– Когда было это объявление? – спросил Элрой, который был недоволен развитием событий не меньше, чем сама Фрейя. – Мы не были в Амаруне несколько дней.

Ли в изумлении уставился на него:

– Амарун? Мы имеем в виду объявление Олдрена в Нихалосе.

– Ты отдал свою корону Олдрену? – спросил Ларкин.

– Да, и, похоже, это решение было ошибкой, – ответил Киран. Его смех стих, в чертах его лица уже нельзя было уловить ни единого воспоминания о прежнем веселье. Фейри с сожалением уставился на пламя, в свете которого шрамы на его лице пылали красным. – Он попытался нас убить, но благодаря Зейлан мы смогли избежать смерти и убежать в Свободную землю.

Фрейя тронула Кирана за плечо, чтобы он посмотрел на нее, и что-то написала. Девушке претило то, что всем вокруг приходилось ждать ее медленных рук, когда время поджимало.

Так вот откуда твои шрамы?

Он кивнул.

– Мы были в подземном укрытии. Думал, что могу ему доверять. А он запер там Зейлан, меня и дюжину других фейри, а потом взял и поджег нас всех. – При воспоминании о предательстве голос Кирана задрожал, и Фрейя накрыла его руку своей. Та оказалась холодной на ощупь. – И только благодаря дару Зейлан мы не сгорели в пожаре магического огня.

Ларкин взглянул на Кирана:

– Что еще за дар?

– Препятствовать магии, – ответила Зейлан, устремив взгляд в черноту ночного леса. Она намеренно избегала смотреть на Ларкина. Фрейя чувствовала напряжение между ними, но не могла, однако, объяснить этого, так как эти двое встречались лишь в Нихалосе – и то на короткое время. – Я обнаружила эту способность в Мелидриане и с тех пор пытаюсь понять, с чем это связано. Пока я рядом, фейри не могут творить стихийную магию. Кстати, это была одна из причин, почему было решено отправиться на рынок. Мы надеялись узнать о моей способности больше.

– Что снова подводит нас к вопросу о том, что здесь произошло, – сказал Ли.

Кивнув, Ларкин повторил для Ли и его спутников то, что рассказал Элрою, Фрейе и Рэй всего несколько часов назад. Об убийстве Хенрика, Яры и других Темных, о полукровках и эльвах, о таинственном Неблагом, который якобы обладал властью командовать ими. Все остальные внимательно слушали и лишь изредка задавали вопросы, тоже, казалось, не в силах поверить в то, что слышали.

– Ты когда-нибудь раньше слышал о таком даре? – спросил Ларкин, обращаясь к Кирану.

Тот покачал головой:

– Нет, никогда.

Ларкин повернулся к Вэйлину:

– А как насчет тебя?

– Нет. За свою жизнь мне приходилось иметь дело со многими могущественными фейри, и некоторые из них обладали даром, подобным моему, но я никогда ни у кого не встречал силу властвовать над эльвами.

– У тебя тоже есть дар?

– Ну, он довольно бесполезен…

– Не говори так, – отрезал Ли. – Твой талант к музыке – особенный.

– Да, я могу попробовать написать песню, которая смягчит Олдрена, – горько усмехнулся Вэйлин.

Полуэльф говорил о себе в той же манере, в какой Фрейя думала о своем отце. Очевидно, Вэйлин носил в себе много ненависти, которая прежде всего была направлена против него самого.

– Ваша магия дарована вам Богами, так? – спросил Элрой, который до сих пор молча прислушивался к разговору. Фрейя не знала, что пират станет делать дальше, ведь он уже сдержал свое обещание. Да, он не доставил ее в Нихалос, зато Фрейя была рядом с Кираном.

– Да, – ответил Вэйлин. – Юлом, Остарой, Литой и Мабоном.

– А дары, подобные твоей музыке, от какого Бога они исходят?

– Этого точно не знает никто. Ходят легенды, рассказывают истории, но не более того. Где-то говорится, будто талантами бывают одарены фейри, которые рождены на зимнее или летнее солнцестояние, а где-то – что такие дары были розданы Цернунносом, Богом Смерти. А кое-кто и вовсе считает, что фейри, наделенные талантами, – любимцы Богов.

Элрой слушал полукровку, нахмурив лоб.

– А что думаешь ты?

– Ничего.

– Далеко нас эти домыслы не продвинут, – прервал их разговор Ларкин. Он взял на себя руководящую роль так легко, словно с тех пор, как он был фельдмаршалом, не прошло и минуты. – Кроме того, не имеет значения, откуда у этого Неблагого взялась такая сила, важно лишь то, что он владеет ею и может стать для нас угрозой.

– В этом ты прав, – согласился с Ларкином Киран. – К тому же мне кажется, что у нас гораздо больше забот, чем один-единственный Неблагой. Разве нам не нужно обсудить то, что Олдрен планирует развязать войну, и то, что, по вашим словам, король Андроис тоже задумал нечто подобное?

Фрейя кивнула, и Ларкин снова подал голос:

– Он уверяет, что сокровища нашей земли оскуднели и Тобрия погибнет, если не будет завоевана новая страна. Король несколько месяцев возводил новые академии.

– Он может построить столько академий, сколько захочет, но войну выиграть не сможет, – сказал Киран.

– С моей армией смог бы.

Все взгляды устремились на Элроя.

– С каких это пор у пиратов появились армии? – спросила Зейлан.

– Элрой – не просто пират, он – первенец императрицы Атессы, принц Диглан Армандт, – ответила Рэй, широко расправив плечи, словно об Империи можно было говорить только с прямой осанкой. – Это делает его лидером вооруженных сил Зеакиса.

Киран, нахмурившись, уставился на Элроя:

– Ты – принц Диглан?

– Ты с таким удивлением спрашиваешь об этом, хотя лучше, чем кто-либо другой, знаешь, каково это – жить двойной жизнью.

– Свой удел я не выбирал.

Элрой невозмутимо пожал плечами:

– Как бы то ни было, я уже сказал Фрейе и с удовольствием уверю вас всех еще раз. Король Андроис не получит ни одного из моих солдат. Это не моя война, и я не позволю людям из моего народа умирать ради нее.

То был первый раз, когда Фрейя осознанно восприняла, что Элрой говорил о своем народе. До сих пор он говорил только о народе Зеакиса или народе своей матери. Видимо, от Рэй это тоже не ускользнуло, потому что губы ее тронула легкая улыбка, однако женщина ничего не сказала.

– Это, по крайней мере, откладывает атаку людей, – заключил Ли.

Киран кивнул.

– Только это ничего не даст, если Олдрен велит своим войскам вторгнуться.

– Итак, у нас по обе стороны Стены есть короли, жаждущие войны, – подытожила Зейлан.

При этих словах желудок Фрейи сжался. Она надеялась, что с помощью Кирана короля Андроиса можно будет отговорить от войны. Но если и Олдрен желал того же, войну вряд ли можно было предотвратить. Но ведь в Мелидриане был еще один королевский дом! Она снова коснулась Кирана и показала ему свою записную книжку.