– Я думала, что начну работать с понедельника или хотя бы с завтрашнего дня, – растерянно пялюсь на листок, прикидывая, что до обозначенного места добираться не меньше часа. – Так сразу?

– А чего ждать? Если вы приступаете к своим обязанностям прямо сейчас, рабочий день зачтётся, как полный. А вам-то и нужно: приехать, забрать, отвезти Мельникову. Его адрес вы знаете, – расплывается в улыбке, а мне становится неуютно.

Об увольнении извещён, о моей осведомлённости тоже. Он мысли читать умеет? Увеличиваю расстояние, с опаской оглядывая Арсения, который застыл с улыбкой на лице в ожидании моего решения. Мне кажется или он нервничает больше, чем я? Точно нервничает. Выдают отбивающая чечётку пятка и перекладывание ручки с одного края стола на другой. Неприятный мандраж внутри предупреждает об опасности, но я заталкиваю сигналы подальше и отвечаю:

– Я согласна.

– Вот и отлично! – Слишком радостно для человека, которому в принципе-то наплевать, кто будет ублажать босса. – Вам пора.

– Ага, – засовываю записку с адресом в карман и почти выхожу, задерживаясь в дверях. – Вы сегодня обмолвились о готовке. Или это пришлось к слову?

– Нет, – настораживается Арсений. – Уборка и готовка могут быть довольно редкими, но вполне обоснованными ситуациями, которые не должны вас пугать.

– Может, ему ещё детей родить? – фыркаю, застёгивая дублёнку.

– Это вы там сами решайте… – бурчит парень, собирая на столе документы.

– В смысле?

– А? Говорю, только вы решаете, на какие обязанности соглашаться, – и снова эта милая, до тошноты приторная улыбочка, вызывающая отторжение.

По дороге набираю Кристину, чтобы детально поведать о собеседовании, а главное, пунктах, озвученных Арсением. Почти всё приемлемо и обоснованно, кроме, конечно, уборки и готовки. Здесь возникают вопросы. Много вопросов. Ответить, полагаю, сможет сам Мельников.

На полпути понимаю, что я не знаю, как он выглядит. Даже примерно. Но, судя по тому, что мне предстоит оказаться в его квартире, встретит меня всё-таки хозяин. Вот и познакомимся.

А вообще, вся ситуация с моим приёмом на работу пропитана странностями. Как правило, руководитель выбирает помощника, обязательно встретившись лично, ведь, возможно, человек будет раздражать или напрягать лишь одним своим присутствием. Подъезжаю к указанному месту, а здравые мысли набатом стучат в голове, предупреждая, что я ввязалась, в чистой воды, авантюру. Условия озвучены, но трудового договора и подтверждения заявленной оплаты я не видела.

Куда же ты влипла, Маша?

Но отступать некуда, потому что костюм у меня в руках, а таксист везёт по указанному адресу к дому Мельникова.

– Ой, здравствуйте! – Передо мной знакомая консьержка, которая с минуту меня рассматривает, а затем улыбается.

– И тебе! Приехал он. Два дня назад вернулся.

– Да мне уже не надо. Хотя надо. Я теперь личный помощник Мельникова. Думаю, вы меня будете видеть часто, – поднимаю чехол с одеждой, чтобы показать, что пришла не просто так.

– Это хорошо, – отчего-то радуется женщина. – Данные свои продиктуй, чтобы я знала.

Тётя Люся записывает всё, что я говорю, называет этаж и номер квартиры, направляя меня к лифту.

– Тёть Люсь, – почему-то перехожу на шёпот, – а как он выглядит?

– Как? Да обычно. Высокий, симпатичный мужчина с бородой. Хотя нет, уже без неё. Тёмные волосы, зелёные глаза, приятная улыбка…

– Ясно, – вздыхаю, потому что описание женщины на самом деле ясности не внесло.

Поднимаюсь на нужный этаж и звоню, ожидая ответа. А когда проходит пара минут, стучу. Слышу резкое: «Открыто» – и осторожно вхожу. В помещении полумрак, лишь одинокие светильники освещают гостиную, в которой я и оказываюсь.

– Алексей Павлович, это Маша Метелина. Ваш новый помощник. Вы здесь?

В ответ тишина, которая позволяет мне осмотреться. Внимание привлекает овальный стол посредине, накрытый на две персоны. Приглушённый свет, ужин, свечи… Не хочется стать свидетелем интимной сцены с участием босса, и уже тем более не имею желания столкнуться с той, для которой всё это приготовлено.

Неожиданный поцелуй в шею действует, как разряд электрического тока, от которого дёргаюсь в сторону, цепляюсь за напольную вазу и лечу вместе с костюмом на пол под звуки разлетающегося вдребезги фарфора. Не успеваю опомниться, как меня подхватывают сильные руки и возвращают в вертикальное положение.

– Сказочник! – застываю, рассматривая сияющего Лёшу.

Вот он передо мной, лишь руку протяни. Мгновенно вспыхиваю злостью, негодованием и желанием высказать всё, что я о нём думаю, но слова предательски тонут в неразборчивом мычании.

– Хочу представиться официально: Мельников Алексей Павлович. Тридцать пять лет. Место регистрации – Москва. Не женат, детей нет. Не судим. Отца зовут Павел Георгиевич. Мама Ангелина Рудольфовна. Являюсь руководителем компании «МельникГрупп» пять лет, с того самого момента, как отец переключился на зарубежные филиалы и потерял интерес к российскому. Есть родной брат Дмитрий и двоюродная сестра Ирина, у которой каждый год провожу отпуск в городе Магадане.

Лёша говорит, а я, словно заворожённая, рассматриваю гладковыбритого, красивого мужчину, который мне кажется совершенно незнакомым. Без бороды, с более короткой стрижкой, в дорогой рубашке он совсем другой. Только глаза, безумно родные и притягательные, отдают лучистостью и неприкрытой радостью.

– Мельников?.. – выдыхаю, пропустив длинную тираду с подробностями. – Ты… Да ты… Когда я лежала у тебя на груди и рассказывала о своём увольнении по вине некоего Мельникова, который не соизволил меня выслушать, ты молчал? Слова не сказал! А про себя насмехался над глупой Машей, которая даже не подозревает, с кем разговаривает? Так?! – Меня душат слёзы, которые выступают в тот самый момент, когда я, сжигаемая обидой и негодованием, надвигаюсь на Лёшу.

– Нет, Маш. Просто в тот момент ты была такой уязвимой и хрупкой, что я воздержался от объяснений, которые бы пользы не принесли. До того самого момента не подозревал, что ты та самая девушка, которая атаковала меня звонками. К тому же на тот момент ты уже была уволена. Не думаю, что пояснения что-либо изменили бы.

– Не думаешь? Ты соврал в том, кем являешься, чем занимаешься, с какой целью приезжаешь в наш посёлок… Да во всём!

– Я не врал, когда провёл два самых прекрасных дня с тобой на маяке. – Лёша проводит пальцами по моей щеке, нежно поглаживая.

И от этих знакомых, таких нужных прикосновений, кожа плавится, а сердце грохочет с невероятной скоростью, отдавая в рёбра. Внутри жжёт необходимостью прижаться к сильному телу, обвить руками его шею и почувствовать себя нужной, но я делаю шаг назад и бегу к двери.

– Там закрыто, – оповещает меня мужской голос.