Вы одержали победу. Демоны изгнаны. Но вам осталось самое сложное. Не допустить их возвращения вновь! И это можете сделать только вы! Так действуйте же, братья! Вернитесь к своим домам. В свои города и поселки. И ДЕЙСТВУЙТЕ! — завершила свою речь святая.

Яростный рев потряс купол церкви. Собравшиеся в ней люди увидели врага. Врага побежденного и уничтоженного — злокозненных бардов, из корыстной выгоды приводивших на Землю злобных бесов-фейри. И врага будущего — тех, кто этих бардов поддерживал и защищал, кто ради своей выгоды строил дьявольские фабрики и заводы, гневящие Господа, производил машины и устройства, электронику и одежду, нечистую пищу и отравные лекарства, загрязняя божью землю, воздух и воду. Врага, который должен был быть уничтожен во имя чистого и светлого будущего в Божьем Царстве, где не будет никаких злобных демонов. Будущего их и их детей!

Артур помотал головой, разгоняя туман перед глазами. Настигшее его видение было столь ярким, настолько явным и четким, что казалось куда более реальным, чем мир вокруг. Ярость и уверенность в победе, восхищение и преклонение перед святой, ненависть к проклятым обманщикам-бардам были столь велики, ясны и обоснованны, что невольно вызывали сочувствие и уважение. Еще немного, и, пожалуй, сам Артур всерьез задумался бы над вступлением в организацию, в которой состоят такие хорошие, искренние люди.

Была только одна маленькая проблема. Он сам был одним из тех, для борьбы с кем создавалась эта организация. Проклятым колдуном, предателем рода людского, подлежащим немедленному истреблению, слугой дьявола… бардом.

— Но почему? — беспомощно разведя руками, обернулся он к Лаурелин, не признаваясь даже самому себе в том, что интуитивно ищет помощи и поддержки. Причем ищет их — у Кровавой Охотницы!

— Что почему? Почему люди ополчились на бардов? Так ты не глуп, думаю, поймешь это и сам. Информации я дала вполне достаточно. Или почему, несмотря на гибель бардов, нет нападений фейри? Так это и вовсе просто… Надеюсь, ты сообразил, кто такая эта «святая Анастасия»? Да и какая нам разница, уничтожим вашу промышленность, инфраструктуру и оружие мы или же вы справитесь самостоятельно? Нам нужен результат, так что второй путь даже предпочтительней. А Хранительница присмотрит за тем, чтобы в процессе уничтожения не произошло каких-либо нежелательных эксцессов. Так что тебе следовало бы задать другой вопрос. Не «почему», а «что». Что будем делать? Хочу предупредить сразу: сражаться против Хранительницы я не смогу. Просто не смогу. Физически. Точно так же, как и напасть на барда. — Лаурелин замолчала и нахмурилась.

Артур внимательно вгляделся в девушку, активировав всю свою чувствительность. Ее оговорка насчет бардов и Хранителей… что-то было в этом. Что-то достойное того, чтобы запомнить и обдумать более тщательно. В своей голове Артур занес эту оговорку в список подлежащих обязательному прояснению вещей, в котором уже находилось немало фактов. Закругленные человеческие уши князя Туата де Данаан, оговорка насчет его «жизней», странные способности, пробудившиеся в самом Артуре…

Бард вздохнул. Как бы ему хотелось просто жить. Жить, ходить на нормальную работу, не контактируя с различными фейри и не разгадывая их утомительные загадки… Но, увы, это было невозможно.

— Что делать? — Артур пожал плечами, отвечая на вопрос Дини Ши и уже в который раз делая вид, что не заметил ее оговорки. Что-что, а вот к дипломатической деятельности Лина явно не имела никакого таланта, невзирая на количество прожитых ею лет. — Я скажу главное — что мы не будем делать. Мы не будем сражаться. Потому что основным оружием и основной жертвой в такой схватке будут люди. А я не хочу быть причиной гибели столь большого числа моих соплеменников. Я вообще не хочу быть причиной гибели разумных созданий — неважно кого, хоть людей, хоть фейри.

— И что же ты тогда будешь делать? — с заметным скептицизмом поинтересовалась Лина. — Запрешься где-нибудь в глухом уголке, пока Хранительница Тверди не переустроит твой мир по своему вкусу? Или даже уйдешь в Феерию? Если решишься действовать именно так, то можешь быть уверен в покровительстве и помощи Данаана лично и всего нашего рода в целом. Как представитель Туата де Данаан, могу обещать полную безопасность, любую возможную помощь со стороны клана, обеспечение всех потребностей и исполнение любых желаний, которые по силам клану, если ты решишься уйти под его покровительство. — Расписывая многочисленные «плюшки и печеньки», которые светили Артуру в том случае, если последний бард решит покинуть Землю и перейти на службу к роду Данаана, Лаурелин оживилась. Она энергично размахивала руками, материализуя различные иллюзии, долженствующие продемонстрировать «безработному» барду все прелести жизни под крылом клана. Вот только глаза…

В глазах воительницы стояла жалость. Жалость к Артуру, сожаление по чему-то несбывшемуся и легкое, почти незаметное и неощутимое презрение. Презрение честного служаки к человеку, который собирается предать свою родину. Пусть даже и ополчившуюся против него.

— Нет. — Артур вздохнул, помахиванием ладони разгоняя иллюзию небольшого замка на склоне величественных гор, во дворе которого он играл на гитаре целому гарему величавых красавиц из самых разных, но неизменно прелестных представительниц фейрийских родов. — Знаешь, я как-нибудь так обойдусь… И без красавиц, особенно таких. — Он осторожно ткнул пальцем в одну из все еще видневшихся миниатюрных и практически обнаженных женских фигурок. — Корриганы, они, конечно, красивы, спору нет, — ухмыльнулся бард, — однако корриган в гареме? Я, может быть, и самоубийца, но на свете есть немало куда более простых и безболезненных способов покончить с жизнью. Да и, позволь заметить, вербовщик из тебя… не очень, — добавил он, сделав небольшую паузу.

— Я знаю, — улыбнулась Дини Ши. — Не мой профиль. Но попробовать была обязана. Но все же что будем делать? У тебя есть план?

— План? — Артур демонстративно задумался. — Вообще-то в стандартную комплектацию аптечки барда данный препарат не входит. Но если очень надо, то, думаю, достать его будет несложно… А если ты имела в виду наши дальнейшие действия, а не способ расслабиться, то тут все просто. Я намерен жить. И делать свою работу. А остальное будет видно. В конце концов, у меня есть отличный телохранитель. — Он весело подмигнул опешившей от такого заявления Дини Ши.

— Но все же? — Лаурелин все никак не могла успокоиться.

— Все просто, Лина. — Артур вздохнул. — Есть старое правило: если не знаешь, что делать, делай то, что умеешь. Хоть что-нибудь. Я — не политик, не воин, вообще не боец. Я — бард. Я не умею плести интриги, сражаться за власть и подчинять толпу своей воле. Все, что я умею, это защищать людей и помогать попавшим в беду. Это я делал раньше и именно этим и планирую заниматься в дальнейшем. А что до этой святой-Хранительницы и крестоносцев под ее началом… Их нападки меня не волнуют. У меня есть ты. А если не справишься, то что ж… Я никогда и не планировал жить вечно.

— Я не справлюсь? — Дини Ши аж приподнялась от возмущения.

— Ну вот, я же говорю. У меня нет никаких причин для волнения, — улыбнулся Артур. — Так что буду жить, как жил раньше, и смотреть по сторонам — вдруг да замечу кого-нибудь, кто годится на роль мага?