Я решил. Я буду призывать своего Идо!

После того, как мы закончили с делами, я попросил Анко покрутиться, чтоб показать подол с цветами и подробно пояснил возникшие у меня сложности, потому что Якумо захотелось самой расписать кимоно.

Якумо задумчиво смерила наряд взглядом и всё же выдохнула:

— Нет, мне как-то проще с бумагой и холстом. Но если что, я знаю, у кого спросить нюансы.

Я договорился со старой Курама о том, что она будет говорить и как голосовать в случае, если меня и Анко не будет в Конохе, даже выдал ей доверенность на свой голос и доверенность на распоряжение голосами сопартийцев. Оборо такого явно не ожидала и смотрела на кипу бумаг с лёгким благоговением.

Да, Хиаши домосед, но ведь и он может в какой-то момент оказаться по делам вне Конохи, так что я передал доверенности Оборо на ответственное хранение. Да и вообще — разделяй и властвуй.

— У меня нет слов… Я тронута таким доверием и обещаю не подвести вас, Умино-доно, — растрогалась старая куноичи.

По поводу свадьбы я Оборо сказал, что мы всё обдумаем и сообщим, если будем нуждаться в помощи. А также щедро отблагодарим, если эту самую помощь когда-нибудь попросим. Проще говоря — расслабьте булки, бабуль, я у вас свадьбу справлять не хочу. Да и не могу.

Дело в том, что такое важное событие, как свадьба, я могу отметить лишь на своей или нейтральной территории. Если, например, банкет будет у Курама, то я покажу, что клан иллюзионистов кто-то вроде моего сюзерена. По тем же причинам я не могу озадачить Хиаши. В общем, мне такое представление нахрен не упало. И так многие сомневаются, что я занял пост лидера по праву.

Когда мы с Анко шли домой, прогуливаясь, как обычные люди по улицам внизу, я воодушевлённо рассказывал детали, которые ей бы помогли в будущем на собрании. Я старался оградить Анко от всех возможных проблем и подстраховаться.

— И всё же если что-то непонятно, то не стесняйся — спрашивать. Ведь в моё отсутствие ты распоряжаешься моим голосом в совете. Также ты можешь просить совета у любого из партии. Они не откажут супруге лидера.

— Всё это так сложно…

— Не сложнее, чем твоя работа в Отделе дознания, — парировал я с ободряющей улыбкой, — Ведь некоторые ваши масштабные расследования — это политика вчерашняя, а то, что мы делаем — политика в дне настоящем, в процессе.

— Ох, я просто боюсь что-то испортить и помешать тебе…

— Я ведь не оставлю тебя одну, — приобнял я Анко за талию, — ты справишься. Я в тебя верю, ты же у меня такая умница.

Анко зарделась и благодарно клюнула меня в щёку.

Улыбаясь, как дурак, я так и дошёл до дома с Анко за ручку.

Мне опять не позволили Анко раздеть, но зато показали стриптиз! Ну… точнее, Анко позволила посмотреть, как снимает кимоно перед ванной на первом этаже, а потом шутя захлопнула дверь перед моим носом.

— У-у-у, вредина!

Из ванной раздался хрустальный смех, заглушаемый шумом воды.

Пока я готовил, Анко успела высушить волосы и вернуться ко мне уже в шелковом халатике бежевого цвета и с собранными в пучок волосами. Еле удержался от того, чтоб разложить супругу прямо на обеденном столе. А Анко это просекла и ещё дразнилась — то жестом, то томным вздохом…

У нас был первый праздничный ужин как у мужа и жены. Необычные ощущения. Вроде ничего не изменилось и в то же время изменилось всё.

Во время еды обсудили планы на завтра. Получалось, что дел у нас много.

Анко надо идти и заменять Ибики, потому что больше тупо некому.

Мне бы надо походить по местным храмам, чтобы понять, что за дрянь у меня на танто и как её убрать. Если понравится храм, то можно и скромную церемонию организовать, чтоб пресечь возможные слухи о моей прижимистости. А то ещё будут осуждать, что мы расписались без церемонии, потому что я, жлоб такой, решил сэкономить.

Ещё надо принести подарок Еноту и поговорить с ним на тему грядущих изменений в политической жизни. Но не хочется, потому что разговор будет не из простых.

И зайти в «Пёструю Пиалу» за деньгами надо, поделиться креветками и кокосами, да и просто поговорить — узнать, как дела, что будем делать дальше в плане ремонта первого этажа и тому подобные вопросы.

А вечером уже должна была подойти моя команда. Короче, медовый месяц — это не про нас. Чтоб эти дни хоть как-то отличались от наших обычных, я сделал ужин из продуктов, привезённых из Страны Чая. Салат с креветками, на десерт — фруктовый салат с мякотью кокоса. Поставил в напольные вазы пальмовые листья и цветы.

Во время ужина я понял, что насчёт креветок, пожалуй, погорячился. Два бочонка — это ни о чём. Оставлю лучше себе. Да и кокосы как средство от опохмела прекрасно зайдут коллегам — медикам. По деньгам на этой благотворительной акции я не сильно проиграю, а вот запомнится это всем надолго.

В спальню заносил Анко на руках, по пути пояснив, что это такая традиция. В прошлый раз я про это что-то забыл. А на просьбу рассказать её суть, я просто заткнул любимую поцелуем, выдохнув ей в губы «потом».

Анко притихла, но светилась довольством, ловя мой осоловелый взгляд.

Меня же пьянила мысль, что Анко теперь официально моя супруга. Кажется, я никогда к этому не привыкну.

С утра полюбовавшись на одевающуюся Анко, я сказал себе «надо» и попёрся по делам. Начав с похода в храм Учиха, как его называли местные.

— Сора-сан откроет «Пёструю Пиалу» после двенадцати, а до разговора с Енотом я пока не созрел, — бубнил я под нос, распределяя дела по мысленным строчкам в ежедневнике. Потому что моя паранойя не позволяла доверять такое бумаге.

Ближайший ко мне храм как раз был посвящён Аматерасу и когда-то давно отстроен первыми Учиха, оттого его и называют иногда Храмом Учиха.

Раньше им принадлежала земля прямо в центре города, но затем поселение начало разрастаться к горе и так Учиха оказались ближе к внешним стенам Конохи. Сам квартал красноглазых представлял из себя продолговатую фигуру неправильной формы, которая занимала достаточно много места, чтобы оббегать их территорию становилось неудобно.

Квартал Учиха лепился к одной из стен храма так плотно, что можно было