Я уложил Коди в его новую кроватку, и сын потянулся вверх, будто пытаясь ухватить карусельку, висевшую над головой.

– Я решил познакомить Коди с хоккеем с самого нежного возраста – вдруг он тоже увлечется. На случай, если он пошел в тебя, твоя линия тоже присутствует…. – я включил карусель с морскими животными и кивнул на граффити с видами острова Кадьяк. – Роспись выполнена не на штукатурке, а на пластиковой панели; сможем сменить, когда захочется.

Лейни зачарованно бродила по детской. Она присела в кресло, покачалась, потом подошла к пеленальному столику и комоду и наконец остановилась передо мной. В глазах у нее стояли слезы.

– Лейни, это я не с целью отобрать у тебя Коди, а только чтобы ты увидела, как я вас люблю и хочу принимать участие в его воспитании. Будем мы с тобой вместе или нет, другой вопрос, но Коди всегда будет наш.

Лейни улыбнулась, но в улыбке сквозила грусть и даже ностальгия.

– Ты был прав.

– В чем?

– Ты именно такой, каким я тебя считала.

– Это хорошо или плохо?

– Хорошо, очень хорошо! – Она крепко обняла меня, прижавшись щекой к груди. Я тоже заключил ее в объятия, с облегчением вздохнув, что Лейни у меня дома и вроде бы мне верит.

– Я действительно поднакосячил, но сейчас я очень стараюсь поступать правильно.

– У тебя великолепно получается. – Лейни выпрямилась и приподняла голову. Тронув меня за щеку, она чуть улыбнулась: – Я уже начала понимать, почему ты тогда скрыл правду.

– Мне до сих пор неловко, что я тебе так ни разу и не сказал…

То, что я не смог разделить драгоценные моменты с Лейни и Коди, казалось мне жестоким, пусть и заслуженным, наказанием.

– Да, но чем дольше мы были вместе, тем труднее тебе было признаться… Должна сказать, я не знаю, как бы я тогда отреагировала. А теперь столько всего изменилось… – Она прерывисто вздохнула. – Ты тоже прости, что я не сразу сказала тебе о Коди.

– Я понимаю, почему ты решила подождать. Правда обо мне вылезла наружу, как шило из мешка…

– Признание снова перевернуло бы мою жизнь, причем непонятно, к лучшему или к худшему, так что спасибо тебе за терпение. Ты дождался, пока я сама все пойму.

– А тебе спасибо, что ты дала мне шанс доказать – на самом деле я такой, каким был на Аляске… – Я обнял Лейни и благодарно прижался губами к ее виску.

Воспользовавшись тем, что Коди увлеченно играет в своей кроватке, мы с Лейни на цыпочках вышли в смежную ванную. Оттуда вторая дверь вела в соседнюю комнату.

– Если захочешь остаться тут, оставайся, – сказал я, не желая давить на Лейни. Она кивнула, закусив нижнюю губку.

– А где твоя спальня?

– Моя соединена с детской через гардеробную.

Этот дизайнерский ход я сперва не понял, но позже до меня дошло, что гостевая спальня, которую я прочил для Лейни, изначально задумывалась как комната няни. Я провел Лейни через гардеробную, полную новой детской одежды, к двери в противоположной стене.

Войдя в мою спальню, Лейни первым делом подошла к кровати: точно такая стояла на Аляске, даже одеяла одинаковые. Лейни провела рукой по спинке.

– А что, если… если я захочу поселиться здесь?

– Я могу перейти в другую комнату.

Она смущенно и нервно оглянулась на меня, терзая зубами нижнюю губу.

– Нет, я о том, что, если я захочу остаться здесь, с тобой?

Я в несколько шагов уничтожил разделявшее нас расстояние и обнял Лейни.

– Я страшно тосковал по тебе больше года. Я скучал по запаху твоего шампуня, по тебе в моих объятиях, по звуку твоего голоса, мягкости кожи, и даже если твой папаша меня за это убьет, я готов рискнуть.

Лейни засмеялась.

– Мне двадцать шесть лет, я взрослая женщина и мать, что бы там ни придумывал папа! И я тоскую по тем ощущениям, которые рождаются во мне, когда ты рядом. Только на этот раз, пожалуйста, будь осторожнее с моим сердцем…

Лейни наверняка еще не совсем оправилась от своего гриппа, но когда она откинула голову и устремила пристальный взгляд на мои губы, я нагнулся с намерением ее поцеловать.

Она чуть отвернулась, и мне достался только уголок ее рта.

– Я не хочу тебя заразить.

– У меня иммунитет, а при необходимости я сожру пузырек витамина С и запью санитайзером…

Но не успел я с толком ее поцеловать, как Коди издал мощный вопль.

Так я и знал – в конце концов кайф мне начнет обламывать собственный сын.

– Я им займусь, а ты приляг.

– Но мои родители…

– Ничего, я им придумаю занятие. Тебе надо отдохнуть, а они хотят понянчиться с Коди. – Я поправил брюки спереди и вернулся в детскую, прикрыв за собой дверь, чтобы обеспечить Лейни тишину. К Коди мы вошли одновременно с его дедом, который опередил меня на финише и подхватил внука на руки.

– Где Лейни?

– Ей надо поспать, она еще слабая от гриппа.

Саймон Карвер кивнул и огляделся:

– Хм, дорогая комната для младенца-то.

Коди беспокоился – не вопил, но все равно покряхтывал. Я готов был его забрать, но надо же и деду дать возможность успокоить малыша. Ситуация была деликатная и требовала умного подхода.

– Может, давайте отнесем Коди вниз? Не хочу беспокоить Лейни.

Саймон пошел за мной на первый этаж. Я еще не научился безошибочно разбираться в криках Коди, но судя по тому, как он бодал Саймона в плечо, малыш наверняка проголодался. Я вспомнил про кулер с бутылочками в детской сумке; одну оставил на столе, а остальные убрал в холодильник.

– Я думал, Лейни сама кормит, – нахмурился Саймон.

– Кормит, но сцеживается, чтобы Коди покормили в яслях или когда ей надо отдохнуть.

Я протянул бутылочку, но Саймон покачал головой:

– Я с маленькими-то не умею…

– Попробуйте, природа подскажет.

Некоторое время Саймон смотрел в пол, но все же позволил мне показать, как надо держать Коди во время кормления. Когда малыш схватил соску без малейших капризов, я подавил невольное раздражение: это лишало меня возможности продемонстрировать, что я не только солидный банковский счет или донор спермы.

– Поверить не могу, что Лейни уже вышла на работу. Ей надо Коди растить, а не в ясли его сдавать! – Саймон переложил внука поудобнее и принялся сверлить меня глазами.

Я выдержал его взгляд, понимая, что сморгнуть сейчас – все равно что проиграть дуэль взглядов с медведем.

– Она любит свою работу.

По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. Иначе с чего бы ей уезжать на другой конец страны, где открылась новая вакансия? Или же Лейни просто ухватилась за соломинку?