— Ирсен, а хочешь массаж. В моём исполнении?

На массажистов учатся отдельно, но кое-что я всё-таки умею. Как минимум, не навредить. К тому же на Ирсена действует прекрасно, мы проверяли.

— Хочу, — согласился он и послушно лёг на живот.

Я принялась разминать напряжённые плечи, легко провела вдоль позвоночника. Массажное масло заменил крем, прихваченный с тумбочки. Замена так себе, но вполне годная. Ирсен слега вздрогнул, когда почувствовал прохладу крема. Я, поглаживая, размазала крем по всей спине, продолжила гладить, постепенно усиливая нажим и прорабатывая каждую мышцу.

Ирсену происходящее явно нравилось не меньше, чем мне.

— Тебе тоже массаж, Мили, — пробормотал он не слишком внятно.

— Хорошо.

Думаю, Ирсен разгадал мою затею, но не стал сопротивляться. Постепенно он расслабился и заснул, а я, закончив массаж, забралась к нему под бок, накрыла нас обоих одеялом. Сон не шёл. Несмотря на то, что Ирсен был рядом, меня тревожило что-то неуловимое, какая-то мысль которую я никак не могла поймать.

Утром, когда я проснулась, Ирсен уже исчез. Но на подушке меня ждал сюрприз — коробочка конфет и крошечный букетик нежно-персиковых мелких цветков, названия которых я не знала. Ирсен оставил и записку, точнее карточку с лаконичной подписью «С любовью, Ирсен». Утро начиналось сладко.

Тревога не то чтобы ушла, но свернулась в клубок где-то глубоко в душе, и если о ней не вспоминать, то можно подумать, что всё в порядке.

Главные заговорщики найдены, сеть уничтожена, подчинённые Ирсена преследуют последних беглецов. Казалось бы… Следующие дни проходили спокойно и однообразно. Утром я ехала в клинику, проверяла, как идёт подготовка к открытию, дорабатывала и правила программу обучения, общалась с травниками, среди которых большинство оказались безграмотными, и это оказалось неожиданной проблемой. Пришлось спешно искать учителя счёта и письма.

Я получила от стекольщика первую партию луп, пока плохоньких, но лиха беда начала. Мастер был настолько потрясён оптическим фокусом, что пообещал посвятить себя только линзам. Впрочем, его гнал не только энтузиазм первооткрывателя. Представив, каким спросом будут пользоваться те же подзорные трубы, мастер думал о будущих доходах.

Благодаря подсказке Ситы, я настояла и заключила с мастером договор. Да, конечная разработка и исполнение увеличительного стекла его, но моя идея, я же объяснила общий принцип. Словом, без меня линзы появились бы ещё не скоро. А может и скоро, но в любом случае я успела первой. По договору я получала пятую часть прибыли и право на исполнение моих заказов вне очереди и по себестоимости. Мастер же получил статус партнёра графини, что само по себе не мало, а уж то, что я будущая герцогиня Варильская только добавляло мне в глазах мастера привлекательности. Расстались мы довольные и друг другом, и сделкой.

Начала работать первая исследовательская группа. Ко мне присоединились два мага, пока два. Уловив общую идею «убийства» заразы, они взялись за эксперименты и случайно открыли новую нишу применения магии смерти — сохранение свежести продуктов. Фрукты, которые постоянно обрабатывали синевой, портились гораздо медленнее, чем обычные. Я, правда, засомневалась, можно ли их есть после синевы. Одно дело, я точечно обеззараживаю рану, а другое — постоянно питаться продуктами, прошедшими через магию смерти. Маги обещали разобраться, и в школе появились первые лабораторные крысы.

За Пятидневье Батиты я ещё дважды посещала храм, сжигала разноцветные полоски бумаги с молитвами о благополучии королевства. Дважды виделась со свёкром. Он, кстати, по просьбе Ирсена одолжил мне нескольких слуг, объяснив, что расследование ещё идёт, и проверять новых людей Ирсену некогда. Я не спорила, благодарила за участие.

С Ирсеном мы тоже виделись, он появлялся днём в школе, неизменно вручал цветы или конфеты, выпивал со мной чашечку чая и возвращался во дворец заниматься государственными делами. Я же тихо удивлялась, как он умудряется выкраивать для меня время между контролем расследования и работой регента.

По вечерам, ближе к полуночи, Ирсен тайком пробирался в дом, и я упивалась счастьем. Да, чёрт возьми, я хочу быть счастлива!

До свадьбы оставались считанные дни, но про свадьбу Ирсен больше не заговаривал. Никто не заговаривал…

Зато меня навестила мать Ирсена. Леди Анрес похвалила мои успехи в изучении этикета. Преподавательница оказалась на диво приятной дамой, ни разу не чёрствым сухарём. Она, как и обещал Ирсен, не пыталась загнать меня в рамки чуждых правил, а показывала, как подать себя, сохраняя индивидуальность, но при этом ведя себя достойно аристократки.

Мы поговорили о моей учёбе, о здоровье цароса. Его Величество стал чувствовать себя чуточку лучше, и леди позволила себе ненадолго его покинуть. Впрочем, я заподозрила, что леди вешает мне на уши лапшу. Царос, как бы жестоко это ни звучало, больше никому не интересен. Величие короны он не явил, а следовательно трона и реальной власти он лишился. Та самая ситуация, когда король царствует, но не правит. Он даже перестал называться Царосским Величеством, остался просто Его Величеством.

— Бедный мальчик. Я о Далисанте. Не представляю, как он справится, когда проснётся от ментального контроля.

— Не сомневаюсь, ключники подберут правильные слова, чтобы умиротворить его душу.

— Мили, может быть, ты навестишь Иолу?

— Иолу?

Предложение прозвучало несколько… неожиданно.

— Далисант для неё больше, чем брат. Он её помощник, советчик, её правая рука, Иола очень болезненно переживает, что недосмотрела, не уследила, позволила. Беречь подчинённых её обязанность, а Далисант был у неё в прямом подчинении. Официально Иола остаётся наследницей, но теперь аристократы её не примут.

Зато Ирсен только укрепил позиции.

Вслух этого сказано не было, но зачем озвучивать очевидное? А за всем этим намёк, жирный намёк, что женится будущий царос отнюдь не на вассальной графине.

— Понимаю, — протянула я.

Леди продолжала:

— Полагаю, регентство Ирсена продлится недолго. Всё же стране нужен полноправный правитель, а не замена.

— Уверена, герцог справится безупречно, — не по имени, а по титулу, отстранённо.

Леди удовлетворённо кивнула.

А меня чуть на смех не пробило. Нервный.

К чему суета? Неужели она плохо знает своего сына? Ирсен уважает свою мать, но решение будет принимать сам.

— Мили, мы об этом уже говорили, но я повторю. На графине может жениться герцог, но не царос. Как политик, я бы хотела видеть Ирсена на троне, как мать — чтобы Ирсен избежал бремени правления. Пробелема в том, что кроме него принять корону некому. Иола, я уже объяснила, больше не подходит, а Кара безнадёжно и намеренно проигрывает Ирсену. Потребуется несколько лет, чтобы переломить мнение аристократов.