Любовь, которая превозмогла жажду власти? Наверно, только ангелы и даже демоны способны на такие чувства. Людям не понять. Я представила политиков нашего мира, уступающих подвластные территории ради любимой женщины… или мужчины. Картинка куда более фантастическая, чем погибший мир, в котором я вдруг оказалась, или живой мертвец рядом со мной.

— И что же пошло не так? Почему война все же началась?

Дорах ответил не сразу. Как он ни держался, было ясно, что воспоминания ранят его и рассказ дается нелегко.

— Как ты думаешь, был ли доволен Совет Верховных Архангелов таким раскладом?

Оооо еще как! Вот это очень легко представить, подумав о земных политиках.

— Они прислали другого переговорщика. Тот действовал не соблазном, а угрозами. Заставлял пересмотреть условия договора. А Кесайю отозвали в Сейлим. Она отказалась возвращаться. И тогда на нее произошло покушение. Следом — еще одно. Королевская служба безопасности установила, что Совет Верховных Архангелов нанял ассасинов-Отступников, чтобы убить «предательницу». Между нашими мирами существует пространство, где обитают падшие ангелы и демоны-изгои. Они не могут вернуться в Сейлим или Мейлис… если кто-то из могущественных обитателей не проведет их под своей сенью. И не наделит маскирующей личиной. Веками правители и аристократы обоих миров использовали Отступников как шпионов, воров и наемных убийц.

Да уж… Что вы знаете об ангелах? Они заказывают друг друга наемным убийцам! Похоже, высшие сущности и впрямь ничем не отличались от людей. Не считая невероятной силы и сверхспособностей, вроде разделения реальности на альтернативные ветки. А вот этика и гуманность далеки от того, что мы на Земле привыкли приписывать ангелам…

Дорах продолжал:

— Совет Верховных вручил ассасинам оружие и яды, способные поразить архангела насмерть. Тогда я сам заказал другому клану Отступников одного члена Совета, самого рьяного, который предал Кесайю анафеме и был главным инициатором покушений на нее. Мой наемник, в отличие от их, оказался более профессиональным. И более удачливым. После гибели моей жертвы Совет объявил войну.

Он смолк, глядя в невидимую точку на стене. Или за стеной. Я тоже молчала, выжидая.

— Не стану рассказывать тебе о войне, — заговорил он еще тише и печальнее. — Она длилась десятилетия с переломным успехом… А потом Совет создал и применил оружие божественной силы. Это было скорое и мучительное поражение. Планеты вспыхивали и гасли, как пучки соломы. Мы погибали, даже не успевая осознать, что происходит. Когда разрушалась планета-метрополия — та, где находился королевский дворец — Кесайю вынесло в ее личное подпространство, недоступное внешнему разрушению. Все архангелы снабжены такой защитой от массовых катаклизмов. Ты побывала в том пространстве.

— Комната с белой дверью?..

— Да. Оттуда Кесайя видела, как погибал я и весь мой мир. Она не могла вынести этого. И совершила жертвоприношение. Сама. В момент самоубийственной агонии она направила всю энергию, освободившуюся с ее смертью, чтобы запустить альтернативную ветку реальности. Ту, где я выжил вместе с Мейлисом.

Дорах оторвал взгляд от незримого пятна на нежно-кремовых обоях хостела. Наконец он посмотрел мне в глаза. Бездна горечи, сожаления, вины, тоски по невозвратно утраченному хлынула на меня сокрушительным потоком.

Я прочувствовала лишь крошечную толику той боли, которую он пережил… будучи уже неживым. Иллюзией, порожденной нечеловеческой любовью. Фантомом, который умел страдать.

— Я говорил тебе, что у всего есть цена. Чтобы воскресить целый мир, понадобилась жизнь архангела… и вся ее любовь ко мне. А теперь нужен ее холион, рассеянный по Вселенной, чтобы поддерживать Мейлис на грани существования и небытия. Каждая капля делает нас чуть более реальными. Потому я издал закон о донорах. Потому приказал забирать каждую женщину, что бы ни связывало ее с родным миром. Потому что вы делаете Мейлис живым.

Мои чувства и мысли расщепились надвое от этих слов. Одна часть меня протестовала и возмущалась: а как же наши собственные жизни? Всех несчастных попаданок, вырванных из родного мира, разлученных с близкими. Для Дораха мы — разменные пешки. Цена, которую надо заплатить.

А другая часть просто сострадала. Всем. И женщинам с Земли — особенно таким, как Ингрид и Марина. И Кесайе, отдавшей свою вечную жизнь архангела ради спасения возлюбленного и его мира.

Сострадала Дораху, попавшему в ловушку ангельских интриг и собственной страсти. И всем демонам, которые сейчас вели свое непостижимое существование на грани реальности и небытия.

— Но Ристарх отпустил Марину… — пробормотала я. — Или он солгал?

— Не солгал. Слово короля нерушимо, какой бы сволочью ни был он сам. Твою подругу вернули на Землю и закрыли от нее порталы. Для Ристарха она — ничтожная цена по сравнению с шансом обрести личное могущество, забрав свой холион.

— Но… Разве он теперь не использует Марину, чтобы надавить на меня? — Я горько усмехнулась. — Если уж я один раз пожертвовала собой ради подруги, почему бы не сделать этого снова.

Дорах твердо покачал головой.

— Ристарх понимает, что это бессмысленно. Тебя похитил я. Давить нужно на меня. А я не отпущу тебя ради десятка твоих подруг.

По коже пробежали мурашки. Женщина так мечтает быть ценной для мужчины. И вот со мной это случилось. Правда, ценна я своим холионом, а не собой, единственной и неповторимой.

— Вы так и не сказали, что собираетесь делать со мной. Как хотите забрать мой холион. Ристарх собирался убить меня и забрать все себе, вы хотите отдать все Мейлису… А для меня есть разница — он меня убьет или вы?

Лицо принца потемнело. Он схватил меня за плечи.

— Не смей так думать. Я никогда не причиню тебе вреда. Я не убивал Кесайю. И с тобой так не поступлю.

По спине пробежали мурашки — так горячо и проникновенно звучали слова Дораха. Но я боялась верить ему. После всего, что увидела и узнала о демонах и их мире.

— Кесайя все равно погибла от собственной руки. Если бы вы сумели пожертвовать ею раньше, Мейлис не погиб бы в войне. И вам не пришлось бы похищать доноров с Земли.

— Ты меня упрекаешь за это?

— Нет. Просто думаю… вдруг вы захотите исправить ошибку. Совершить необходимое жертвоприношение в нужное время, не опоздать — как уже сделали однажды.

В первый миг в глазах Дораха мелькнул знакомый всполох гнева. А с ним — боль, будто мои слова ранили его как нож. Я испуганно шагнула назад… но пугающий огонь сменился печалью. Принц заговорил со мной мягко и размеренно, как с несмышленышем:

— Что я должен сделать, Алена, чтобы ты перестала считать меня убийцей? Перестала бояться за свою жизнь рядом со мной? Жертвоприношение помогает обрести личную силу — к чему стремится Ристарх. Самопожертвование Кесайи запустило альтернативную ветку реальности. А холион для ее поддержания добывается не смертями доноров. А как — ты уже знаешь.