на этот раз меня не интересовало сидение на площадках с биноклем. Я сразу забрался в кабину крановщика и лишь там достал оптику, чтобы осмотреть крышу здания, где прятался Яно Тору. Три охранника разгуливали вокруг торчащего грибом выхода вентиляционной шахты.

Можно было бы снять их из винтовки, но едва ли я успел бы перестрелять всех троих. Максимум — двоих. И третий успел бы спрятаться за выходом шахты и поднять тревогу. Мне же надо было положить их практически разом. Поэтому я взялся за рычаги крана. Пришлось заранее изучить управление этой штукой, но даже сейчас, не практиковавшись, я чувствовал себя неуверенно. Стрела пошла влево слишком быстро. Надо было приноровиться к чувствительности механизма. Но и много времени у меня не было, так я рисковал привлечь внимание рабочих. Потратив минуту на то, чтобы вывести стрелу над крышей склада, я включил её спуск и выбрался из кабины. Теперь пан или пропал. Либо получится, либо придётся уносить ноги. Пока стрела вертикально опускалась, скользя по стволу крана, я быстро добрался до её основания и побежал по ней, на ходу навинчивая на пистолет глушитель. Когда она зависла в десяти метрах над крышей склада, охранники, наконец, заметили её и замерли, задрав головы. Меня они не видели. Один из них неуверенно потянулся за висевшей на поясе рацией. Я выстрелили в него, и он опрокинулся, распластавшись по крыше. Остальные в недоумении обернулись на него, давая мне время спуститься. Схватившись за крюк, я соскользнул вниз и приземлился позади охранников одновременно с тем, как они меня увидели. Ещё выстрел — и второй охранник опрокинулся на спину. Третий вскинул автомат. Я пальнул в него, но он ловко увернулся. Выхватив катану, я прыгнул впрерёд и разрубил оружие противника, одновременно выбив его у него из рук. Охранник попятился, шаря на поясе в поиске пистолета. Я выстрелил ему в лицо.

Крыша была расчищена, и я подбежал к вентиляционной шахте. Выпустив кориматы, опустил их в отверстия и принялся выделять ядовитый дым. Поскольку он имел магическую природу, стоявшие в шахте фильтры не могли его обезвредить.

Спустя секунд сорок загремел замок двери, ведущей из здания на крышу. Значит, кто-то заметил по камерам, что творится. Как только дверь распахнулась, я выстрелил в первого якудзу, появившегося на крыше. Его откинуло назад, навстречу остальным, и это дало мне ещё несколько секунд. Чем больше отравы я закачаю в шахту, тем лучше.

Охранники оттолкнули павшего товарища и выскочили на крышу. Я снова выстрелил, положив ещё одного, и тут же развернул огенный щит. Якудзы ринулись на меня. Двое использовали водяные столпы, чтобы потушить мою технику. Пришлось вытащить кориматы и направить ядовитый дым на них. Алая субстанция устремилась к моим противникам, пока я орудовал катаной, не забывая стрелять при любой возможности. Прошло меньше минуты, прежде чем на крыше в живых остался только я. Но пришло время уносить ноги. Ухватившись за списавший трос, я полез по нему обратно на стрелу. Пробежав по ней, я добрался до ствола подъёмного крана. Там, обернувшись, увидел ещё высыпавших на крышу якудз. Они вертели головами, не понимая, куда делся враг. Я достал бинокль и, включив режим тепловизора, прижал его к глазам. В кабинете Яно Тору лежали два неподвижных тела. Судя по изображению, они уже начали остывать — видимо, в помещении работал кондиционер. Поведя биноклем по сторонам, я увидел, что и в других комнатах и на лестницах лежат мертвецы, вдохнувшие магическую отраву. Некоторые падали прямо на бегу. Я сделал зум, чтобы получше разглядеть силуэт того, кто должен был быть моей целью. Я хорошо изучил его габариты, и сейчас бинокль показывал, что они те самые. Отлично! Сделав снимок для доказательства выполненной работы, я убрал оптику и начал спускаться.

Покинуть склад и переодеться мне удалось беспрепятственно. Вся суета творилась за стеной. Добравшиьс до байка, я погнал домой.

Прошло всё неплохо, меня даже не ранили, хотя я рассчитывал, что отрава подействует лучше, и до крыши вообще никто не доберётся. Что ж, как я и говорил, точно по плану почти никогда всё не идёт.

Осталось отправить в министерство правоохранения заявку на получение премии и приложить снимок трупа Яно Тору. Этого должно было хватить. Впрочем, едва ли якудза станет делать из его смерти тайну. Обычно они хоронят своих боссов с помпой.

В моём кармане зазвонил смартфон. Это оказалась Аяко.

— Слушаю, — проговорил я, ответив на вызов.

— Кенджи-сан, тебе не следует подвергать свою жизнь опасности.

Голос был встревоженным и недовольным. И, судя по словам девушки, телохранители Ки-Тора проследили за мной до склада и всё видели.

— Думаю, это мне решать, Аяко-сан, — ответил я максимально вежливо.

— Безусловно, — сухо проговорила после короткой паузы девушка. — И всё же, лучше этого не делать.

— Спасибо за заботу, Аяко-сан. Я это очень ценю.

— Напоминаю, что завтра после твоих занятий в менториуме у нас тренировка.

— Да, я помню. Спасибо.

— Не опаздывай.

С этими словами Аяко отключилась.

Что ж, её беспокойство нетрудно понять: не будет меня, не будет и её свободы от клана.

Прибавив газу, я прошмыгнул между автобусами и помчался в сторону четырёхполосного тоннеля.

Глава 47

Как только мы с Исамой появились в менториуме, ко мне подпорхнула Гото Рико. В чёрной артиллерийской форме староста смотрелась ничуть не хуже, чем в обычной одежде. Волосы она покрасила в зелёный цвет и сделала длинную чёлку на левую сторону, перекрывавшую половину лица, так что я видел только один глаз.

— Кенджи-сан, ты пропустил занятия! — сообщила она, но строгости или возмущения я в её голосе не услышал.

Исаму девушка поприветствовала быстрым поклоном, а затем демонстративно игнорировала во время всего разговора со мной.

— Я уезжал по делам.

— Придётся исать объяснительную. Куратор уже спрашивал меня на твой счёт.

— Ладно, сочиню что-нибудь.

— Сегодня в течение дня. Вручишь мне, а я ему передам.

— Хорошо, договорились. Спасибо, Рико-сан.

Я буквально чувствовал, как Исаме было некомфортно находиться рядом с девушкой, но уйти он не решался, чтобы не потерять лицо. Поэтому изображал истукана, которому всё до лампочки.

Мы обменялись с Рико поклонами и разошлись.

— Ну, разве она не прекрасна?! — простонал сквозь зубы Исама.

— Да, замечательная.