоню?

— Только в общих чертах.

— Да что конкретно мы с Кирой должны сделать?

Кира метнула на подругу сердитый взгляд. Этим вопросом Леся фактически подписалась под согласием помогать следствию. И зачем? Не могла немного поломаться! А следователь радостно вспыхнул и затараторил:

— Ничего особенного пока вам делать и не нужно. Достаточно вашего согласия помочь следствию. Вы же такие бесстрашные, умные, проницательные. Если не вы, то кто же еще сможет разобраться в случившемся?

Подруги переглянулись. Наконец-то их оценили! Как это было приятно. И на радостях Кира даже забыла, что должна для приличия поломаться.

— Мы согласны! — выпалили они хором.