litbaza книги онлайнФэнтезиПелко и волки - Мария Семенова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 80
Перейти на страницу:

Тучи чёрные,

тучи зимние!

Из-под тех-то туч

плачет лебедь бел,

плачет лебедь бел,

убивается…

Гуннар ту песню до конца не дослушал… Всё равно чтозадремал: даже руки не вздрогнули. Найдёнка и не заметила, как погасли у негоглаза.

– Ты прости-прощай,

речка светлая!

Ты прости-прощай,

зелен шумный лес!

Как весна придёт,

может, свидимся,

может, свидимся,

повстречаемся!

Только б вынесли

крылья быстрые,

только б вынесли

да не выдали,

над чужой землёй

не сломилися!..

Так-то вот – далеко ушёл, не отзовётся, не расспросишь его.Подвели белые крылья, не увидит он больше своей Урманской земли… И казалосьмне, будто я чем был перед ним виноват.

15

К весне Добрыня с Найдёнкой стали поговаривать о сыне. Жилиони теперь в прежнем Жизномировом доме; князь не велел отдавать тот дом наразграбление, велел погорельцу селиться в нём с женой, наследовать Жизномиру.Добрыня и перетащил туда со старого места свои кожевенные чаны.

Когда на море Нево начался ледолом, я однажды пришёл к нимиз крепости и сказал так:

– Слыхал ли, Бориславич? Урмане-то домой собираются.Нас, княжьих, с собой зовут, торговыми гостями быть просят. Асмунд вот сам меняприглашал. Так что готовь, Добрыня, товары какие ни есть! С ними пойду –любопытно мне посмотреть, что там за земля такая Урманская, что за народ!

Ведун
1

Был у меня конь, но коня я потерял. И кой день уже шёл черезлеса пеш. Щит висел у меня за спиной, а кольчуга и шлем – у пояса, в кожанойсумке. Кого другого эта ноша утомила бы, я же шагал легко. Я к ней привык.

Я шёл древней гарью, давным-давно заросшей отборнымикремлёвыми соснами. В таком бору не встретишь слабого дерева, но один великанвозвышался даже над ними, словно могучий гридень в стайке мальчишек. Яразглядел его с дальней прогалины и долго шёл к нему лесом. И тёмная вершинаплыла впереди, медленно приближаясь ко мне. Но потом я вышел на открытое местои увидел сосну, как человека – во весь рост. Голову великана венчала косматаяшапка, но нижние сучья были мертвы и торчали в стороны, словно голые кости…

Я прикрыл глаза, и испепеляющий гнев Бога Огня взвилсяпередо мной из давно остывшей золы. Я услышал почти наяву, как ревелоненасытное пламя, поглощавшее лес. Я увидел, как медведи и лоси бок о бокбежали от гибели – и не успевали спастись. А деревья – деревья не могли дажебежать…

А потом улёгся мертвенный пепел, и долго-долго не пролегалопо нему ни единого живого следа. И стоял над потухшим кострищем одинокий,искалеченный, но всё-таки выживший исполин. Стоял, вздымая к небу обугленныекулаки. И плакал трудными медленными слезами. Не о себе. О высокорослыхбратьях, с которыми ему не выпало единой судьбы.

Теперь вокруг него шумела новая поросль. И каждый изправнуков похвалялся силой и статью. И сам был уже дедом.

Я подошёл… Подножие сосны окружала оградка, и чьи-то рукивбили в неохватный ствол клыкастые челюсти вепря. Цветные лоскутки трепетали наветвях ближних кустов. Висело даже вышитое полотенце с изображением Макоши –Матери Наполненных Коробов… Такие ткут в великой нужде. Дереву поклонялись.

Склонился перед ним и я. Снял шапку, коснулся пальцами травыи постоял так. Потом развязал котомку: там у меня лежало ещё немного еды. Пустьдостанется птицам, свившим гнёзда на священных ветвях.

Зеленей, могучее древо! Стой под солнцем в угрюмой игорделивой красе, и пусть твой род никогда не переведётся на этой земле. Пустьбольше не коснутся тебя ни огонь, ни топор, ни болезнь!.. Каково было тебестоять одному и проклинать смерть за то, что не добила, – это я ведалслишком хорошо.

Отойдя от дерева, я оглянулся. И поклонился ему ещё раз.

Страшись в лесу не зверя, страшись незнакомого человека! Онсидел на гнилом бревне в двух шагах от тропинки. И смотрел на меня так, будтознал, что я здесь пройду. Он был молод и плохо одет. Он был один. Я его небоялся. Я не ускорил и не замедлил шагов: он того не стоил. Когда я поравнялсяс ним, он сказал:

– Помоги, добрый человек.

Похоже было, он ожидал меня давно. Я остановился. Двое-троелихих людей наверняка уже крались у меня за спиной. Ничего. Я успею услышать.

– Здесь живут недалеко, – сказал я ему.

Он опять улыбнулся. Он был тонок в поясе и узкоплеч, глазаслишком большие на прозрачном лице. Густые волосы схвачены на лбу ремешком. Аза спиной у меня было тихо. Только ласковый ветер дышал запахом разогретойсмолы.

– Боюсь, не дойти мне засветло одному, –проговорил он негромко. – Слаб я… болел.

И почему я не шагнул мимо, бросив через плечо – вот беда, несегодня, так завтра дойдёшь!.. Сам я никогда помощи не просил. Не привык.Срамом считал. Да и на что в дороге хворый товарищ, маета одна!.. Я дал емуруку. И он поднялся, оказавшись мне по плечо. Впрочем, сверху вниз на менясмотрели немногие.

– Меня Братилой звать, – сказал он виновато.

Я промолчал. Имя – часть души человеческой, годится липоминать её всуе? Мало ли…

Так мы и пошли с ним дальше: я и этот Братила, опиравшийсяодной рукой на посох, а другой – на мой локоть. Руку я дал ему левую. Правая,она для меча. Правую в дороге не занимай.

А потом чаща разомкнула перед нами свои зелёные двери, и яувидел людей. Друг за дружкой двигались по хлебному полю жнецы, мерновзмахивавшие серпами. Поле было общинное, работали всей деревней. Иные ужекончили и знай насмешничали, подбадривая соседей. А уж те старались вовсю! Намоих глазах молоденькая девушка полоснула себя по руке и пала на колени, спешноперевязывая рану. Другие жнецы быстро оставляли её позади.

Но вот она выпрямилась – и увидела меня. Брати-ла-то сиделна земле, не в силах перевести дух. Девка испуганно крикнула, указывая серпом.Люди побросали работу, сидевшие разом обернулись, и я услышал:

– Хлебный Волк!..

Когда убирают хлеб, дух созревшего поля отступает передразящим железом, пока не затаится в самом последнем снопе. И горе тому, комудостанется этот сноп! Сжавшись в комок, в нём сидит невидимый Волк. Тот, чтовсё лето весело играл тугими колосьями, заставляя поля волноваться на свежемветру. Теперь его плодородная сила исчерпана. Теперь он способен творить однотолько зло.

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?