Заодно прямо на голову упало несколько мелких, но омерзительных и злобных тварей, очевидно прятавшихся под листьями. Твари напоминали стальную сколопендру, только были поменьше – длиной с руку. С огромным трудом Книжник сдержался, чтобы не пустить в ход трофейный огнемет, – тогда бы вся компания наверняка поджарилась в этом замкнутом пространстве. На этот раз всех спас Тридцать Третий: выбросив из основания кистей острые танталовые штыри, он перебил тварей с быстротой хищного насекомого. Благодарности никто вслух не выразил – и без того шипение и визг подыхающих тварей могли привлечь внимание бандитов.

Резкая вонь потрохов все еще дергавшихся мутов буквально вытолкнула их на поверхность. Последним из груды мокрых листьев, как из сугроба, и выбрался Книжник. Из кучи продолжали уползать какие-то мелкие существа, но никто уже не обращал на них внимания.

Зигфрид сделал знак «Тихо!». Все настороженно смотрели на костер, дымившийся неподалеку, за руинами. Оттуда доносились приглушенные голоса. Различить что-либо было непросто.

Но семинарист вспомнил вдруг о новых возможностях. Закрыл глаза, вслушался. И точно – слух обострился, как будто кто-то подкрутил рукоятку громкости. Голоса стали отчетливее, послышался даже треск веток в костре.

– … А как лед встанет – на Пиллау пойдем. Вот уж где по полной поживиться можно!

– Ты что, Кислый, сбрендил? Это ж территория Вольных! Кто ж решится на Вольных двинуть?

– А что нам они, указ? Семь Ворот – сила теперь. Вот, еще Логово возьмем. Говорят, там добра всякого навалом! А еще – девочки молоденькие, сладенькие… Ты колдунью ихнюю видел? Сладенькая. Не боялся бы, что порчу наведет, позабавился бы с ней!

– Размечтался… Это когда возьмем еще, Логово-то. А то еще и сами отхватим. Видел, какие стены? На них кому-то лезть придется!

– Да ты не ссы, возьмем! Навалимся скопом – они даже пикнуть не успеют. Кто уцелеет – «шестерками» сделаем, да впереди себя в атаку ходить заставим, как пушечное мясо. Кто откажется – там же прикончим.

– Чего-то не нравится мне это. Нам же полагается Периферию держать. Логово – не наша территория. Так Равновесие нарушить можно.

– Ты же слышал, что пахан сказал: Равновесие кончилось, все – баста! Теперь все что хочешь творить можно и никто нам не указ!

– Все-таки ссыкатно как-то. Все к Равновесию привыкли – все чики-пики, каждый сверчок знай свой шесток. А теперь у всех как резьбу посрывало. Это что же получается, теперь и Вольные на нас попереть могут?!

– А на нас-то за что?

Книжник с отвращением «отключился» от бандитской беседы. Но неприятный осадок остался. Особенно беспокоило, с каким смаком обсуждался предстоящий штурм Логова. Кому угодно понятно: легкомысленным «детям будущего» не устоять против животного натиска банды Семи Ворот. Единственным спасением Барона и его ребят было отвлечь основные силы бандитов на себя.

Под эти размышления Книжник тихо следовал за остальными – тяжелые баллоны огнемета заставляли его плестись в конце маленькой колонны. Герцог тихо провел их мимо еще одного бандитского поста – и направил по узкой, только ему одному заметной тропе между развалинами. Идти было тяжело – от дождя цементная пыль вперемешку с грязью превратилась в скользкое месиво. Ничего не стоило поскользнуться и улететь в какой-нибудь провал на месте обрушившегося здания – а такие здесь были сплошь и рядом.

Наконец остановился и Герцог. Сделал знак остальным, чтобы замерли, вслушался в тишину, с неизменным дождевым фоном.

– Даже не знаю… – пробормотал он, выглядывая из-за огрызка стены. – Вроде тихо. Не видно его нигде. Может, он ушел куда? Или издох?

– Кто издох? – становясь рядом, спросил Зигфрид.

– Танк.

– Кто?!

– Говорю же – танк, – Герцог нервно провел ладонью по лицу, смахивая дождевые капли. – Это Полигон. Так мы его называем. На самом деле никто уже не помнит, что тут раньше было, до того, как здесь дикий танк завелся.

– Очень любопытно, – вмешался Тридцать Третий. – Это как же понимать? Танк – и вдруг дикий!

– А вот так, – огрызнулся Герцог, которому надоело объяснять очевидные вещи. – Когда танк с экипажем – это просто танк. А когда он сам по себе, никому не подчиняется и пасется, где хочет, – то он уже дикий.

– Так он что – вроде био? – предположил кио. – Ну, типа боевого биоробота?

– Био – это био. Они у нас давно вымерли. А это танк. Только с мозгами электронными. И похоже, он до сих пор считает, что война все еще не закончилась. А уехать с Полигона не может – видите, здесь вроде как котловина, развалины все пути ему перекрывают.

– Как же он до сих пор на ходу держится? – со сдержанным удивлением спросил Зигфрид. – Ему же ремонт нужен, энергию опять же откуда-то брать надо.

– Хороший вопрос, – задумчиво произнес Герцог. – Но меня больше беспокоит, как мы через его территорию переберемся?

– А обойти никак нельзя? – спросил Книжник.

– Сам погляди, – Герцог кивнул на развалины. – Здесь даже крысопес не прошмыгнет, все в любой момент под ногами рухнуть может. А путь здесь один – иначе по-тихому к Королевским Воротам не подобраться. К танку-то они привыкли, считают даже, что он их охраняет. Вроде цепного зверя…

Пока Герцог говорил, Книжник подкрался к невысокому бортику, оставшемуся от рухнувшей стены, Выглянул из-за него в сторону «Полигона». И отшатнулся: прямо ему в лоб глядел массивный пушечный ствол.

Он едва успел рухнуть в пыль и крикнуть «Ложись!», как что-то ухнуло, лопнуло – и его с ног до головы осыпало осколками камня. Как и остальных, впрочем. Первым поднялся с земли Зигфрид. Достал из вещевого мешка радиоактивный цилиндр, внимательно осмотрел со всех сторон – нет ли повреждений. И снова аккуратно замотал плотными тряпками.

– Он что же, стреляет к тому ж? – стирая с лица грязь, поинтересовался Зигфрид. – Странный звук какой-то…

– Пушка Гаусса, – пояснил Тридцать Третий. – Электромагнитное орудие – разгоняет железные болванки до гиперзвуковой скорости. Здесь, правда, выстрел послабее был, но все равно, энергия для этого нужна бешеная. Как только ему удалось до сих пор снаряды сохранить? Наверное, болванки компактные, и у него их море.

– Вот потому мало кому удавалось через Полигон пройти, – сказал Герцог. – Он все видит, все чует – и бьет без промаха. Так что тебе повезло, Ник.

– Как же ты хотел нас провести здесь, Герцог? – усмехнулся вест. – На что рассчитывал?

– Каждые три часа он как бы «засыпает» на несколько минут – и в этот момент всегда можно проскочить.

– Зачем он это делает? – нахмурился Зигфрид.

– Не знаю, – пожал плечами Герцог. – Но, видимо, придется подождать. Судя по всему, период «сна» у него только закончился.

Они прислушались. Отсюда было слышно, как лязгают гусеницы и жужжат приводы поворота башни.