не был уверен в своем решении, в глубине души он понимал, дом и правда взят в кольцо, из которого не выбраться, впрочем, так же он понимал, что обратной стороной медали является удушье углекислым газом.

В надежде получить поддержку, Южин взглянул на спутницу, но София сосредоточенно глядела под ноги и не видела молящего взгляда профессора.

Часть строения уже была охвачена огнем и беглецам приходилось маневрировать между обжигающим пламенем и сыплющимися частями штукатурки. Одного взрыва оказалось достаточно, чтобы уничтожить старинный особняк. С каждой секундой все новые всполохи пламени охватывали искусные гобелены и ковры. Обветшалая мебель и паркет вспыхнули, словно стог сена в жаркий день, испуская густой, едкий дым, планомерно застилающий комнату за комнатой. Беглецам приходилось буквально на ощупь пробираться вперед, держась друг за друга, чтобы не потеряться в этом хаосе. Считая шаги, профессор, замыкавший вереницу беглецов, ощущал на себе раскаленное дуновение огня, пышущего жаром за его спиной. Успев уже с десяток раз проклянуть себя за решение пробираться к выходу через весь дом, историк ощутил нарастающую волну отчаяния и безысходности. Огонь уже буквально касался его спины, а от гари, не спасал платок и дышать приходилось через раз. Но внезапно, цепкая рука Софии еще сильнее дернула его и в следующее мгновение, профессор ввалился в столовую. Прикладывая оставшиеся силы, он все же смог удержаться на ногах и к своему огромному удивлению, понял, что до столовой еще не успел добраться пожар, да и дым почти не проник в помещение.

– Нам сюда, измазанный сажей юноша указывал дрожащей рукой на небольшой посудный шкаф, очевидно пустовавший несколько лет и успевший покрыться плотным слоем пыли.

– Куда? Это шкаф! – размахивая перед собой руками, вновь заистерил Питер.

– Толкнуть в право, – бесстрастно ответил юноша: – Этим ходом очень давно не пользовались, но думаю, он откроется.

Питер сразу же бросился открывать заветный проход, не проронив больше ни единого слова.

Подпорки шкафа заскрежетали и в следующее мгновение перед беглецами предстала зияющая черная дыра, ведущая куда-то далеко в перед. Не дожидаясь команды, вся вереница вновь двинулась вперед. Тоннель в который они попали был узким, поэтому юнцу и вновь подключившемуся Питеру приходилось изворачиваться, чтобы тащить Лебелетье. Старика буквально волоком кантовали по холодному камню потайного тоннеля. Следом в проем нырнула София, для которой небольшое пространство коридора не было проблемой. Последним юркнул Иван, но сделав пару неуверенных шагов, развернулся и вцепившись изодранными до крови пальцами за край шкафа, с силой потянул. Потайная дверь послушно захлопнулась и тоннель окончательно погрузился во мрак.

Чтобы скорее двигаться по узкому коридору, профессор плюхнулся на колени и быстро двигался вперед на четвереньках. Не видя своих подельников, ему приходилось ориентироваться на вздохи и шаркающие звуки, монотонно раздававшиеся перед ним. Внезапно впереди мелькнула какая-то вспышка. Инстинктивно профессор прижался к холодному камню и сосредоточенно стал всматриваться в темноту. Ощущая, как сердце с огромной силой бьётся о ребра, почти ломая их, профессор стал ждать звуков первых выстрелов, но к огромному удивлению, до его уха донесся лишь гневный шёпот вора:

– София, Док, какого хрена вы там застряли? Потом отметите свой медовый месяц!

Источником света, пробивавшимся в тоннель, оказалась луна. Облегченно выдохнув в унисон с Софией, Иван двинулся вперед. Слова, сказанные Питером о медовом месяце, заставили занервничать профессора, он ощущал, как его лицо налилось краской. Понимая, что сейчас, он словно первоклассник стесняется и краснеет, Южин мысленно вознес хвалу небесам, что никто этого не видит.

Прикладывая все усилия, чтобы подавить внезапно нахлынувшие, совсем не уместные эмоции, профессор сделал еще один рывок и спасительный тоннель оказался позади. Расправляя плечи, он тут же стал озираться по сторонам в поисках неприятеля, но внезапно его взгляд упал на Софию, тоже деловито изучающую обстановку вокруг. Их взгляды пересеклись и замерли друг на друге. Южин вновь почувствовал, прилив крови к лицу и в какой-то момент от напряжения даже зачесались глаза. Воровка и профессор замерли, сосредоточенно всматриваясь в лица друг друга, не смея шевельнуться. В это мгновения, оба, как один, мечтали провалиться под землю. Слова, сказанные Питером произвели эффект бомбы и никто не знал, как им быть дальше

– Серьезно? – истеричный возглас Беркли оказался тем самым, необходимым спасением. Иван буквально выдохнул, услышав недовольный шёпот вора: – Вы решили, что сейчас самое лучшее время, чтобы поиграть в эти ваши гляделки? – активно жестикулируя Питер тыкал пальцами в грудь обоих: – Сейчас, когда у нас на хвосте, какой-то сумасшедший псих, желающий прострелить наши задницы, вы вдруг решил остановиться и томно посмотреть друг на друга? – к концу своего и без того эмоционального монолога, Питер практически перешел на крик, правда кричать ему приходилось тоже шёпотом.

Выпучивая глаза и изрыгая нескончаемый поток бесшумной брани, брызжущий слюной Питер в один миг, привел в чувства оцепеневших Софию и Ивана. Оба тотчас потупив взгляд себе под ноги спешно засеменили в сторону удаляющихся Лебелетье и его помощника. Не прекращая сокрушаться происходящим, Беркли замкнул процессию так же устремившись в темноту. Хотя от темноты в имении аристократа ничего уже практически и не осталось. Охваченный бушующим пламенем особняк озарял всю округу, словно спасительный светоч.

Наконец подавив смятение, Иван поспешил на помощь парню, тянущему своего хозяина. Подхватив старика под руку, профессор попытался ускориться, но внезапно до его уха донесся шёпот юнца:

– Мастер, нам придется им довериться!

– Нет, это сборище грязных подонков, не такой участи достойна память основателей. Ты не понимаешь, что стоит на кону! – на удивление живо запротестовал своему помощнику старик.

– Нет, я прекрасно понимаю! – заканчивая фразу отрывистым выкриком, юноша в одно мгновение выбрался из объятий старика и водрузив его на профессора, опрометью бросился обратно к полыхающему замку.

Ошарашенно взираясь на спину убегающего юнца, профессор напрочь забыл о скрытности и взревел во весь голос:

– Стой! – но юноша не оглядываясь несся навстречу бушующему пламени: – Что ты? Куда он побежал? – понимая, что докричаться до прыткого юнца ему не удастся, Иван схватил старика за отвороты халата: – Зачем он бежит туда?

– Это уже не важно… Ему все равно не выбраться… – без тени сожаления отчеканил француз, чья удаль вновь стала убавляться.

– Куда он побежал? – вновь возопил историк.

– Кабинет…

Гневно взираясь на Лебелетье, Иван фыркнул и опустив его на землю, уже собирался броситься за парнем, когда перед ним возник Питер:

– Ты то чего удумал? – все будто забыли о скрытности и наемниках, даже Беркли говорил в полный голос.

– За парнем! Попробую вытащить его! – отталкивая подельника с дороги выпалил историк, но внезапно Питер