* * *

Я ворочаюсь в постели. Слезы давно высохли, стянув кожу на лице. На улице давно темно. Интересно, который час? Тянусь к телефону – ровно полночь. А если пойти и посмотреть на Триумфальную арку? А если попытаться найти его? Взглянуть одним глазком и убежать, снова спрятаться под одеяло? Я не отвечаю себе и не гоню эти мысли прочь. Я начинаю одеваться. Не думая, не включая здравый смысл. Я натягиваю джинсы и майку, сверху – короткую джинсовую куртку, беру ключи и на цыпочках двигаюсь к выходу. Марион не останавливает меня, хотя я уверена: она единственная в доме, кто слышит меня. Оказавшись на улице, я натягиваю балетки. «Куда тебя несет?» – кричит мой разум. Но я не слышу – никого и ничего не слышу. Я лишь мечтаю увидеть его хотя бы раз, пусть издали. Чувствую себя больным сталкером, но и эти ощущения гоню прочь. Я запрыгиваю в метро, нервно барабаню по поручню и на этот раз стараюсь не ошибиться выходом. У меня получается: эскалатор поднимается у самой Триумфальной арки. На часах – полпервого, но людей на улице предостаточно. Выходной день, и Елисейские Поля – единственное место в Париже, где некоторые магазины работают допоздна. Но меня это не останавливает. Я нарезаю круг за кругом. Так проходит час. Квантана не видно, и бредовость идеи начинает доходить до моего сознания: одна его часть злится на то, что я выбросила визитку, вторая – на то, что пришла сюда. Такое ощущение, что внутри меня идет гражданская война. Пора домой, решаю я, но шестое чувство останавливает меня и кричит: «Подожди еще немного! Прояви терпение!» Поэтому я продолжаю нарезать круги, разглядывая ночной Париж, осенние деревья в темноте и черное небо без звезд. В какой-то момент я вижу его вдалеке. Меня будто со всего размаху ударяют по голове. Но я точно знала, что так и будет: была уверена на миллион процентов, что сегодня вечером увижу его здесь. Может, потому, что мне сильно хотелось этой встречи, мозг отчаянно пытался выдать желаемое за действительное. Смотрю на часы: два часа семнадцать минут. Я вижу парня, который несется на бешеной скорости, и точно знаю, кто он. Интересно, почему он не спит в такой час?

Он бежит прямо на меня, и я понимаю, что, если хочу остаться незамеченной, нужно спрятаться, найти укромное местечко сию секунду. Только я не в силах шевельнуться. Он приближается, я отчетливо вижу движение его рук, даже то, как его грудь поднимается и опускается в беспокойном дыхании. И вот его глаза встречают мои. Он удивлен, я тоже изумлена своей глупостью. Он останавливается и не спеша подходит ко мне. Его взгляд говорит о том, что он не до конца верит тому, что видит.

– Ты следишь за мной? – Голос после бега звучит грубее обычного, и сама постановка вопроса действует на меня отрезвляюще.

Я разворачиваюсь и начинаю убегать от него, мысленно проклиная и ненавидя себя за положение, в котором оказалась. Но он ловит меня, хватая за талию. Ощущение его рук на моем животе заставляет нервничать еще сильнее, сердце колотится как птица.

– Почему ты всегда убегаешь? – разочарованно спрашивает он, и мне становится невыносимо от того, как реагирует мое тело на его голос.

Я хочу повернуть голову, встретиться с ним взглядом и вместо ответа поцеловать.

Квантан разворачивает меня сам и, поддерживая за плечи, просит:

– Ответь мне, Луиза.

Я морщусь. Мамино имя словно возвращает меня в тот день, на бал-маскарад.

– Меня зовут Эль, – повторяю я, и он мне не верит, я читаю это в его взгляде. – Если быть точнее, полное имя Эстель.

Он подходит ближе, и я чувствую его дыхание на своем лице.

– Эстель – красивое имя. Тебе подходит, – задумчиво говорит он, будто разговаривает сам собой. – Что ты здесь делаешь?

Я пытаюсь сделать шаг назад, но его хватка усиливается.

– Я вышла пройтись, – с вызовом отвечаю я и приподнимаю подбородок.

Не люблю, когда меня загоняют в угол.

– Пройтись – одна, в два часа ночи в Париже? Где уровень преступности растет с каждым годом?

Он нагло смотрит мне в глаза, будто пытается сказать: «Я знаю, что ты здесь из-за меня».

Ладно! Хочешь играть в эту игру, попробуем.

– Тебя не пугает, что я могу быть ненормальной и психически неустойчивой барышней, которая следит за тобой? – Мне захотелось сбить с него спесь.

К моему огромному удивлению, он спокойно отвечает:

– Если бы у меня имелась малейшая догадка о месте, где можно найти тебя, я был бы там.

Я не скрываю своего удивления:

– Почему?

– Догадайся с трех раз, – в глазах блестят смешинки, но я серьезна как никогда.

– И что бы ты там делал?

– Ждал. Столько, сколько потребуется.

– И чего бы ты ждал?

Он замолкает, затем его руки тянутся к моим волосам.

Квантан поглаживает меня, едва ощутимо, почти невесомо.

– Правды. Я бы ждал правды, – отвечает он и смотрит мне прямо в глаза, от чего я теряюсь.

Мне вновь хочется убежать и спрятаться. Залезть в свое укромное местечко и никогда его не покидать.

– Мне нужно идти.

Но чертов Делион и не думает меня отпускать.

– Скажи свое настоящее имя, только честно, – в его тоне перемешались просьба и приказ.

Губы сами приподнимаются в улыбке.

– Меня правда зовут Эль, – искренне отвечаю я и внимательно изучаю реакцию.

Он кивает, словно пытается свыкнуться с мыслью.

– Почему ты сейчас здесь, Эль? – В голосе слышно волнение, будто ему правда нужно знать.

– А почему ты не даешь мне уйти?

Рядом с ним удивительно спокойно. Мои руки трясутся, а голова идет кругом, но я все равно чувствую себя в безопасности. Это ощущение прибавляет мне смелости.

– Пытаешься сказать, что у нас одна причина на двоих?

Квантан наклоняется ко мне, и я понимаю: еще секунда – и он поцелует меня. Он не будет спрашивать разрешения и тянуть время. Он чувствует то же притяжение, что и я. И, в отличие от меня, не собирается с ним бороться.

Я делаю большой и резкий шаг назад. Полностью разрушая момент и разрывая волшебство, возвращая нас обоих на землю.

– Я пытаюсь сказать, что мне нужно идти, – грубо отвечаю я не в силах контролировать злость на себя, на него и обстоятельства.

– Я отвезу тебя, – говорит он, понимая, что я говорю серьезно. – Это не обсуждается, одна ты никуда не пойдешь.

Я демонстративно разворачиваюсь и показываю ему средний палец:

– Тебя ведь никто не спрашивал.

Я хотела разозлить его и послать, а он начинает громко смеяться и, поймав мою руку, тянет к себе.

– Не веди себя как тупой подросток, – со смешком в голосе просит он.

– А может, я и есть подросток? Мне семнадцать лет, между прочим.