хорошо бы ещё, чтобы был танец. И Слава стал, тогда уже, совсем бледным, и стал держать Сью уже за оба плеча. Конечно! Ведь с такими танцами она и ещё более вероятно могла бы упасть! Драм вспомнил, между тем, что Сью иногда говорила, когда мимо них с ней проезжали такие, похожие маршрутки с мигалками: "Драм… Давай помолимся за того, кто там сейчас едет…", и на время менялась в лице, и становилась невероятно серьёзной, и смотрела на такую маршрутку долго, пока та наконец не исчезала из виду. Наверное она жалела людей внутри маршруток за то, что тем очень много приходится платить за проезд. И Драм, вспомнив это, помолился и сейчас за всех них, кто ехал здесь, в маршрутке. И особенно — за Сью. Чтобы у них всё было хорошо. Он закрыл для этого глаза, а когда открыл, то заметил что молодой человек тоже сидит и держит Сью за плечо с закрытыми глазами, и тоже что-то беззвучно про себя проговаривает. Наверное — Слава теперь тоже молился. Но наверняка этого Драм не знал. Сью, постепенно, всё меньше и меньше стала говорить, и наконец уж совсем перестала — только ещё напевала немного и очень громко брала для этого дыхание. Наконец она перестала и петь. И в какой-то момент открыла глаза. Хотя не совсем — а как-то так — наполовину. Теперь она стала стараться, видимо, не вертеть больше головой, но руки и ноги, всё равно ещё, ездили по каталке, да и глазами самими, вместо головы, она понемногу продолжила качать, тяжело дыша и стиснув губы. Слава почему-то этому даже очень обрадовался и наклонился к ней поближе и спросил потихоньку с беспокойством и сочувствием: "Болит?.. Ну потерпи, ничего… — добавил он, так и не дождавшись ответа. Ведь Сью, кажется, не смогла ещё ответить. А потом — сам заговорил по чуть-чуть и не очень логично, как будто бы он стал теперь телевизором. — Ничего… Всё будет нормально. Сейчас приедем… Всё хорошо. Не сильно больно?.." И ещё что-то вроде того говорил Слава и постепенно становился всё мрачнее, ведь Сью долго не отвечала, а потом стала совсем медленно и с большим усилием сгибать и разгибать ноги в коленях, прижимая их к каталке плотно-плотно, и так же двигать руками. А одной рукой она ещё попыталась, закрыв глаза, вцепиться — то в другую руку, то уцепиться за подбородок, когда первое не вышло, то ещё за что-то, чего не нашла в воздухе, и наконец, ощупью нашла руку Славы, который держал её за плечо, чтобы она не упала, и крепко её стиснула. Тогда Слава взял эту руку ещё и другой своей рукой, а Сью чуть-чуть успокоилась и стала чуть меньше плясать, хотя ещё и двигала ногами и немножко — головой.

А Драм, тогда, видя то что она чуть спокойнее ведёт себя, спросил про себя:

— Сью, что такое?..

— Если бы ты знал, Дра-аам… — ответила Сью мысленно, — Ка-аак всё болиит!.. Просто на кусочки разрывает… и грудь вся болит… и… и… Драам, не переживай, главное… Глупая, глупая болезнь!.. Как стыдно!!!

Драм понял это на том языке, на котором они разговаривали со Сью, но ему показалось, что Слава тоже понял всё то, что сейчас Сью сказала, и, убрав одну руку с её руки, аккуратно погладил Сью по щеке. Сью после этого чуть успокоилась и стала лежать потише, хотя ещё немного двигала ногами. И, наконец, ещё больше успокоившись, даже открыла глаза и посмотрела на Славу. Тот продолжил гладить её по щеке и улыбнулся почти весело, чтобы подбодрить Сью. А она снова закрыла глаза и помотала медленно головой из стороны в сторону. А Драм услышал: "Нет… Я не дос…тооойна, Драм!.." А Слава, такое было у котёнка ощущение, услышал это тоже и стал выглядеть очень серьёзным и, глядя, вроде бы, на Сью — смотреть, на самом деле, как-то так, словно бы смотрел внутрь себя.

Маршрутка остановилась. С них ничего не взяли за проезд, а Сью снова достали из машины и повезли к дверям большого здания. Уже было темно и не во всех его окнах горел свет. Драм и Слава направились за каталкой и скоро очутились внутри. Там её увезли куда-то, а Слава, всё время оглядываясь на уезжающую Сью, остался у круглой стойки, за которой сидела усталая женщина и стал пытаться с ней договориться про какие-то документы, которых у Сью, видимо, не было. Наконец он отошёл и сел рядом на стуле — одном из нескольких серых, металлических, таких — в дырочку как решето, стульев, сцепленных воедино, и стал ждать. Он ждал и смотрел в одну точку. Котёнок аккуратно вылез из сумки и потихонечку потерся об его ногу. Слава заметил его и улыбнулся.

— Не бойся!.. — сказал он ему про себя. Сказал он это ему, но было такое ощущение, что и себе тоже немножко. — Всё обойдётся… — добавил молодой человек, взяв котёнка в руки, и, посадив к себе на колени стал гладить по голове. — Ты главное не переживай. И всё будет нормально.

— Конечно. — сказал мысленно и котёнок, — Сью так всегда и говорила — что главное не переживать, если что! Ведь всё может резко измениться к лучшему.

— Конечно. Конечно может. — согласился и Слава, — Не может быть, чтобы не изменилось. Просто не может быть. Я впервые встретил такого человека, кек твоя хозяйка, Драм!.. — заулыбался Слава, — Она такая смешная!.. И иногда наивная. Но, кажется, я до неё, всё равно, ещё, сам не дотягиваю… во всём. В общем-то — во всём.

— А она считает себя хуже тебя. И намного. Ты слишком добрый. А она боится… — попытался объяснить Драм.

— Я знаю, что считает… Вижу. — кивнул Слава, — Но именно от того — она и ещё лучше. Мне это так кажется. Вот только как её разубедить?..

— Не знаю… — пожал плечами Драм, — Ей и самой-то не удаётся себя разубедить в том, что она плохая. Всё никак. А как уж ты сможешь?..

— Да… Не знаю. Но мне бы очень хотелось. — сказал Слава, глядя в стену, — Мне её ужасно жаль… — добавил он через небольшую паузу, — Она, действительно, похожа на фею… Я никогда ещё не встречал такого человека… Но как же ей помочь, если её, видимо, бьют все кого она встречает, да и она сама