Вскоре мы с Евой садимся в машину, и тут начинается дождь. В воздухе веет холодом, на небе нет ни единого просвета, и похоже, погода не изменится до конца дня.

Ева смотрит в окно, опустив плечи и зажав руки между коленей. Всю дорогу она не произносит ни слова, игнорируя мои робкие попытки завязать беседу. Я молча сочувствую дочери и время от времени поглаживаю ее по ноге.

Сегодня на парковочных стоянках машин гораздо меньше. Перспектива провести день под холодным дождем мало кого привлекает, разве что самих участников соревнования, их друзей или родственников.

Дорога, проходящая через парковочные стоянки, превратилась в скользкую грязь с маслянистыми лужами. Колеса скачут по ухабам, а я стараюсь отогнать от себя мрачные мысли о Еве и Джо. Так и представляю, как они скачут галопом, скользят, пытаются тормозить и врезаются в препятствие. Возникающая перед глазами картина такая яркая, что отделаться от нее невозможно. Я проигрываю различные варианты катастрофы, просматриваю каждое движение под разными углами. Нет, надо с этим кончать. Не лучше ли заняться дочерью и постараться поднять ей настроение?

Я останавливаю машину, но Ева не торопится выходить, так что приходится открывать для нее дверцу.

Хочу приободрить ее. Но все слова, что приходят на ум, выглядят банальными и неуместными. Несмотря на заверения Натали, мы с Евой понимаем, что взять реванш за вчерашний провал не удастся и нужного количества очков Еве не набрать. Из всех участниц у нее самый низкий балл за испытание по выездке. Единственное, что можно сделать, – пережить оставшиеся два дня и, достойно завершив соревнования, уйти с высоко поднятой головой.

На сей раз мототележки для гольфа нет. Я прижимаю Еву к себе, стараясь укрыть ее от дождя одним на двоих зонтиком.

Но едва мы проходим через ограждение из сетки, установленное вокруг временных денников, как Ева преображается. Дочь ускоряет шаг, и я уже, спотыкаясь, едва поспеваю следом, не оставляя попыток уберечь ее от дождя.

– Не надо, мама, – просит Ева. – Все равно я сегодня промокну насквозь.

И она права. Над денниками установлены крыши, но в промежутках между ними открытое небо. Спрятаться от дождя девочки могут только возле трейлеров.

– Надень хотя бы капюшон! – кричу я вслед. – Не надо мочить волосы… не хочу, чтобы ты застудила голову!

Ева сразу направляется к деннику Джо, который можно сразу узнать по красно-синей решетке, привинченной к открытому пространству над голландской дверью. Ева открывает защелки и убирает решетку. Тут же высовывается голова Джо, утыкается Еве в руки и шею. Он радостно всхрапывает в знак приветствия, а дочь ласково гладит лошадь по морде.

Похоже на воссоединение разлученных возлюбленных. Они просят прощения друг у друга, и каждый винит в размолвке себя. И оба надеются, что теперь все будет хорошо. Ева открывает дверь и проходит в денник.

Наблюдаю эту трогательную картину, а у самой комок застрял в горле. Несколько секунд, проведенных в обществе Джо, сотворили чудо. Он сделал то, чего не удалось мне за восемнадцать часов: поднял Еве настроение.

И я вдруг затосковала по Восторгу. А потом и по Дэну.

Ну вот, теперь надо развернуться и уйти, так как снова накатывает волна неудержимых слез. Да, так и есть, я опять реву.

* * *

Обращаюсь в бегство и тут же упираюсь в обширную грудь Морин. Они с Колин направляются к денникам.

– Куда это вы так торопитесь, милая?

– Хотела выпить чашечку кофе и подождать в палатке с едой. – Я шмыгаю носом и стараюсь, не привлекая внимания, вытереть глаза.

– Замечательная мысль! Колин, справишься без меня?

Презрительно фыркнув в ответ, Колин убегает в сторону трейлеров.

– Ну, а теперь давайте найдем местечко посуше, – бодрым голосом предлагает Морин. – Ваш зонтик куплен в отделе для юных девушек или для дам посолидней?

– Простите, не поняла.

– Найдется под ним для меня местечко?

– Конечно! – заверяю я и раскрываю зонтик над головой Морин.

Мы вместе направляемся к забору.

– Ну, видели вы сегодня кого-нибудь из участников? – интересуюсь я.

– Парочку из подготовительной группы. Но сегодня здесь такая грязь! Многие юниоры выбыли из соревнований, а подготовительные показали плохую скорость. Впрочем, некоторые и поторопились.

– Что вы имеете в виду?

– Два человека упали с лошади.

– Кто-нибудь пострадал? – Я удерживаю Морин за руку.

Некоторое время она молчит, плотно сжав губы.

– Ну, официального заявления пока нет, но ходят слухи, что одну из лошадей придется усыпить. Она потеряла подкову, поскользнулась и врезалась в препятствие, но все равно сделала попытку его взять.

Паника завладевает всем моим существом. Закрыв глаза, хватаю открытым ртом воздух. Господи, ну почему поблизости нет стены, чтобы прислониться и не упасть!

– Вам что, плохо? – Морин хватает мою бессильно повисшую руку.

Очнувшись, вижу, что вцепилась мертвой хваткой в Морин. Растерянно моргаю, соображая, как поступить, а потом отдаю ей зонтик.

– Скоро вернусь. Надо кое-что проверить, – бормочу я и уже бегу к деннику Джо.

– В чем дело, мама! – недовольно морщится Ева, когда я врываюсь внутрь. Мне понятно возмущение дочери. Они с Джо договариваются между собой и в который раз просят прощение за вчерашнее недоразумение. Ева гладит уши Джо, а тот трется головой о ее грудь.

– Прости, дорогая, хочу кое-что проверить.

– Да что такое?

Я наклоняюсь и поднимаю заднюю ногу Джо. Гвозди на подковах уже закреплены. Придирчиво осматриваю каждый гвоздик и саму подкову. Пробегаю пальцами по внешнему краю копыта, ощупываю кончики гвоздей и облегченно вздыхаю. Педикюр у Джо не хуже моего.

– Мама, объясни, что ты делаешь? – недоумевает Ева, а я тем временем поднимаю вторую заднюю ногу Джо.

– Просто проверяю его тормоза, милая. – Убедившись, что второе копыто такое же безупречное, что и первое, направляюсь к выходу.

– Ма! Подожди! – кричит вслед Ева.

– Что, моя хорошая?

– На каком виде соревнований ты будешь присутствовать? На каком препятствии?

– Не знаю, а у тебя есть предпочтения?

– Нет, просто так спросила.

– Ева, только скажи, когда мне прийти.

– Не имеет значения. Меня интересует другое: ты намерена наблюдать за соревнованиями?

– А как же иначе?

– Я не о том, – переходит на свистящий шепот Ева. – Ты не будешь закрывать глаза?

Растерявшись, отвечаю не сразу.

– Конечно нет, милая, – наконец лепечу я, фальшиво улыбаясь, а потом наклоняюсь к дочери и уже не скрываю тревогу: – Только прими во внимание плохую погоду и не геройствуй, ладно? Помни, что сегодня скользко. Когда будешь подъезжать к препятствию, не суетись. Сосредоточься и преодолей его одним рывком. Не забывай, что препятствия твердые, и можно получить серьезную травму.