Дождь так и колотил по крыше ангара – места больше, изоляции меньше, чем в машине. Шум действовал угнетающе. Все молчали, но кто-то включил потолочный свет – слабые люминесцентные лампы. Когда они загорелись, стало казаться, что на глазах пелена.

Работник, закрывший дверь ангара, помахал рукой, схватил бесформенный зонт с переломанными спицами и юркнул под ливень через дверцу, вделанную в большую дверь ангара.

Белый мужчина с переднего сиденья посмотрел на охранников и многозначительно показал на дверцу:

– Джентльмены, прошу вас!

– Мы здесь – чтобы охранять, а не под дождем мокнуть, – заявил один охранник. – Мы в ангаре подождем.

Белый мужчина что-то сказал на языке хауса. Охранники заметно удивились, потом захохотали.

– И вам заплатят, – добавил белый.

Оба охранника подняли капюшоны дождевиков и вышли под ливень.

– Что вы им сказали? – полюбопытствовала Гиацинта.

– Напомнил местную пословицу: воры не стучат, прежде чем войти в дом. Сюда, пожалуйста. – Он показал на угловую комнату, отпер дверь и включил свет.

Комната освещалась лучше, чем ангар, а еще в ней работал кондиционер.

Дэви сразу увидел клубы тумана – сырой воздух ангара сгущался, смешиваясь с воздухом комнаты. Но когда они втроем закрылись, все равно стало легче.

– Это Дэви, – познакомила их Гиацинта. – Это Фрэнк.

Выговор Фрэнка звучал странно – эдакая смесь британского и американского. Кожа у него обветрилась и огрубела, а сеть морщин вокруг глаз напоминала дельту Нигера. Они с Дэви пожали друг другу руки.

Еще в особняке Симонса Гиацинта предупредила:

– Фрэнк – просто пилот. Ни о тебе, ни о нас ему ничего не известно. Скажешь ему хоть слово – я убью его и найму другого.

Фрэнк работал на «Международную помощь». Попечительский совет фонда позволил воспользоваться его услугами по просьбе мистера Симонса в обмен на очень щедрое пожертвование.

– Я не представляла, насколько плохая здесь погода, – посетовала Гиацинта.

– Ничего страшного, – заверил Фрэнк. – Послеобеденные грозы в Нигерии часто затягиваются. После полуночи метеопрогноз хороший.

– Тогда вы и хотите вылететь?

– Да, ровно в час.

– Сколько сейчас по местному времени? – Гиацинта взглянула на часы.

– Семнадцать двадцать восемь. – Фрэнк посмотрел на нее с явным удивлением. – Вы не перевели часы во время полета?

– Нет. – Гиацинта стала переводить часы.

– Сколько времени вы провели в терминале? – спросил Фрэнк.

– А что? – Гиацинта прищурилась.

– Простите! – Фрэнк умиротворяюще поднял руки. – Разумеется, не мое дело, но из-за ливня все международные рейсы последние пять часов перенаправляли в Абуджу.

– А-а, – отозвалась Гиацинта. – Мы прибыли… ну, другим транспортным средством. Мы вернемся поближе к полету, в половине первого, хорошо?

– Машина и охранники вам нужны? О поездке в город мы не договаривались, но поработают они с удовольствием.

– Где вы их наняли? – уточнила Гиацинта. – В агентстве?

– Можно и так сказать! – засмеялся Фрэнк. – Они из национальной полиции. В Лагосе половина полицейских подрабатывает охраной, другая половина контролирует блокпосты на дорогах и вымогает деньги у лиц с фальшивыми документами.

Гиацинта беззвучно охнула и добавила:

– По поводу охраны и машины не беспокойтесь. Мы сами доберемся.

– Без охраны я в город не ездил бы, – предостерег Фрэнк.

Дэви считал его беспокойство оправданным. От Лагоса их отделяло четырнадцать миль, хотя город вовсю тянулся к аэропорту, и жителей здесь было больше, чем в Лос-Анджелесе.

– Мы и не поедем, – отозвалась Гиацинта, вышла из кабинета и направилась вдоль дверей к самолету.

Фрэнк наблюдал за ними с порога, но его предупреждение: «Там выхода нет» – Гиацинта проигнорировала. Когда позади остался самый большой из трех вертолетов, она глянула на Дэви:

– Ты готов?

– Дай сориентироваться! – Дэви вдохнул сильный запах тропических цветов, авиатоплива и ощутимую издалека вонь гниющего мусора. – Готов.

Дэви встал ей за спину, а когда приподнял, Гиацинта ягодицами потерлась о его бедра. Дэви прыгнул в клетку, то есть в свою комнату в особняке Симонса, и отпустил Гиацинту, жмурясь на ярком свету.

Гиацинта неуверенно шагнула вперед, чтобы восстановить равновесие, обернулась и посмотрела Дэви на промежность:

– У тебя что-то в кармане лежит?

Дэви прыгнул мимо нее и распахнул дверь:

– Нам обоим стоит отдохнуть: через три часа нужно возвращаться.

Гиацинта вскинула брови и неспешно подошла к нему.

– Конечно, давай немного поваляемся.

Дэви хотел перенести ее на второй этаж, в столовую, потом сразу же прыгнуть обратно в комнату, но замка-то на двери нет.

– Оставь меня! – со вздохом попросил он и добавил: – Пожалуйста!

Гиацинта положила руку Дэви на грудь, чуть выше шрама, и пальчиками разгладила ему рубашку.

– Или я перенесу тебя в Лагос и оставлю ждать в терминале аэропорта.

Это подействовало.

– Не перенесешь. Там ключей нет.

– Ты наврала мне, – покачал головой Дэви. – Заранее ты ни с кем не связывалась. Прогноз погоды ты впервые услышала вместе со мной от Фрэнка. Ливень в твои планы точно не входил. Там было слишком много динамичных факторов.

– Ты прав. Ситуацию нужно исправить. – Гиацинта вытащила из кармана сотовый и нажала на кнопку. – Извини меня!

И ушла.

«Может, прыгнуть в Нигерию, пока Гиацинта не связалась с командой Симонса? – прикинул Дэви. – Что толку? Едва она позвонит своим людям, ключи дезактивируют, и придется снова прыгать в клетку. Нужно ждать».

От лежания на камнях у Милли онемела щека, подбородок покрылся густой слюной. Мерзость какая! Милли вытерла подбородок рукавом и посмотрел на часы. Сознание она потеряла на десять минут, а вот если бы осталась в квартире, то, наверное, не очнулась бы вообще. Щеку жгло: чувствительность возвращалась. Милли глянула в зеркало у кровати и поняла, что, падая, царапнула щеку.

Жизнь не дает заскучать ни на минуту…

Милли натянула чистые джинсы, темную футболку, кроссовки без носков и темную кожанку Дэви. Захватив бинокль, она прыгнула в Стиллуотер, но не в квартиру, а к карусели в городском парке примерно в квартале от своего дома. В свете уличного фонаря сооружения на детской площадке отбрасывали четкие длинные тени на землю и на мертвую траву.