– А я бы сказал, что извести вашу породу – дело бесперспективное, всё равно кто-то да заныкается под ближайший валун, – поёрзал я на сиденье и нетерпеливо протянул: – А-а-арт! Ты же не хочешь, чтобы меня загрыз насмерть жестокий и хищный зверь по кличке Любопытство?! Нет, ты не пойми неправильно… Я рад, что твоё чувство юмора периодически побеждает полное безразличие, но… Арт!

– Артефакт, – наконец смилостивился этот изверг, дёрнув уголками губ. А в ответ на моё недовольное пыхтение снизошёл и пояснил, едва заметно морщась: – Старинный. Я бы даже сказал – древний. И дело не в том, какие именно материалы использовались для его создания. Тут всё интересно, но достаточно просто: мифрил, адмантиум, чёрный бриллиант, оникс и раухтопаз.

– Ну да, любопытно, конечно… Но не уникальное сочетание, – вынужден был согласиться я, кивая своим мыслям. И, спохватившись, подозрительно сощурился: – И это меня как раз таки теперь и настораживает, Арт. Для тебя ведь просто – это значит скучно. И однозначно не стоит твоего царского внимания. Тогда скажи мне, мой ледяной и отмороженный на все уши друг, что же такого ценного для тебя в этом самом артефакте?

– Руны.

Арти’нар неторопливо вытащил шкатулку из моей хватки, но и открывать её пока не собирался. Прекрасно осознавая, что сейчас сидит и банально травит меня моим же неуёмным интересом.

– И? – склонил я голову набок, гипнотизируя пристальным взглядом коробочку, скрывающую от меня предмет разговора.

– Плетение заклятий и чар, втравленные в металл. – Этот зловредный дракон словно специально выдавливал из себя информацию по капле, говоря неспешно и монотонно.

Руки чесались выхватить шкатулку и самому всё узнать. И я бы так и сделал, если бы не два очень немаловажных факта. Во-первых, Арт может по рукам надавать, а может ещё и поинтереснее что-то устроить, с его изысканной фантазией-то. А во-вторых, мои неблагородные порывы останавливал пыхтящий на полу комок шерсти. Рык отошёл от любимого хозяина, уселся рядом со мной и теперь пристально следил за каждым моим движением, периодически издавая низкое вибрирующее рычание и облизываясь так яро и показательно, чтобы у меня не возникло и тени сомнений: лишнее движение в сторону обожаемого хозяина – и один чёрный дракон может попрощаться со своей излишне вольной конечностью.

– И-и-и? – подпёр я щёку кулаком, выстукивая когтями по столешнице. И на фиг, что на гладкой поверхности остаются глубокие царапины. – Арти’нар, прости мне моё нетерпение… Но какого пьяного ёжика, не к ночи будет помянут любитель этих мифических существ?! Я знаком с правилами проведения допросов, прекрасно ориентируюсь в пыточных делах и умею, коли уж припрёт, применять знания на практике! Но, ёшкин кот, не вынуждай меня травмировать хрупкую детскую психику местных студиозов нервничающим чёрным драконом во всей его красоте и силе!

Выдав тираду на одном дыхании, я собрался добавить что-нибудь ещё, в надежде воззвать к жалости алого дракона (если она вообще когда-то у него была), но умолк, наблюдая дивное зрелище: Арти’нар уставился на меня не мигая, явно не представляя, что ответить на такой выпад. А когда ступор всё-таки смилостивился над ним и выпустил несчастного дракона из своих цепких лапок, он тяжело вздохнул и выдал, с чётко слышимой обречённостью:

– Боюсь, несмотря на моё отношение к своей дорогой жизни, магистр Реес’хат не оценит такой поступок с моей стороны. Процент выживания у обладателя такой, как ты выразился, детской хрупкой психики будет равен если не нулю, то чему-то очень к нему близкому. И хотя я сомневаюсь, что было бы целесообразно открывать отдельную, уникальную академию для одарённых, способных пережить такое стихийное бедствие, как изрядно нервничающий чёрный дракон, но…

Теперь я пытался сообразить: то ли он мои силы так высоко ценит, то ли он меня только что ниже плинтуса опустить умудрился, и слова бранного в мой адрес при этом не сказав. И пока я переваривал свалившиеся на меня откровения, Арти’нар снисходительно хмыкнул, открыв шкатулку. Привкус тёмной магии стал сильнее, оставляя на языке вязкое ощущение, а алый дракон, словно не замечая этого, осторожно, бережно придерживая, вытащил из коробочки предмет нашего разговора. И, увидев артефакт, я повторно потерял дар речи… Наконец-то начав понимать, о чём мне говорил мой алый чешуйчатый и жутко вредный друг.

На гладкую поверхность стола, попорченную моими усилиями, опустился серебристый диск из белого мифрила. Размер чуть меньше ладони, радиус где-то сантиметров пять. Тонко выкованный металл заключён в окантовку из адамантиума шириной в полтора сантиметра, усиленную треугольными вставками из сверхлёгкого и сверхпрочного сплава серебра. Всю эту красоту дополняли два импровизированных крыла, поднятые вверх и представляющие собой рукоять, позволяющую держать вещицу так, чтобы не касаться рабочего основания. С противоположной от них стороны расположилась тонкая мифриловая игла, сантиметров пятнадцать в длину, конусообразной формы и даже на первый взгляд казавшаяся заточенной с любовью и тщательностью.

Я сощурился, приглядываясь к поблескивающему в лучах света острию. Если меня одновременно не подводят зрение и обоняние, то на кончике этой иголки виднеется кровь. Причём она именно что впиталась в металл, фактически став его частью, а не засохла в виде неаппетитного куска грязи.

Задумчиво кивнув собственным домыслам, я поддел когтём тонкую цепочку из червлёного золота. Пропустил её сквозь пальцы и осторожно поднял артефакт, с любопытством разглядывая диковинную вещицу. И хмыкнул, любуясь искусной гравировкой.

– Тонкая работа… – уважительно протянул я, всматриваясь в изящные тонкие линии, украшающие всю поверхность диска и идущие вдоль по всей окантовке. А так же, что удивительно, по внешнему и внутреннему краю крыльев. – Не лишена излишеств, стоит отдать должное автору… – Чуть двинул пальцами, заставив артефакт качнуться в воздухе прямо перед носом замершего алого дракона. – Если он умудрился ещё и определённые функции заложить в украшения основной рабочей поверхности, то он – почти гений. Или безумец.

– Почему? – Арти’нар внимательно следил за каждым моим движением, боясь лишний раз дышать на свою драгоценность.

Я тоже старался быть предельно аккуратным, сковав собственную магию и силу, чтобы не стать причиной случайного резонанса и последующего за ним взрыва.

– Подбор материала. Мифрил, адамантиум, серебро. Первые два – рабочая основа, третий – связующее звено между ними. Интересно, мощно, но не популярно. Мифрил прочный, лёгкий, с мощной пропускной способностью. Адамантиум в этом плане тяжелее. Но у него повышенная магическая пластичность, возможность аккумулировать энергию и… – Я сделал небольшую паузу, с тихим смешком продолжив: – Об этом мало кто знает, но адамантиум обладает так называемой кристаллической памятью. Это, чтоб ты знал, мой отмороженный друг, означает, что данный сплав запомнит то, что вложит в него создатель. Для этого, конечно, нужно терпение, свободное время и несколько очень мощных накопителей с источником сырой магии… – Хмыкнув, я вновь качнул артефактом, забавляясь тем, насколько пристально следил за этой вещицей Арти’нар. – С другой стороны, если у тебя есть желание отсидеть хвост, обеспечить себе пару бессонных ночей, приступ остеохондроза… И я понятия не имею, как надо раскорячиться, чтобы его получить. В общем, если ты согласен на клаустрофобию, удушающую панику и вид свежеподнятого упыря с местного погоста, можешь начинать готовиться. Год-два… ну, максимум три, и у тебя получится что-то подобное. Я в тебя верю, Арт!