но крючок уже был проглочен и леска натянулась. Она увеличила фотографию, поднесла экран к самому носу, чтобы узнать в потекшем пятне лейбл. Это коробка от кроссовок «Кэт». Она носила такие лет семь и никак не могла сносить. Да, у нее была такая, совершенно точно. И половичок перед дверью под коробкой у нее похожий, да и дверь…

Нет. Нет-нет-нет-нет.

– Больной ты сукин…

Ася выронила телефон. Грудь выталкивала неровные быстрые вдохи. Она рванулась вперед в попытке схватиться за кран и упала обратно. Рванулась снова, в этот раз дотянувшись до него кончиками пальцев, не замечая, как ее окутывает красное облако. Третий рывок был почти успешным: рука соскользнула, стоило ей сомкнуть пальцы, но задача уже не казалась невыполнимой. В глазах темнело и плыло, и Ася прогоняла дурноту злостью, стискивая зубы, кусая щеку и выравнивая дыхание. Еще немного, совсем капельку…

Яростно рыкнув, она выбросила тело вперед и вцепилась в кран обеими руками, давая себе не больше пяти секунд, чтобы отдышаться, и молясь, чтобы он выдержал. Мучительно медленно подогнула под себя одну ногу, потом вторую, пару раз едва не сорвавшись и прокусив от напряжения губу. Сев, наконец, на колени, Ася повернулась и отжалась от бортика на трясущихся руках, боясь в любую секунду сорваться и разбить об него лицо. Но мышцы каким-то чудом выдержали.

Казалось, ее тяжелое дыхание раздавалось в каждом углу помещения. Ноги ощутили пол, но твердости в них хватило, только чтобы стоять, потому что с первого же шага Ася впечаталась плечом в стену. Несколько минут она натягивала на себя халат, не обращая внимания на кровавые ручейки, текущие по ногам. Ее неумолимо тянуло в коридор. Через боль и бессилие. Пусть это будет последнее, что она сделает в жизни, но Ася доберется до двери, заберет коробку и откроет, чтобы убедиться.

Негнущиеся пальцы повернули ключ в замке. Дверь быстро распахнулась, вырвав ручку из пальцев, и Ася влетела обратно в прихожую от сильного толчка. Пол больно ударил в спину, выбив из нее дух, затылок стукнулся о линолеум. Ее схватили сзади за ворот халата, потащили в спальню и бросили у кровати. Перед качающимся взором мелькнули ноги в мужских ботинках, сквозь вату в ушах громыхнула входная дверь, клацнули замки.

Ася села, вжимаясь спиной в кровать и начиная догадываться, кто пришел без приглашения. Позвоночник стонал после удара, затылок нагревался и пульсировал. Испуг комом встал в горле, и она никак не могла его сглотнуть.

Саша вошел в комнату, торжественно неся перед собой коробку, и поставил ее Асе на колени, сев перед ней на корточки. Она стянула края халата на груди, не сводя с него глаз.

– Ну, привет, – улыбнулся он, явно польщенный реакцией. – Наконец-то мы увиделись. Почему ты так плохо себя вела?

Он протянул руку, почти дотронувшись до ее щеки, и Ася дернулась, будто в нее прицелились из ружья.

– Ладно. – Саша закатил глаза. – Я много думал. Хотел понять, зачем ты все это делаешь. Не отвечаешь, жалуешься своему Самарину, недоноска этого опять к себе позвала. Когда женщине показываешь слабость, у нее срывает тормоза. Она снова и снова будет пытаться тебя сломать, если уже однажды у нее получилось. Я дал тебе время разобраться с твоими тараканами, и ты приняла это за слабость.

Презрение подергивало мышцы его лица, словно он смотрел не на женщину, с которой делил постель и планировал семью, а на отвратительное насекомое. Она помнила, с какой стремительностью это презрение перерастает в ярость. Не переставая болтать, он достал из кармана складной нож и двумя небрежными движениями разрезал скотч, державший крышку плотно прижатой к коробке.

– Но из меня куколда сделать не получится, как из твоего Костика. А после того, что я твое нутро всему Интернету показал, ни из кого не получится. Считай, что я тебя перевоспитываю. Что молчишь?

Ася не расслышала вопроса. Его слова растворялись в белый шум, отходили на второй план, как паршивый саундтрек в безвкусной мыльной опере. Она посмотрела на коробку у себя на коленях, стряхнула с крышки крошки земли, приподняла. «Не смотри, – шептал ей в ухо голос Кости поверх Сашиного. – Тебе не нужно смотреть, ты же и так знаешь. Думай о том, как добраться до телефона и позвонить мне. Обмани его, отпросись в туалет, что угодно, и позвони! У него же нож, Ася, ну!»

Крышка соскользнула вбок. Она тоненько заскулила, зажмурилась и на ощупь закрыла коробку, снова скрыв истлевшие косточки и клочки потускневшей коричневой шерсти. Подтянула картонный гробик к себе, не замечая, как гладит его словно кота.

– Ты ведь и выкидыш хотела на меня спихнуть, да? – Нотки радости зазвучали в его голосе, стоило ей заглянуть в коробку. – Знаешь, люди говорят, что, перед тем как заводить детей, нужно потренироваться на животных. Может, поэтому, – он постучал пальцем по коробке, – у тебя не получилось?

Она чувствовала, что тонет. Проваливается в размягчившийся пол. В ушах шумело, будто под водой, и сквозь этот шум робко пробивался стук ее сердца. Ася не знала, где оно теперь находилось, но еще чувствовала его. Слабый орган ритмично трепетал, пытаясь вытолкнуть поступающую по венам боль, корчился и срывался в галоп.

Внутри распухала ярость, натягивая барабаном кожу живота, силясь порвать швы. Она затапливала Асю, возвращая в прошлое, разнося по телу яд воспоминаний. Девушку трясло от каждого удара, каждого унизительного слова, каждого болезненного секса. И она терпела, день за днем, ночь за ночью, глотая боль, пока та не прожгла в ней эту бездонную яму, не разъела внутренности.

Саша фыркнул, одарил насмешливым взглядом ее мешки под глазами, болезненную худобу, утонувшую в халате, и поднялся, чтобы снять куртку и пройтись по комнате походкой победителя.

Асе показалось, что живот вот-вот лопнет. Злость поломает кости, и они вопьются в мясо. Извивающийся клубок поднимался по пищеводу, растягивая горло. Она чувствовала шевеление в глотке, ощущала, как темнота вылизывает ее изнутри, поднимая крошечные волоски на теле, с хрустом выпрямляя позвоночник. Череп разламывался от давления, словно в него вставили насос и включили напор. Слизь хлынула носом, затопила рот и глаза. И когда голова уже готова была взорваться, в ней наступил полный штиль.

Ася вытерла лицо рукавом. Подняла взгляд в зеркальную дверцу шкафа. Тьма взглянула на нее в ответ.

– Ты когда в последний раз меняла постельное? – прозвучал его бодрый голос. Саша даже не скрывал своего торжества.

Она осторожно сняла с колен картонный гробик и поставила его рядом.

– При мне такого не было. Развела тут