А ещё – пленник, которого эти двое собираются вытащить из крепости. Тоже русский, тоже морской офицер, состоящий на перуанской службе – это он пригнал в Перу невесть откуда взявшиеся боевые корабли, успевшие попортить чилийским морякам немало крови.

Да, похоже, не зря беспокоились лорды Адмиралтейства, не зря отправили его на край света с невнятной миссией: «всеми силами препятствовать влиянию России на чилийские дела». Щупальца русского спрута уже дотянулись сюда, но Бёртон сумеет их обрубить: он идёт на шаг впереди, и вовремя покончит с опасной троицей, на которой держится деятельность русского секретного ведомства в этой южноамериканской дыре.

Вальпараисо, крепость.

31 декабря 1879 г.

После всего, что выпало на долю Серёжи Казанкова за эти два года, он не сомневался, что удивить его непросто. Но, войдя в гостиную коменданта крепости, молодой человек поначалу решил, что спятил.

Карл Греве, старый друг по Морскому Училищу, лихой марсофлот, отставной офицер, лишившийся руки в бою с британским фрегатом; владелец пароходной компании и обладатель прелестной супруги – здесь, среди гостей дона Гомеса? Среди всех этих чилийских офицеров, смуглых, черноволосых дам и напыщенных местных аристократов, все, как один, с испанскими корнями?

…Морок? Видение? Вроде, и не пил почти….

– Ну, здравствуй, майн либер фройнд![23] – барон уже двигался ему навстречу, раскинув руки для дружеских объятий. Окружающие торопливо давали ему дорогу. – Что, обалдел сего числа? Да не смори ты на меня, как монах на Вельзевула! Право же, того гляди и крестное знамение сотворишь… Я это, я, и дымом истаивать не собираюсь!

– Кх-х– х… – Серёжа откашлялся и поспешно отдёрнул руку, взлетевшую, было, к правому плечу. – Барон? Гревочка? Какими, чёрт подери судьбами?..

– Как можно-с?.. – укоризненно ответствовал барон. – Поминать нечистого за… – он бросил взгляд на высокие, в виде готической башенки, часы. – …за четверть часа до светлого праздника Рождества? А впрочем, я забыл, вам, православным Рождество только предстоит праздновать..

Сам барон был лютеранином, как и большинство уроженцев Эстляндии.

– …но не забывай, что и гости, и хозяева этого богоспасаемого дома – все, как один, добрые католики, и к подобным вещам относятся трепетно. Впрочем… – барон ухмыльнулся, – если тебе так уж приспичило, чертыхайся. Всё одно по-русски они ни пса не разумеют.

Барон самозабвенно балагурил, а Серёжа переводил взгляд с него на его супругу – и никак не мог поверить в реальность происходящего. Барон, невыносимо элегантный, в чёрной фрачной паре и кипенно-белой сорочке; рядом с ним дама лет около тридцати, стройная, ослепительно красивая в бальном платье цвета морской волны. На обнажённых плечах ожерелье драгоценного чёрного жемчуга, в волосах, уложенных какой-то замысловатой конструкцией, сияют капельки бриллиантов. Она как магнитом, притягивала взгляды гостей – восхищённые мужские и завистливо-неприязненные женские.

Греве, наконец, опомнился.

– Прости, Серж, я совсем забыл о правилах приличия. Позволь представить мою жену, баронессу Камиллу Греве.

– Премного наслышан, мадам… – Серёжа церемонно раскланялся. – В особенности, о романтических обстоятельствах вашего знакомства.

– Да уж, были дела… – хохотнул Греве. – Дорогая, это мой старинный друг и однокашник старший лейтенант Сергей Ильич Казанков, прошу любить и жаловать! Ты ведь старлей, я ничего не напутал?

Дама послала Серёже ослепительную улыбку и присела в реверансе.

– Уже нет. Я вышел в отставку, сейчас служу в перуанском флоте в чине капитан-де-фрагатта. Это капитан второго ранга, если по-нашему.

Знакомая тема помогла справиться с потрясением.

– Так ты объяснишь, наконец – откуда?..

– Я вам не помешал, сеньоры?

Серёжа поспешно обернулся. Дон Гальвес собственной персоной.

Комендант поклонился Камилле и её супругу.

– Вижу, дорогой барон, вы уже успели познакомиться с моим гостем?

– С пленником, сеньор комендант, с пленником. – отозвался Серёжа. – Давайте называть вещи своими именами.

Комендант укоризненно покачал головой.

– Ну-ну, сеньор Серхио, к чему такая горечь? Хотя бы в эту святую ночь не будем вспоминать печальные обстоятельства, сделавшие возможным наше знакомство. Война рано или поздно закончится, и мы оба, я уверен, сохраним в памяти только самое лучшее!

– В самом деле, не стоит о грустном! – поддержала коменданта Камилла, и Серёжа отметил, что она недурно владеет испанским. – Сеньор комендант, пусть эти двое побеседуют, а вы пока представьте меня своей племяннице. Это ведь она у рояля, перебирает ноты?..

И, подхватив хозяина дома под руку, увлекла его в сторону от Греве и Казанкова. Серёжа проводил её удивлённым взглядом.

– Слушай, ты нарочно попросил супругу познакомиться с Ачи… с комендантской племянницей? Но откуда ты узнал, что она мне предложила?

– Узнал? – барон недоумённо нахмурился. – Да я о ней сейчас только и услышал. А что она тебе предложила – не секрет?

– От тебя какие секреты? – Серёже вдруг стало легко и просто, словно все его проблемы разом отступили на третий план. – Но уговор: в обмен на твои ответы. Баронесса права, нам действительно есть о чём поговорить…

– …смотри, брат, не потеряй голову, а то как бы не вышло из тебя второго командора Резанова с его прекрасной Кончитой!

Барона откровенно позабавила история влюблённой племянницы коменданта. Серёжа нахмурился – ему вдруг стало обидно за девушку.

– Ерунду говоришь, Гревочка! Во-первых, никакая не Кончита, а Ачива. Во-вторых она, если ты помнишь, собралась сбежать не просто так, а к жениху! А ты – развёл жеребячество, словно гардемарин! Стыдно, право же…

– Ну-ну… Греве поднял ладони в примирительном жесте. – Я же так, не всерьёз. А ежели всерьёз, то поступим так: соглашайся на её условия, но только чтобы она устроила побег как можно быстрее – лучше всего, завтра, пока половина города празднует. Пусть только выведет тебя из крепости, а там мы с Остелецким вас встретим и проводим на «Луизу-Марию».

– Так Веня, значит, тоже здесь? – удивился Казанков.

– Я разве не сказал? Здесь, майн либер фройнд, здесь – и не один, а с такими лихими архаровцами, что могут вынуть тебя из крепости и без помощи сеньоры Кончи… то есть Ачивы. Хотя, с ней, конечно, сподручнее.

– Погоди… – Серёжа пресёк излияния барона. – Ты подумал, куда мы её потом денем? Она, к твоему сведению, уже всё спланировала: раздобыть лодку и вдоль побережья, в Перу…

– Доберёмся до «Луизы-Марии» и сдадим баронессе, она о ней позаботиться.

Серёжа поискал глазами супругу барона. Камилла беседовала с девушкой – листала ноты, кивала, отвечала по-испански. Потом открыла крышку рояля, села и пробежала пальцами по клавишам.