Усилив горение, он мог из искры сделать огненный шар, из воздуха – плотную воздушную подушку, из сахара – более сладкий сахар, а из твёрдых предметов – острые твёрдые предметы. И как выяснилось, работать с газами и огнём было легче, чем с металлом. Для контроля металла ему нужно было держать этот самый металл в руке, а усилить огонь он мог даже в нескольких метрах от себя. При этом, затачивая металл, он использовал около шестидесяти процентов дара впустую, а усиливая огонь – только восемь. Именно так он и сжёг Медведя, усилив огонь тлеющей сигареты, и так же сжёг Сайгака. Но Бодуну это знать не обязательно.

– А ты, я вижу, клокстоппер, Бодун? – спросил Рой. – Не могу только понять, как ты совершаешь настолько длинные рывки.

– Понял-таки, – крякнул Бодун. – А я тебе скажу. Спек и пара таблеток. Голова потом болит дико, но дар усиливается впятеро. Там, где обычный клокстоппер делает два шага, я делаю все десять.

– Так вот как ты смог так быстро сбегать. – Рой снова приложился к фляге. – Полагаю, ты не можешь постоянно принимать свою отраву.

– Да, это так. – Бодун возник рядом, держа в руках здоровенный нож. – Но убить тебя хватит.

Нож прошёл рядом. Бодун снова рванул к Рою. Мимо.

– Невозможно! – заорал Бодун. – Я в клокстопе. Ты что, ускорился?

Рой усмехнулся, но промолчал.

«Нет, Бодун, это ты замедлился».

О том, что Рой смог получить второй дар, знали только несколько человек. Кровь клокстоппера и красный жемчуг в надежде получить дар клокстопа дали новый дар – ингибитор или деусилитель. Дар, обратный желаемому – ослаблять горение огня, разрежать воздух, делая его менее плотным, затуплять ножи и как один из эффектов – ослаблять действие чужого дара.

Бодун выронил нож, оседая на пол.

– Что, споровое голодание? – хмыкнул Рой. – Сильный откат, верно?

– Да. – Бодун трясущейся рукой схватился за флягу. – Подожди, Рой, пощади. Я расскажу тебе всё.

– Валяй, – кивнул Рой.

Бодун приложился к фляге.

– Чалый, с него всё и началось, – сказал он. – Один из немногих, кто понял, что почём в Улье. Понял и первым стал гнать деньги и с внешников, и со стронгов, и с остальных рейдеров. Сначала стал сбывать трупы, потом свежаков стал потрошить, получая в обмен партии оружия. Сам понимаешь, рос объём, росли аппетиты, росли партии.

– И чем больше партия, тем тяжелее её сбыть, – подсказал Рой. – Грязные деньги всегда трудно отмыть.

– Да, в яблочко, – кивнул Бодун. – Он так же говорил. Партии стали очень крупными. Даже маскируясь в Якоря, он не смог бы никого убедить, что нашёл такой объём. Поэтому выход отыскался очень быстро – продажные стронги. Так к нему присоединились Гора, Пёс, Чёрт, Медведь и… Неважно. Схема была простая и эффективная – Чалый получает партию, прячет в условленном месте, даёт знать об этом, и туда наведываются стронги-ренегаты, которые заявляют, что нашли хабар или отбили у внешников. Прибыль делится между всеми, кто в этом участвует.

Рой продолжал слушать.

– Потом стали делать иначе – каждый из подставных стронгов получил настоящий отряд из честных стронгов или рейдеров и водил к схронам уже их. При этом они верили, что оружие чистое, и оно сразу становилось легальным. А потом стал сбывать через Институт крупные партии в любом объёме. Через него же связался с килдами и их нифами, – продолжил Бодун, приложившись к фляге. – Придумал подменять ментатов, чтобы спокойно проходить в стабы, морочить честных ментатов нимфами и тащить прибыль.

– И тут появилась рыжая баба, которая увидела превращение Чалого в Якоря, а потом и вовсе спалила всю вашу компашку, – снова подсказал Рой.

Бодун захихикал.

– Ага, – сказал он. – Так всё и было.

– А какова роль Баклана? – спросил Рой. – Никогда не поверю, что такой кретин додумался до всего сам и разбогател тоже.

– Правильно, – кивнул Бодун. – Не мог он сам додуматься. У него рядом были три подсказчика, которых тот даже не подозревал. Такие идиоты, как этот Баклан, нужны всегда. Можно было оставлять где угодно любые партии товара и вести его к нему со всем стадом, как барана на верёвочке. И так же подсказывать ему хорошие идеи. С такой схемой у нас даже получилось купить стаб. А Баклан… Что Баклан? Сгинул после встречи с тобой. Оно всё-таки тонет. Баклан был нашим средством по отмыванию денег. Только и всего.

Рой задумался. Было ещё что-то, что он упускал.

– Может, присоединишься, Рой? – вкрадчиво спросил Бодун. – За хорошую плату. Помощь, поддержку. Мы знаем, ты ищешь что-то. В Институте немало тайн. Да и килдинги многое знают.

– Ты предлагаешь мне жрать с чёртом из одной миски? – хмыкнул Рой. – Для этого нужно иметь длинную ложку.

– Да, ты правильно понял, – кивнул Бодун. – А насчёт чертей… Тебе даже не обязательно садиться с ними за один стол. Рой, я и сам против резни свежаков, этой расчленёнки, мяса, крови и мучений. Зачем это? Никакие деньги этого не стоят. Можно ведь собирать трупы. Толпы людей гибнут от спорового голодания, шока, переохлаждения, ран, остановки сердца.

Бодун говорил уверенно и правдиво, прямо как глава небольшой секты.

– И… можно предать тело такому виду погребения. Согласись, бесчеловечно оставлять его на растерзание заражённым. Мерзко.

– Браво, браво. Я почти поверил, – Рой похлопал в ладоши. – Ты прирождённый дипломат.

Бодун вздохнул и посмотрел на него, словно что-то знал или подбирал слова. Рой тоже глотнул из фляги, не забывая следить за ним.

– Так и знал, – торжествующе улыбнулся Бодун. – Но попробовать стоило.

Рой отпрыгнул в сторону, пуля прошла рядом с затылком. Кто же это такой прыткий?

Позади, прислонясь к стене, весь в ожогах стоял Сайгак со старым добрым пистолетом Макарова. Не самое мощное оружие и не бесшумное, даже не экзотическое, но самое распространённое и ходовое. Калибр девять миллиметров не такая иголочка, как пять и пять или семь шестьдесят два, которая пролетит насквозь. Девятка ударит, как тупой молоток, сомнёт, разрывая кожу и мышцы, разорвёт плоть, введёт в такой шок, что даже кровь от лица отхлынет, а желудок опорожнится, возможно, даже с кишечником. Боль будет адской.

Рой снова отпрыгнул.

Бах! – Пуля, выпущенная трясущейся рукой, снова прошла мимо. Даже в таком состоянии Сайгак целился в голову, руки и ноги, но не в тело, защищённое бронежилетом.

Поговорил с килдингом… Даже зная, что тот лжёт. Бодун был прав – не говори с человеком, которого стараешься убить. Пистолет сухо щёлкнул. Рой буквально кожей почувствовал мороз и резко развернулся. Бодун, торжествующе улыбаясь и стоя в полный рост, выстрелил с двух рук веером.

Рой понял, что уклониться не успеет.