В то же время видимая для широкой публики сторона жизни Луи Наполеона в Англии не должна никого вводить в заблуждение. В этот период Луи не только отдавался прелестям жизни, но и работал, пытаясь почерпнуть дополнительные знания в области международных отношений, экономики, а также более глубоко изучить британскую политическую и экономическую системы и подготовиться к активной политической борьбе.

Прежде всего, особый интерес вызывали события в Европе. Так, в столице Англии в это время проходили два международных конгресса, посвященных статусу Бельгии (завершился подписанием Лондонского договора от 19 апреля 1839 года) и режиму судоходства в проливах Босфор и Дарданеллы (завершился подписанием Лондонской конвенции о проливах от 13 июля 1841 года).

Азиатский регион привлекал не меньше внимания. Война между Великобританией и Афганистаном (впоследствии вошедшая в историю как Первая англо-афганская война) была в самом разгаре. Началась война между Великобританией и Китаем (Первая опиумная война). Продолжался бесконечный обмен упреками между Великобританией и Францией по «восточному вопросу» (комплекс проблемных вопросов в Сирии, Египте и Турции). Немалый интерес вызвали сообщения об открытиях британских путешественников и мореплавателей. Англичане проявляли завидную активность во всех уголках земного шара.

Живо увлекаясь всем новым, принц приобрел и прочитал книгу Чарльза Дарвина «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле „Бигль“», неустанно следил за научными исследованиями Майкла Фарадея в области электричества, которые нашли отражение в серии статей под названием «Экспериментальные исследования по электричеству». Луи Наполеон следил за развитием сети британских железных дорог и техническими новинками. Большое внимание привлекло сообщение о завершении постройки в ноябре 1839 года первого морского железного военного судна Nemesis, которое было оснащено как парусами, так и двумя паровыми машинами. Прорыв англичан в технологии производства морских судов привел Луи Наполеона к мысли отправиться в путешествие по промышленному району Мидленда, в том числе посетить Бирмингем, чтобы самому ознакомиться с производством паровых машин[381]. Однако из-за мощных выступлений в этом регионе чартистов и последовавших беспорядков поездку пришлось отложить.

Луи Наполеон посетил Манчестер, Ливерпуль — крупнейшие города графства Ланкашир[382]. Везде его интересовали вопросы промышленного производства и использования на практике технических нововведений.

В 1839 году в Брюсселе вышла очередная брошюра «принца Наполеона-Луи Бонапарта» под названием «Наполеоновские идеи». В ней автор изложил идеи, которыми руководствовался Наполеон I в начале века, и попытался адаптировать их для Франции и Европы в современных условиях. Самого себя в этой брошюре Луи Наполеон позиционировал как «врага всех абсолютных теорий и всех нравственных пристрастий. Я не имею никакого отношения к какой-либо партии, какой-либо секте или какому-либо правительству. Мой голос свободен, как и мои мысли. Я люблю свободу!»[383]

Красной нитью через всю работу прошла идея о том, что главным достижением Наполеона I было «примирение Порядка и Свободы, права народа и принципов власти»[384]. Император сделал это посредством создания мощного централизованного государства, воплощенного в наследственной династии, которая управлялась исключительно с согласия народа. «Основа [имперской системы] демократична, потому что вся власть исходит от народа, а организация — иерархична»[385]. Это государство было выше всех политических фракций. Оно защищало равенство и свободу, но охраняло право и порядок. Государство руководило социальным прогрессом путем активного продвижения сельского хозяйства, промышленности и торговли. Это улучшило состояние масс посредством благотворительных учреждений для бедных, реализации проектов общественных работ для безработных и общего экономического процветания.

Относительно внешней политики автор брошюры утверждал, что Наполеон I воевал исключительно ради обороны Франции, его армии были передовыми, национальными по духу, но ставили перед собой цель создать Европейскую ассоциацию народов для замены международного беспорядка[386].

Через год основные посылы брошюры «Наполеоновские идеи» легли в основу статьи «Наполеоновская идея». В этой работе Луи Наполеон писал, что один или два раза за тысячелетие история создает великого лидера, который трансформирует общество, и оно существует в таком виде в течение нескольких последующих столетий. Только следуя за таким лидером и придерживаясь его принципов после его смерти, нация может достичь своего спасения. На протяжении веков народы Иордана следовали закону Моисея; империя, созданная Магометом, все еще сохраняется на Востоке; политика Юлия Цезаря сохраняла римское единство в течение шестисот лет, а феодальная и религиозная системы, созданные Карлом Великим, управляли Европой в течение восьми столетий. Люди 1840 года знали в своей жизни лидера, кто объединил в себе все качества и величие Моисея, Магомета, Цезаря и Карла Великого[387]. «Мы ищем где угодно, — утверждал Луи Наполеон, — но только не в его указаниях, политических примерах и синтезе»[388]. Далее он говорил о том, что свобода и тирания взаимосвязаны, а между видимым и реальностью существует противоречие.

Луи Наполеон доказывал, что люди ошибаются, не обращая внимания на идеи и принципы, какими руководствовался император Наполеон I. Когда диктатура Наполеона I была свергнута, многие посчитали это триумфом либеральных институтов, но падение императора привело к победе реакции и старому режиму, тогда как его абсолютное правление только защитило завоевания Французской революции и предотвратило уничтожение ее либеральных доктрин со стороны объединившихся монархов Европы. Люди, восхищавшиеся олигархической английской системой, назывались либералами, а тех, кто поддерживал «опекунство и демократическую силу плебейского героя»[389], заклеймили как сторонников абсолютизма. Наполеон I был инструментом революции. Он спас революцию, избавившись от ее недостатков, централизовал государственное управление и распространил образование. Император стремился к миру, предлагая мир после каждой победы. «Все наши войны пришли из Англии»[390], которая хотела восстановить аристократическое правление во Франции, потому что она не понимала, что феодальная аристократия Франции не была просвещенной аристократией Англии.