не такие бурные, а медленные, обдуманные и… любящие. Кево опирается локтями на кровать по обе стороны от моей головы, медленно опускаясь на меня. Я стараюсь не дышать. Каждый квадратный дюйм, где наши тела соприкасаются, буквально горит. Убираю одну руку от его рубашки и сжимаю простыню под собой, когда он отрывает свои губы от моих и пускается в медленное путешествие по моему телу. Кево целует меня в щеку, в подбородок, в шею. Когда он касается чувствительного местечка над моим плечом, я тихо ахаю.

Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного. Я целовалась с парнями, встречалась с ними. Меня касались, трогали, хотя я никогда не шла до конца. Но то, что происходило сейчас, было чем-то совершенно иным. Покалывание в теле, колотящееся сердце и разбегающиеся мысли – это совершенно новый опыт, который разделяем только мы с Кево. Я чувствую его руку на своей талии и вздрагиваю, когда он продвигает ее чуть выше и нежно поглаживает большим пальцем кожу, под которой проступают мои ребра. Мне хочется попросить его дотронуться до меня еще выше, но слова не идут с моих губ. Я захвачена этим моментом и еще не готова выйти из него.

Громкий стук заставляет меня вздрогнуть.

В ужасе распахиваю глаза и хватаю ртом воздух, когда Кево рывком поднимается надо мной. Я тоже пытаюсь подняться, опираюсь на локти, все еще находясь под ним. Мы оба смотрим на дверь.

– Если вы закончили спорить, – доносится до нас голос Анатолия, – то спускайтесь. Нужно все обсудить.

В замешательстве смотрю на Кево.

– Что? – шепчу я, в то же время чувствуя, как кровь приливает к щекам. Очень надеюсь, что Анатолий нас не слышал. Как бы мне ни нравились ребята из нашей группы, я определенно не хочу обсуждать с ними свою гипотетическую сексуальную жизнь.

Кево, словно прочитав мои мысли, усмехается. Затем закатывает глаза и снова смотрит в сторону двери.

– Отвали, Анатолий. Мы сейчас спустимся.

Я поднимаю брови. Перспектива спуститься вниз и столкнуться с вопросительными лицами остальных не привлекает.

– Что за грязные мысли, – бормочет Кево, наклоняясь и нежно целуя уголок моего рта, прежде чем скатиться с меня с поистине драматическим вздохом. Если я правильно понимаю, сейчас он тоже предпочел бы скоротать время за чем-то другим, чем держать внизу военный совет.

Немного смущенная, я сажусь и поправляю одежду, которая либо задралась вверх, либо сползла вниз. Взгляд Кево ненадолго задерживается на узкой полоске кожи, виднеющейся между моими джинсами и топом. Мгновенно мне снова становится жарко, и я, прокашливаясь, отворачиваюсь.

И вдруг я не знаю, что сказать. То, что сейчас произошло, было порождением страсти, я даже не думала, что делаю. Если честно, я даже не могу точно сказать, чем бы все закончилось, если бы Анатолий нас не прервал. Но теперь, когда мой разум проясняется и мы больше не находимся так близко друг к другу, я вдруг чувствую странную робость.

– Это было… хм… – Я подыскиваю слова, но не могу придумать разумного ответа, поэтому пожимаю плечами и нервно смеюсь. – Неожиданно.

Кево бросает на меня быстрый взгляд, затем протягивает руку, кладет ладонь мне на щеку и проводит большим пальцем по моей губе, заставляя меня снова вздрогнуть.

– Это было замечательно.

– Да? – выдыхаю я.

Он улыбается мне:

– Да. И я планирую продолжить это, если ты мне позволишь.

Ух ты. Дрожь в его голосе и блеск в глазах словно обещание. Обещание, которое почти тут же заставляет мое тело снова вспыхнуть огнем. Понятия не имею, как на это ответить, поэтому просто киваю. Если он хотел спросить моего разрешения, то оно абсолютно точно получено.

– Подумай об этом, – тихо продолжает он, медленно приближаясь. – Все или ничего, Зимняя девушка. Я не против случайного флирта, но хочу, чтобы ты знала: в данном случае это не входит в мои намерения.

С трудом сглатываю. Представляю, что он имеет в виду, но хочу услышать это из его уст.

– А что входит?

Кево подходит еще ближе, и теперь я отчетливо вижу каждую его ресницу.

– В следующий раз, когда я тебя поцелую, считай это обещанием, Блум. Тогда тебе уже не избавиться от меня так быстро.

Бабочки в моем животе снова начинают исполнять акробатические номера. Понимаю, что сейчас у нас есть более насущные проблемы, чем статус наших отношений, и что мы слишком стары для вопроса: «Хочешь гулять со мной?» Тем не менее приятно осознавать, что Кево настроен действительно серьезно. Что он ищет не просто развлечения, а… большего.

– А что, если я вовсе не хочу от тебя избавляться? – тихо спрашиваю я и смеюсь, когда он шевелит бровями.

Кево преодолевает последние несколько сантиметров расстояния между нами и снова целует меня в губы. Не так страстно, как до этого, не так интимно. Тем не менее это приятно. И когда он выходит из комнаты с многозначительной ухмылкой, я впервые за несколько недель могу вздохнуть свободнее.

Планы

После того как Кево покидает комнату, мне требуется несколько минут, чтобы побыть одной. Собраться с мыслями, но в первую очередь привести в порядок одежду и прическу. Я вообще не заметила, как Кево зарывался в мои волосы, но они так растрепаны, словно птицы пытались свить на моей голове гнездо. Один посторонний взгляд, и сразу будет ясно, чем мы занимались.

Мои мысли продолжают кружиться вокруг Кево, вокруг меня, вокруг… нас. Сам факт существования «нас», в какой бы форме это ни было, приводит меня в замешательство. В Гетеборге я ненадолго позволила себе представить это – Кево и я, вместе. Но после всего, что произошло потом, я прогнала все мысли об этом. Я знаю, что в нашей ситуации все это неразумно, но моему сердцу все равно. Чувства не стучатся и не спрашивают, вовремя они или нет.

Соскользнув с кровати, я быстро оглядываю комнату Кево. Она обставлена так же, как и моя, с двухъярусной кроватью, причем нижняя кровать больше верхней. У изножья кровати лежит какая-то одежда, на стуле в углу – рюкзак, который выглядит тревожно маленьким. Странно, что все мы сейчас путешествуем без личных вещей, без багажа. По дороге в Гетеборг Кево сказал мне, что у него уже давно нет настоящего дома и что своим он не чувствует себя нигде. Тогда я не могла себе представить, каково это. Но теперь понимаю. Мы живем там, где находимся сейчас, и понятия не имеем, где окажемся завтра. Невольно спрашиваю себя, как долго это будет