утверждает, что все они должны стать частью его армии, которая пока что состоит из одной лишь саалеи.

«Ну и бред. Надо было заранее подготовить речь. Впрочем, в моем нынешнем положении даже самые разумные доводы не будут восприняты всерьез. А ведь я еще ничего не говорил про баланс изначальных сил и предотвращение дальнейшего разрушения мира».

По рядам бандитов прокатилась волна смешков, кто-то даже выдавил из себя сиплую пародию на хохот. Похоже, они давно разучились смеяться.

Это отребье не имело ничего общего с лихими разбойниками из старых баллад или благородными авантюристами с большой дороги из скабрезных романов, столь любимых феями. Нет, вокруг Ахина и Аели стояли настоящие отморозки с искалеченными судьбами. Некогда у них был выбор — умереть под пятой господ или же влачить жалкое существование в иллюзии свободы. Они выбрали второе. А со временем, окунувшись в жестокие реалии новой жизни, многие из них начали сожалеть о своем решении. Но пути назад уже нет.

— Ты с ума сошел, приятель? — оскалился Сеамир. — Борьба со светлыми, справедливость, равенство… Серьезно?

— Да, звучит немного… кхм… нереально, — согласился Ахин. — Но выслушай меня, я все объясню. Наше будущее…

Сонзера подался вперед, пристально глядя в черные глаза.

— Наше будущее, м-м-м? Ты ничего не знаешь о нашем будущем. Рассказать тебе о нем? Давай расскажу, — произнес главарь бандитов, придавив тяжелым взглядом волю одержимого к его затылку. — Я сколотил такую банду не для того, чтобы вечно мотаться по лесам да дорогам в поисках наживы. Нет, я хочу урвать куш побольше и начать нормальную жизнь в каком-нибудь городке подальше от столицы. Где-нибудь, где только деньги определяют, как к тебе будут относиться окружающие, а не принадлежность к Свету или Тьме.

— А разве не о подобном равенстве говорил одержимый? — донесся откуда-то из толпы вопрос.

Разбойники торопливо вытолкали вперед молодого сонзера, который, судя по всему, и осмелился перебить лидера.

«То ли он умен и отважен, то ли полный идиот, — Ахин посмотрел на парнишку. Тот одновременно делал вид, что ничего не произошло, виновато пожимал плечами и бормотал себе под нос что-то о своей правоте. — М-да, скорее второе».

— Диолай, когда-нибудь я отрежу тебе язык, — пообещал Сеамир. — Высказываться будешь тогда, когда заслужишь на то право.

— Так ведь вы говорите почти об одном и том же. Ну, понимаешь, как если бы дело было не в одних только деньгах.

«Да, точно идиот, — убедился одержимый. — Если не остановится, то потеряет язык прямо сейчас».

— Я тебя умоляю, заткнись, пожалуйста. Продолжишь говорить, и я точно не сдержусь. Слышишь меня, м-м-м? Или ты ножом уши чистишь, заталкивая его по рукоять?

— Нет. Как же по рукоять-то? Я бы тогда все головные внутренности себе проткнул. А с таким долго не живут, уж я-то знаю.

— Ударьте Диолая, будьте добры, — вздохнул Сеамир. — Только не убейте ненароком. В предстоящем деле нам важен каждый боец. Даже такой никчемный.

К просьбе лидера прислушались сразу три головореза, причем не без удовольствия. Видимо, его в банде недолюбливали. Почти одновременно двое стоящих рядом с ним сонзера нанесли ему удары под дых, а подскочивший демон с размаху врезал согнувшемуся Диолаю по лицу. Отлетев назад, парень рухнул на землю и судорожно задергался, жадно хватая воздух разбитым в кровь ртом. Толпа бандитов сомкнулась, и на задыхающегося недотепу больше никто не обращал внимания.

«У меня было время что-нибудь придумать, — опомнился Ахин. — И я успешно не воспользовался им. Отлично сработано».

— Так, ладно. О чем мы… — задумавшись на мгновение, Сеамир повернулся к одержимому, щелкнул пальцами и продолжил: — А, я предсказывал тебе наше будущее. Ну так вот… Мы пойдем на север. Там есть небольшая деревенька, давно присмотренная нами. Мы ее разграбим, возьмем в плен местных жителей и их рабов. Сопротивляющиеся будут убиты. Все тщательно распланировано, поэтому больших потерь не предвидится. Затем мы пройдем еще дальше на север и выйдем на тракт, где нас дожидается… клиент, в общем. Темных рабов мы отдадим ему по дешевке. Хотя у нас неожиданно появилась саалея, которую можно перепродать по хорошей цене. Знаешь, вне столицы они встречаются очень редко.

— Не трогайте ее! Со мной делайте что хотите, но ее отпустите, она ни в чем не виновата.

Голос Ахина вновь дрогнул. Одержимый склонил голову, поняв, что в очередной раз допустил оплошность. Фраза была явно ни к месту, ни ко времени, да и прозвучала как мольба обреченного. А к таким никто не прислушивается.

— Мы и не собирались ее трогать. Какой глупец будет портить товар перед продажей, м-м-м? От нее, конечно, уже не убудет, но мои ребята могут увлечься. А потом еще и грызня начнется — всяко кто-нибудь захочет оприходовать такую сладкую малышку вне очереди. Нет уж, мы не для того столько готовились, чтобы одна случайная шлюха посеяла смуту в моем отряде перед самым важным и прибыльным делом в нашей жизни.

«Плохо дело. Нет, хорошо, что они не тронут Аели. Однако общую картину это не меняет. Все очень плохо. Но если мы с ней останемся вместе, то, вероятно, нам удастся как-нибудь сбежать при удобном случае. Не от этих головорезов, а от работорговца. Например, можно поднять бунт среди рабов и скрыться под шумок. Их, скорее всего, перебьет какая-нибудь охрана, но мы-то спасемся».

— Меня вы тоже продадите этому клиенту? — поинтересовался Ахин, с трудом скрыв сочащуюся из вопроса надежду.

«Вряд ли они решатся сдать меня властям. Сеамир явно не дурак, он понимает, что их самих в казематы отправят, объявив моими пособниками. Или прикончат на месте за былые преступления. Если этот ушлый сонзера, конечно, не умудрится заключить сделку с атланами».

— Не-е-е-т, — протянул главарь бандитов, внимательно разглядывая пленника. — У тебя ведь человеческое тело, не так ли?

— С душком, — буркнул одержимый, припомнив слова Фипа.

— Думаю, нежити плевать на душок, — широко улыбнулся Сеамир. — Поэтому тебя и захваченных в деревне созданий Света… Ну, там только люди, благородные расы не живут в такой дали от Камиена… Неважно. Так вот, тебя и прочих светлых мы отведем вдоль тракта на запад. В Могильник.

— Зачем?

Сонзера самодовольно улыбнулся.

— Я же сказал, что давно планировал это дельце. И рассчитываю сорвать большой куш, — неспешно произнес он, предвкушая развязку. — А что ты знаешь о нежити, работающей в Могильнике?

Кажется, ему просто надо выговориться. Никто из туповатых подчиненных Сеамира не мог оценить гениальность его ходов, они следовали за ним только с одной мыслью в пустом черепе: «Будет. Много. Денег». А бандитскому лидеру все-таки хотелось потешить самолюбие.