— К чему это всё, леди Анрес? — устало спросила я.

— Я должна убедиться, что, если Ирсен расторгнет вашу помолвку, ты не станешь причиной некрасивых сцен.

Всего-то? За кого она меня принимает?

— Не стану, даю слово.

Действительно не стану. Я не унижусь до подобного.

Леди Анрес, получив ответы, которые ждала, внезапно вспомнила, что должна находиться при царосе, скомканно, но вежливо распрощалась. Я проводила леди до экипажа, стояла в воротах, пока карета не скрылась из поля зрения, и только тогда вернулась в дом.

— Сита, ещё чаю, пожалуйста.

— Да, госпожа. Госпожа, осмелюсь посоветовать. Не принимайте близко к сердцу. Господин ни за что от вас не откажется.

— Я не принимаю. Спасибо за беспокойство, Сита, но не волнуйся. Чаю, ладно?

Сита поклонилась и вышла.

Я вздохнула.

Ха!

По политическим соображениям я снова не гожусь в жёны. Это судьба?

Я заставила себя улыбнуться. Да, возможно, помолвка будет расторгнута. Даже не возможно, а вероятно, и я не представляю, сумею ли пережить разрыв. С одной стороны, жизнь стала мне слишком дорога, чтобы отказываться от неё из-за потерянной любви, с другой стороны боль потери рвёт душу.

Поэтому, пока я официальная невеста, я буду наслаждаться мгновениями счастья. А потом будь, что будет. Я выслушаю Ирсена. Скажет, что свадьбу придётся отложить? Я буду счастлива. Скажет, что нуждается в более статусной невесте? Я пожелаю ему счастливой жизни с другой и вернусь к медицине.

Школа, больница, исследования… Погружение в работу отлично спасает от горестей и печалей.

По вечерам Ирсен приходил ко мне тайно, так что репутация моя не пострадала, и высший свет примет графиню Льёр, потому что с врачами умные люди дружат.

Смогу ли я когда-нибудь потом выйти замуж? А почему нет? Вдруг в третий раз повезёт? Шевалье, согласный перейти в род жены, меня вполне устроит. Я стану главой семьи, первой в роду Льёр. Забавно: у меня, как и фамилия будет по названию графства, точно также как у бывшего папочки — по его баронству.

Сита принесла чай. Выглядела она по-прежнему взволнованной.

— Не волнуйся за меня, — хмыкнула я. — Я верю Ирсену.

Верю. Иначе зачем мы вместе?

Вести обратный отсчёт осталось недолго. Три дня. До обещанной свадьбы три дня.

Я привычно проснулась в одиночестве, но это утро отличалось от предыдущих. Я не выспалась, потому что Ирсен со мной не ночевал. Вечером он прислал курьера, который передал мне очередную коробочку сладостей, среди конфет нашлась неизменная записка «С любовью, Ирсен». А вот конверт, переданный тем же курьером, стал сюрпризом. Я вскрыла его с нехорошим предчувствием. Внутри оказалось приглашение на Большой королевский приём и коротенькое письмо. Ирсен извинялся, что не сможет прийти, поскольку в преддверии приёма дел слишком много, отлучиться из дворца даже на пару часов не получится. Пара строк, что он скучает. Их я перечитала несколько раз. На душе становилось тепло. И в конце письма Ирсен просил не игнорировать приём. Честно? Я бы предпочла удрать в школу, но раз Ирсену важно, чтобы я появилась, я, естественно, появлюсь.

И вытерплю все издевательства Ситы. Ванну я приняла с удовольствием, но вот растирание розоватой эссенцией, от которой щипало и покалывало кожу, я вытерпела скрипя зубами. Сита заверяла, кожа обретёт здоровый цвет и настоящее перламутровое сияние.

Следующим кошмаром стала причёска. Нет, Сита расчёсывала и разбирала пряди аккуратно. Но зачем же сооружать на голове многоэтажную конструкцию из шпилек?! Мне казалось, она воткнула в волосы килограмм железа, не меньше. Получилось красиво, не спорю. Но я бы предпочла что-то более естественное.

Нанесение макияжа прошло почти незаметно. Кисточка легко порхала по щекам. Сита не стала усердствовать, не нанесла мне слой штукатурки, за которым лица не видно, за что я была ей только благодарна. Пудра, подводка для глаз, капелька блеска для губ — всё.

Сита помогла мне обуться, затем подала перчатки, плотно обнявшие руку до локтя, отошла в сторону. Я заметила, что она тоже надела перчатки, но не вечерние, а… рабочими их не назвать. Скорее, на медицинские похожи, но тканевые.

— Чтобы не оставлять следов на платье, — пояснила Сита.

И принесла его.

Брусничное чудо.

Платье поразило меня. Сочный оттенок, лаконичность фасона. Сита ногой выдвинула на середину комнаты скамеечку, встала на неё.

— Госпожа, пожалуйста.

Я послушно подошла, подняла руки. Платье приятно скользнуло по коже. Сита ловко застегнула крючки на спине.

— Секундочку, госпожа.

Но я, не дожидаясь аксессуаров, повернулась к зеркалу.

Что?!

Нет, на мне платье смотрелось ещё прекраснее, чем на вешалке. Оно идеально село по фигуре, брусничный оттенок мне безумно шёл. Но… Оно оказалось вульгарно-открытым. Голые плечи, слишком глубокое декольте. Словом, годится для свидания в полностью арендованном ресторане, где меня никто, кроме Ирсена не увидит, но совершенно неприемлемо для дворца. Ещё и юбка. На первый взгляд широкая, но при каждом шаге хитро закручивается, обрисовывает ноги, не оставляя простора воображению.

— Сита, это откуда это платье?

— Одно из доставленных. Госпожа, вам очень идёт. Вы сразите всех!

Угу, сражу.

Я медленно обернулась и посмотрела на горничную:

— Сита, ты предлагаешь мне явиться вот в таком виде? — я провела пальцем вдоль линии декольте.

— Нет-нет, госпожа! Как можно! Это же только первая часть.

Сита умчалась в гардеробную и вернулась, держа на вытянутых руках кружевное облако. Розово-белое, с перламутровыми бусинами, облако показалось мне ещё одним чудом.

— Госпожа?

Я подошла ближе.

Сита, легко взмахнув руками, набросила кружево на меня, быстро поправила, зафиксировала незаметными застёжками.

Я снова повернулась к зеркалу. И ахнула. Кружево свернулось у шеи широким воротником, укрыло плечи и декольте многослойной пеленой, невесомыми крыльями легло за спиной. Присмотревшись, я восхитилась работой: слои были составлены так, что кожа оказывалась полностью скрыта.

Я сделала шаг. Брусничная юбка прильнула к ногам, очерчивая силуэт, но больше в этом не было ни грамма вульгарности. Верхняя кружевная юбка была то ли накрахмалена, то ли обработана иначе, она жёстко держала форму и скрывала ровно столько, сколько нужно скрыть, чтобы соблюсти приличия и раздразнить воображение.

— Невероятно…

— Госпожа прекрасна, — Сита подала мне гарнитур жемчуга, завершивший образ. — Экипаж подан, госпожа.