Но теперь он видел, как эгоистично было бы заставлять человека, которого он любил как никого в мире, терпеть боль еще несколько минут.

– Да, – произнес он.

Две крупные слезы сползли по щекам Колтона.

Финтан вышел из спальни и нашел Сайфа, топтавшегося в коридоре.

Пока Сайф опытной рукой вводил морфин в капельницу, стоявшую у кровати, Финтан держал обеими руками дрожащее тело Колтона.

Снаружи вокруг дома кружили зимние гуси, почти неразличимые в снежных вихрях, подхвативших их.

В спальне было тихо, и только Колтон в объятиях Финтана яростно шептал:

– Я люблю тебя, я люблю тебя…

Он снова и снова повторял это на ухо Финтану, их пальцы переплелись, и Колтон даже на мгновение приподнял вторую руку, но уже не смог заговорить, постепенно его дыхание замедлилось, гримаса боли ушла с лица, тело начало расслабляться.

– Он спит, – сказал Сайф.

– А что будет, если он проснется?

– Я никуда не ухожу, – ответил Сайф, посмотрев на свой телефон.

Звонков от Флоры и Джоэла не было, что он счел хорошим знаком.

Финтан осторожно разжал объятия и поцеловал Колтона в лоб. А потом подошел к двери и кивнул другому человеку, терпеливо сидевшему и ждавшему снаружи, – Триппу.

Головная боль у Флоры стала утихать, но, как ни странно, теперь, когда самые драматические моменты миновали, и швы были наложены, и у Флоры появилось время для размышлений, с каждым мгновением она чувствовала себя все хуже и хуже.

Джоэл сидел на полу, держа ее руку, как какой-нибудь покорный рыцарь у надгробия. Флора наконец повернулась к нему.

– Ты выглядишь довольно глупо, – сухо произнесла она. – Можешь принести мне еще чая?

Лорна ушла, еще раз заглянув к Флоре, обняв ее и прошептав, что заглянет завтра, а чтобы она не беспокоилась о рождественском ужине, она принесет сосисок, и всем этого будет достаточно.

Джоэлу и Флоре необходимо сейчас уединение, это было совершенно очевидно. Хотя довольно странно видеть всех в этой квартире. Лорна думала, что была бы рада сдать ее Джоэлу и Флоре, переехать отсюда и жить своей жизнью.

Но почему-то теперь, хотя они с Сайфом и не могли быть вместе, квартира ощущалась Лорной как нечто родное. Как их особенное место, по крайней мере когда-то прежде. Ей уже не хотелось переезжать. И она не знала, как сказать об этом Флоре.

Ей определенно нужно было выпить. И чего-то крепкого. Лорна отправилась в «Харборс рест». Ей нужно было окончательно справиться с тем, что очень скоро она увидит Сайфа в последний раз… увидит, как он поднимается на паром и отправляется на материк, чтобы никогда не вернуться… и такую картину могло прогнать только виски.

Лорна полагала, что в канун Рождества в «Харборс рест» будет шумно, и оказалась права, – но веселья при этом не было заметно. В углу сидел Трипп, он плакал, а люди вокруг проявляли к нему бесконечную доброту, покупали ему выпивку и бормотали что-то насчет того, что все будет хорошо и что он поступил правильно, разве не так, а Трипп говорил, что они – лучшие из людей на всей божьей земле и что он намерен перебраться сюда, черт побери, и выполнит все завещанное его братом, – хотя непонятно было, вспомнит ли он об этом утром. Но Лорна поняла, что Колтон умер, и это было грустно: две смерти на острове за один день…

Лорна заказала себе большую порцию виски и села у бара, а Инге-Бритт грустно улыбнулась ей и сказала, что Лорна может заказывать все, что ей вздумается, потому что все уже заказано Колтоном. Лорна, подумав, решила держаться за виски, а Инге-Бритт сказала, что дело хозяйское, но у нее припрятаны две бутылки шампанского «Болле», а Лорна ответила, что это вряд ли сейчас подойдет, но Инге-Бритт подмигнула и сказала, что Колтон ничего не имел против того, чтобы все подряд смешивать, и Лорна подумала, что это, пожалуй, и в самом деле так.

– А как Флора?

Рядом с Лорной тут же очутились Хэмиш и Иннес.

– Может, пойдем?

– Вообще-то, я бы подождала, – ответила Лорна. – Думаю, им нужно кое в чем разобраться.

– Да, – согласился Иннес. – Например, как вышибить его отсюда и отправить обратно в Штаты. Я бы с удовольствием помог.

– Может, все не так уж и просто, – возразила Лорна.

– Очень просто! – заявил Иннес. – Сапог Хэмиша – задница Джоэла. Проще некуда.

– А с Флорой все будет в порядке? – беспокойно спросил Хэмиш.

– Уверена, да, – мягко произнесла Лорна. – Печально, но все будет хорошо. Вам следует быть подобрее с ней.

– С ней и с Финтаном, – проворчал Иннес. – Ради всего святого…

И тут вдруг погасло освещение.

Красные огни предупреждения о снегопаде и шторме были выставлены уже так давно, что все почти перестали обращать на них внимание. Паромы ушли, но каждый неплохо запасся продуктами: мукой, молоком, яйцами, да и вообще это были люди местные, так что вряд ли им вдруг приспичило бы прикупить ананасов, они и без них хорошо обходились.

Соседи присматривали за соседями, коровы стояли в теплых крепких хлевах. Хэмиш входил в команду местных волонтеров, умевших водить машины для уборки снега и разбрасывания песка, и он восторженно отправлялся на такой гигантской машине, чтобы дороги были безопасными, так что в целом жизнь продолжалась как обычно.

Однако бешеный порыв ветра перевернул «лендровер» человека, отвечавшего за проверку электрической системы, что привело к остановке объезда критических точек, и, когда ветер усилился и намеревалась разыграться буря, весь остров – этот крошечный маяк света и тепла в Северной Атлантике – разом погрузился во тьму. Бешеные холодные волны придавали общей картине еще больше мрака, словно нагоняя на остров темноту с бесконечных просторов моря, и только маяки с их автономными генераторами могли подавать сигнал одиноким лодкам, угодившим в шторм, сообщая об опасности.

В спальне в особняке пастора тоже погас свет.

Но Финтан даже не заметил этого.

Он сидел у окна, глядя на море. Сотрудник похоронного бюро уже ехал к ним, даже в такую погоду. Похороны должны были быть морскими, как можно ближе к ритуалу викингов, чего желал сам Колтон. Но пока нужно было сделать еще многое. Сайф подписал стопку самых разных бумаг, подтверждая, что не требуется вскрытия, – это было не совсем обычно и означало, что тело не нужно переправлять на материк. Но вместе с тем это значило, что Гектор, имевший четыре рыболовные лодки и также, когда то требовалось, выступавший в роли городского гробовщика, не сумеет поддержать тело в хорошем состоянии.

Финтана все это вообще не интересовало. Он знал только то, что Колтон умер именно так, как ему хотелось: в окружении любящих его людей. Пусть даже некоторым из них потребовалась целая жизнь, чтобы проявить эту любовь.