даже не было домашнего животного, с которым можно было бы обняться.

Перелистывая контакты в телефоне, я нажала на мамино имя, и на экране появилась наша фотография на выпускном. Мы давно не общались – только по смс, поэтому я села поудобнее, готовая к долгому разговору, чтобы наверстать упущенное.

– Привет, милая! – крикнула она, перекрывая фоновый шум.

– Мама?

– А?

– Ты здесь?

Раздался громкий смех, и я услышала, как мама что-то крикнула, прежде чем шум исчез.

– Извини, дорогая. Мы с Уэйном гуляем в новом баре, который открылся в центре города. Как дела?

Даже мама круче меня.

– Ой, извини. Я просто звонила, чтобы наверстать упущенное.

– О, я скучаю по тебе, дорогая! Как работа?

Мама всегда первым делом спрашивала меня об этом, хотя знала, что единственное, о чем нужно спрашивать – это работа.

Я вздохнула.

– Все отлично. Надираю задницы и нахожу будущие бестселлеры, как всегда.

– Моя девочка.

– Отпускаю тебя к Уэйну. Люблю.

– Я тоже тебя люблю. Все в порядке?

Мама знала. Всегда знала. Но сегодня не та ночь, чтобы загружать ее своими проблемами.

– Все в порядке, мам. Позвони мне завтра, хорошо?

– Хорошо, дорогая. Тогда до завтра! – она быстро закончила разговор, и я усмехнулась, подумав, насколько она отличается от той мамы, которая воспитывала меня в школе. Та женщина выходила из дома только на работу и редко улыбалась. Уэйн вернул маму к жизни, и я любила его за это.

Я налила еще один бокал вина, понимая, что, пожалуй, слишком быстро прикончила первый. Затем набрала номер Дженны.

– Привет, старушка.

– Пожалуйста, скажи, что я не помешаю твоему супервеселому пятничному вечеру.

Она насмешливо хмыкнула.

– Вряд ли.

– Хорошо. Моя мама уже напилась и отрывается по полной, а я валяюсь на диване в жалости к себе и ищу, кому бы похныкать.

– Ну, – сказала Дженна на вдохе, как будто меняя позу. – К счастью для тебя, я только что закончила есть яичные рулетики, и у меня всего сорок минут до начала «Жестоких намерений». Ночь только начинается.

– Ты такая красивая.

– Я знаю, – сказала она с полным ртом чего-то. Думаю, мороженого. – Итак, моя шляпа для вечеринки жалости надета. Что празднуем?

Я включила телевизор в качестве фонового шума и попала на музыкальный канал.

– Ну, знаешь, как обычно. Я скучаю по парню, которому, в общем-то, сказала, чтобы он отвалил, и мне нечего сказать о своей нынешней жизни, кроме обширного списка клиентов на работе.

– Почему это плохо? Ты работаешь не покладая рук, и все это видят. Хотела бы я иметь твою профессиональную настойчивость. К тридцати годам ты будешь зарабатывать шестизначную сумму.

– Да… – Я провела кончиком пальца по краю стакана. – То есть, не пойми меня неправильно, я люблю свою работу. Я горжусь своими успехами.

– Но без Джейми все не так.

Я вздохнула.

– Это точно.

– Ладно, прежде чем мы продолжим, – начала Дженна, и я услышала, как она съедает еще одну ложку мороженого. – Что тебе нужно от меня сегодня вечером? Хочешь, чтобы я гладила тебя по волосам и уговаривала не поддаваться? Или тебе нужна жесткая любовь подружки, которая похожа на шлепок по заднице и удар прямо в нос одновременно?

Я сделала еще один глоток вина, мысленно повторяя ее вопрос. Она уже несколько месяцев утешала меня и говорила то, что было легче всего услышать, но по какой-то причине в этот холодный ноябрьский вечер пятницы, когда уже приближались праздники, я чувствовала себя особенно тоскливо и одиноко. Я была готова расплакаться в бутылку вина, чтобы выплеснуть эмоции, которые, как мне казалось, бурлили в горле. И, возможно, я готова взглянуть в лицо правде, которую избегала.

– Дать мне по зубам.

Дженна хлопнула в ладоши на другом конце линии.

– Ладно, просто помни, что ты сама попросила об этом. – Она сделала паузу, устраиваясь поудобнее, и я представила себе, что она сидит прямо, как она обычно делала это перед «разговором с лучшей подругой».

Я раздвинула ноги, растянулась на диване и стянула со спинки плед, чтобы укрыться.

– Капа на месте. Слушаю.

– Во-первых, ты сама себе злейший враг. Ты всегда им была. Но вся эта история с Джейми показала мне совершенно новую сторону твоего искаженного представления о себе и о том, как ты влияешь на других.

– Хорошо. Объясни.

– Ну, ты ушла из Олдера и не вернулась, убежденная, что ты как яд или что-то в этом роде. Ты думала, что он бросит учебу и потеряет все, чего добивался, потому что хотел любить тебя, пока ты была в полном дерьме. Но на самом деле, если бы ты вернулась, Джейми, возможно, вернул бы тебя к жизни раньше, чем ты сделала это сама.

Я нахмурилась.

– Я так не думаю. Я тогда была в полном беспорядке. У него хватало проблем с фирмой отца, и я не хотела привносить в его жизнь еще один источник стресса.

– Верно. Ты не хотела, но Джейми счастлив быть тебе опорой. Он хотел быть ею. Ты просто не позволяла ему. И вот каким-то чудом вы столкнулись с ним в тот самый момент, когда наконец-то снова почувствовали себя в порядке. И да, вы переехали. Да, дальние расстояния – отстой, но знаешь что? Такие отношения возможны. Я имею в виду, неужели ты думаешь, что останешься в Питтсбурге навсегда?

– Не знаю. Может быть, – защищаясь, сказала я. – Дело в том, что мы не можем знать, будет ли эта связь на расстоянии постоянной или временной.

– Нет, можем.

– Как?

– Ты принимаешь решение о том, чтобы это было временно, Би. Все просто. Ты смотришь на то, что важно в твоей жизни. И если Джейми – главный приоритет, то ты соответствующим образом корректируешь все остальное.

– Он важен, но и моя карьера тоже, – сказала я, задыхаясь. – Я не хочу отказываться от того, в чем я наконец-то разобралась сама, ради парня.

– О, пожалуйста, – усмехнулась она. – Это не так, и ты знаешь. Джейми не просит тебя остаться дома с детьми и отказаться от всех своих мечтаний. Он просит работать с ним, быть одной командой. Наконец-то поставить его на первое место, раз уж время пришло. Сначала он встречался со мной, потом ты встречалась с Итаном, потом умер твой отец, потом ты переехала. И все равно после всего этого вы как-то нашли дорогу друг к другу. И теперь единственное, что мешает вам быть вместе, – это ты.

– Ты говоришь так просто.

– Потому что это так! – Она засмеялась. – Детка, очнись. Джейми любит тебя. Он поставил свое сердце на кон,