Но…

Но сегодня план был иной.

– У вас есть с собой вечернее платье? Я жду гостей на ужин, ваш вид должен соответствовать высокому положению герцога Каненсдейла и маркизы Д'Амарнье.

– Герцога? – еще более напугано переспросила Джулия. – Разве будет уместно представлять меня таким людям?

– Это лишь небольшая услуга с вашей стороны, после ужина вы сами решите куда вам направляться.

Джулия хотела еще что-то сказать, но не нашлась со словами. Она понимала, что где-то в его словах есть подводные камни, но ничего не могла поделать. Спорить с ним после всего, что он для нее сделал, было бы просто черной неблагодарностью. К тому же, несмотря на внутреннюю тревогу, просьба была весьма незначительна. Один ужин она выдержит, в присутствии посторонних будет легче делать непринужденный вид.

– Что ж я согласна, только скажите, как мне им представиться?

– Об этом не волнуйтесь, – холодно улыбнулся Бренсон, поклонился и ушел.

Как только дверь за ним захлопнулась, сердце Джулии упало. Что задумал этот человек? Уж не захочет ли он чего-то более серьезного, чем ужин? Интуиция подсказывала, что он потребует гораздо больше, чем она готова дать.

В ту их единственную ночь все было по-иному. Она все делала по доброй воле, а теперь об одной мысли о новой близости ей хотелось броситься в Темзу. Она не сможет уступить этому человеку. Он пугает ее чуть ли не до дрожи. В голове даже появилась мысль просто убежать и не играть с ним в кошки–мышки. Похоже, доброта Редингтона имеет непомерную плату.

В этих тревогах Джулия пропустила тот факт, что платья у нее нет. Прочесав комнату взад-вперед и перебрав два раза все содержимое чемодана, она поняла, ничего из того, что у нее имеется для герцога и маркизы не годиться. Аббигайл не только бесстыдно отказала в гостеприимстве, но и взяла в заложники все платья Джулии. Вещи прибыли к Пипардам днем раньше и конечно, после всего произошедшего Джулия собиралась послать за ними из Бата, написав сестре. (Хотя теперь и трудно считать ее таковой.) Интересно встанет ли мама хоть раз на защиту Джулии? Ведь Абби отказала не только сестре, но и в просьбе матери! Гордыня ее просто не имеет границ.

В конце концов, после всех этих мыслей, пришлось остановиться на платье для чаепития, желтого цвета, хотя конечно для ужина оно никуда не годилось.

Не дожидаясь горничную, она принялась одеваться. Было уже полшестого, и мешкать времени не было.

Внезапно дверь отворилась и с чехлом в руках появилась Аннет. С горящими глазами она положила ношу на кровать и уставилась на Джулию с широкой улыбкой.

– Что это?

– Подарок от хозяина, – дрожащим от радости голосом прошептала та, – и это не все… Смотрите!

Аннет вынула из фартука квадратную шкатулку и открыла ее перед Джулией. В коробочке сверкали колье и серьги, усыпанные бриллиантами и изумрудами, зелеными как глаза Джулии.

– Господи? – вырвался невольный вздох изумления.

– Его милость велел вам надеть и гляньте платье какое! Я такого никогда не видела. Серебряный цвет вам пойдет, я уверенна.

Спорить было бесполезно, очевидно он хотел, чтобы она выглядела прилично для его гостей. Все это, конечно, придется вернуть после вечера. Хотелось бы надеяться это единственное, чего он потребует от нее.

– Как она выглядит? – спросила Джулия, когда Аннет заканчивала укладывать волосы на ее голове. Зеленая ревность к особе, с которой возможно Редингтон состоит в любовной связи заставила ее узнать побольше о сопернице.

– Кто?

– Маркиза. Это ведь она та особа женского пола, бывающая здесь? Она будет и сегодня?

– О да! Она очень красивая и хозяин явно симпатизирует ей, если не сказать больше. Их встречи весьма теплые, кроме того он часто сопровождает ее в театр и на прочие мероприятия. – Аннет говорила не задумываясь, ей и в голову не приходило почему Джулия интересуется. Ведь она уже успела убедить горничную, что их с Редингтоном связывает простое соседство, он просто сдает им коттедж, не более. Аннет конечно не сильно в это поверила, но так как на кухне об этом устали болтать, а хозяин был холоден с Джулией, понемногу она приняла поданную версию. Дворецкий, который наблюдал сцену в холле обо всем умолчал, поэтому никто не знал о душещипательной сцене, произошедшей тогда. – Но я не верю что все уж так невинно, они говорят между собой comme un amant10…

– Достаточно! – неожиданно резко оборвала Джулия сама не понимая, почему ее все это так злит.

Бедная служанка оторопела, выпустив локон из рук. Джулия нервно прикусила губу. Значит, эта связь длиться давно. Это, по крайней мере, уравнивает счеты. Может он хочет просто унизить ее, показав женщину привлекательнее и выше по положению, которая хочет быть с ним?

– Простите, – тут же попыталась исправить ситуацию Джулия, – я что–то … не знаю, что со мной. Просто волнуюсь. Хватит локонов, идите вы мне очень помогли, Аннет. Идите, возможно, это наш последний разговор, завтра я уеду. Поэтому спасибо за вашу доброту ко мне.

– Что вы мисс, я надеюсь вы еще будете гостить у нас.

Джулия вытащила из ридикюля монету и сунула в руку Аннет.

– Возьмите – это не так уж много и все же больше чем ничего.

Аннет покраснела, но монету приняла.

Когда Джулия осталась одна, слезы накатились на глаза с новой силой. Она сама не понимала, что с ней. Почему ей не безразлично с кем он теперь? Зачем все усугублять мыслями, он этого не заслуживает.

Под сердцем у нее его ребенок и он был зачат в момент, когда оба были счастливы – этого Джулия отрицать не могла. И это еще сильнее заставляло ощущать ком в горле от осознания собственной глупости и никчемности. Как же было не задуматься о возможности забеременеть? И почему никто ей не сказал, что все может произойти с первого раза? Мама говорила, они с отцом пытались зачать пять лет! А после мать вообще больше не имела детей. Как же у них так вышло?

Джулия поняла, что с ней приключилось только спустя два месяца и если бы не мисс Шерон, она бы, наверное, до сих пор была в неведении. А когда ее положение обнаружила мама, то показалось, наступил конец света.

И все же один человек мог ее предупредить, и этот человек сейчас развлекается внизу в компании своей любовницы. Почему он сделал это, зная, что все может так обернуться?

Правда в том, что скорее всего ему было все равно. Разве он признал свою вину или причастность? Нет. Теперь остается только смириться с последствиями и пробовать жить дальше ради ребенка. Вот только какое будущее она может обеспечить своему несчастному чаду?

Бренсон непрестанно следил за Джулией, не в силах оторвать взгляд. Он уже выпил несколько порций бренди, и теперь она казалась еще более желанной, чем когда он увидел ее входящую в зал. Черт возьми, она выглядела так изумительно, что в пору было посыпать путь перед ней лепестками роз. Дикими усилиями воли он заставил себя не пасть к ее ногам. Снова чары этих глаз сковали его, и он ничего не мог сделать. Все эти украшения и платье, что он подарил, были бы ничем на другой женщине, но эта носила их так, словно делала им одолжение.