– Состояние Софьи сейчас стабильно-тяжелое, она пока в реанимации, – ответила та. – Но, думаю, к вечеру ее переведут в обычную палату, правда, не сюда, а в лечебно-профилактическое отделение…

– А беременность? – спросила я.

– К сожалению, ее уже не будет… Придется через полгода делать повторное ЭКО…– Лена отвела глаза в сторону. – Если, конечно, Софья полностью оправится после этого случая…

– То есть, у нее может больше не получиться забеременеть? – переспросила я, продолжая сверлить золовку взглядом. В этот момент вспомнилось все, о чем мы разговаривали с ней несколько дней назад, а вдогонку перед глазами замелькали строчки из той разоблачительной статьи.

– Все зависит от ее организма, – снова прозвучал уклончивый ответ, и Лена тут же перевела тему: – Зато вы, дорогие мои, сегодня поедете домой… Можете звонить мужьям, чтобы приезжали за вами после двенадцати. Через неделю жду обеих на экспресс-анализы, которые точно покажут, наступила беременность или нет, – она с деловитым видом открыла свой блокнот и принялась там что-то писать. – Так, Романову ставлю на девять утра, Болдину на девять тридцать… Все. Собирайтесь, – Лена с улыбкой захлопнула блокнот и поспешила удалиться. По-видимому, боялась наших дальнейших расспросов насчет Сони.

– Значит, все-таки не вышло у Сони, – со вздохом сказала я. – А ведь они с мужем ждали целых четыре года…

– Да уж…– тоже вздохнула Полина. – Не то, что мы с тобой…

После этих слов мы переглянулись и обменялись печальными улыбками. Я же вдруг подумала, что вся эта история с ЭКО, а потом и с Соней неожиданно и против воли сплотила нас. Нет, это не значит, что между нами зародилось некое подобие дружбы, уверена, что все равно никогда не смогу доверять Полине до конца. Да и забыть то, что ее двойник совершил в прошлом мире, тоже. Однако я больше не испытывала к ней той жгучей ненависти, которая жила во мне все последнее время…

Теперь мое сердце освободилось и от этого бремени…

Чем дольше я пребывала в этом мире, тем больше проникалась его атмосферой, а именно, всеобщим помешательством по поводу детей. Эта тема муссировалась в прессе и на телевидении, на улице и кухнях, к ней рано или поздно сводился любой, даже самый пустячный разговор. Общество разделилось на две группы: те, у кого нет детей, и те, на которых снизошла удача стать родителями. Первые отчаянно завидовали вторыми, порой даже не скрывая своих чувств, а вторые нередко были преисполнены чувством превосходства над первыми и всячески выпячивали это. Хорошие заработки, собственная квартира, дорогая машина, брендовые вещи – все это было неважно, если у тебя нет ребенка. А вот когда ты уже получил заветную лицензию, а потом и ЭКО дало положительный результат, в итоге осчастливив тебя наследником, можно было начать зарабатывать, налаживать хозяйство или бизнес, расширять квадратные метры и покупать дорогие вещи, благо государство давало для этого сотни возможностей. Семейной же паре, которой не повезло остаться бездетной, сочувствовали, смотрели вслед, жалея так, как бы у нас жалели, например, инвалидов, но при этом в глубине души радовались, что их эта участь миновала.

Желание иметь ребенка в здешнем мире приобрело гипертрофированную форму и стало негласной идеологией. Оно впитывалось с молоком матери и культивировалось в семье, молодежь, едва отметив совершеннолетие, бежала сдавать свои половые клетки и с этого момента мечтала поскорей найти себе пару и встать в очередь на лицензию. Мысль о том, что ты, возможно, и не хочешь иметь детей или не прочь повременить с их рождением, считалась кощунственной. Если она и возникала, ее скрывали от окружающих или делились ею только с самыми близкими. И уж совсем единицы могли высказать свое мнение публично, ибо за этим следовало нещадное порицание общества.

И все это выглядело еще абсурдней на фоне глобального контроля над рождаемостью.

Но как я ни старалась трезво смотреть на ситуацию, сложившуюся вокруг меня, «родительский синдром» здешнего мира постепенно проникал в мысли и чувства, и через неделю, в преддверии окончательного анализа, я просто с ума сходила от страха, что беременность может не подтвердиться.

Кровь сдавала, вся трясясь от нервного напряжения, а потом еле вытерпела полчаса, пока делали анализ. Когда же Лена взяла в руки результат и с улыбкой подтвердила, что я беременна, испытала такое счастье и одновременно облегчение, что готова была расцеловать всех на свете. Но рядом оказались лишь Илья и его сестра, поэтому эмоции выплеснула только на них, чуть не задушив в объятиях.

Когда первая волна радости схлынула, Лена призвала нас с Ильей к собранности и продолжила разговор уже в более серьезном русле.

– Сначала держи вот этот браслет, – она положила передо мной синий ободок из мягкого силикона. – Носи его постоянно и открыто, чтобы все окружающие видели, что ты в положении. Кроме этого, на нем нанесено твое имя, контактные данные и учетный номер в базе Центра. При предъявлении этого браслета тебя обязаны пропускать во все учреждения без очереди, некоторые оздоровительные центры и магазины делают серьезные скидки беременным на свои товары и услуги, в аптеках ты сможешь купить любое лекарство по льготным ценам. Также он станет твоим документом на получение государственных пособий на период беременности.

– Он водостойкий? – спросила я, рассматривая браслет.

– Да, – кивнула Лена, – в нем можно принимать ванную, плавать в бассейне и совершать прочие водные процедуры, поэтому старайся его не снимать, а главное, не потерять. Иначе будет много мороки с получением его дубликата. Далее… Все рекомендации по питанию и образу жизни я вам уже давала раньше. Теперь последнее и, наверное, самое приятное… Тебе, Катя, как и всем женщинам, успешно прошедшим ЭКО, полагается бесплатная путевка на двоих в подмосковный санаторий для отдыха и укрепления здоровья будущей мамы. Ты можешь выбрать сама приблизительное время заезда, а также того, кто тебя будет сопровождать. И это необязательно супруг, – она с хитрой усмешкой посмотрела на брата. – Срок пребывания десять дней, ближайший заезд – послезавтра.

– Ты сможешь отпроситься еще на неделю? – озадачившись, спросила я Илью.

– Сейчас узнаю, – Илья извлек из кармана телефон и вышел из кабинета, чтобы сделать звонок.

– Вижу, твое настроение кардинально изменилось, – улыбнулась Лена, когда мы остались одни. – Уже не жалеешь о своем выборе?..

– Нет, конечно, нет! – я по-прежнему находилась в эйфории, поэтому моя улыбка была широка как никогда.

– И не боишься больше?

– Нет, теперь я понимаю, как это глупо, – ответила я. – Этот риск совершенно оправдан…– сказала это и вдруг поняла, что начинаю мыслить и говорить, как большинство населения этой планеты. Похоже, меня уже окончательно поразил местный вирус «ребенколюбия» и теперь размножается во мне со скоростью света.

Наконец вернулся Илья с хорошей новостью: ему дали еще неделю отпуска, правда, с обязательной отработкой в следующем месяце. Теперь можно было выбирать время заезда. Думали недолго и пришли к обоюдному согласию, что нечего тянуть и надо ехать в ближайшее время, а именно, послезавтра.