– Ты что, прямо с картошки?

– Конечно. Он приезжал ко мне позавчера. А сегодня снова явился. Привез прямо сюда. На машине из Шатуры. Представляешь?

– Представляю. Он – это Рахманов?

– Нет, другой. Его помощник.

– Ну а чего от тебя хотел Рахманов? Сейчас?

– Пытался выяснить, кто мне звонил. Я сказала – не помню. Мало ли кто мог мне звонить. Что ж ты меня не предупредил? Я бы не упоминала о звонке.

– Да так…

Какое-то время мы разглядывали осенний двор. Вдруг Алена уперлась лбом в мое плечо:

– Знаешь, мне почему-то кажется, ты мне не рад.

– Ты что… Рад. Очень рад.

Я слышал ее дыхание. Я действительно был рад тому, что она наконец рядом. Просто теперь я боялся уже не только за себя, но и за нее.

Алена спросила, не поднимая головы:

– У тебя серьезные неприятности?

Серьезные неприятности… Да на меня объявлена охота! Единственное, что меня сейчас занимает, это мой страх. Я элементарно боюсь. И ничего не могу с этим сделать. Но вместо того, чтобы объяснить все это Алене, я лишь прижался губами к ее виску:

– Никаких неприятностей нет. Просто временные трудности. Знаешь, мне что-то не очень нравится это место. Поедем?

– Поедем.

Уже по пути на Юго-Запад спросил:

– Алена, когда у тебя занятия?

– Через пять дней.

– Отлично. Домой мне пока не звони. Если можешь, посиди сегодня дома и подожди моего звонка. Причем я могу позвонить не скоро. Подождешь?

– Подожду. У тебя сейчас дела?

– Встреча с Сашкой, после которой станет ясно, что и как.

Алену я высадил у подъезда. Нарочно подождал, пока она махнет мне с балкона. И поехал к Сашке в клинику.

Сашка был в ординаторской. Увидев меня в двери, вышел. Провел в конец коридора, кивнул:

– Рассказывай. Здесь никто не услышит.

Я рассказал о том, что было в прокуратуре.

Сашка прислонился к подоконнику, усмехнулся:

– Серый, ну ты даешь.

– А что такое?

– Да то… Конечно, поздно обо всем этом говорить… Зачем ты позвонил Алене? Тем более с дороги? Не мог потерпеть?

– Саня, я ведь не оставил никаких следов.

– Никаких, кроме самого главного: квитанции.

Я молчал. Мой друг был прав на сто процентов.

Сашка оттолкнулся от подоконника, сказал:

– Ладно. Пойдем поищем свободный телефон…

Мы пошли по коридору. Остановившись у одной из дверей, Сашка приоткрыл ее. Пригласил:

– Заходи. Никого нет.

Пропустив меня и войдя следом, прикрыл дверь, повернул торчащий в замочной скважине ключ. Показал мне на стул, сам уселся на медицинскую кушетку:

– Что, Серый, звоним в прокуратуру?

– Звоним.

– Отлично. Значит, так. Звони сейчас своему Рахманову. Сообщи следующее: ты хочешь приехать к нему со своим другом Чирковым Александром Александровичем, чтобы рассказать все, ничего не скрывая. При этом учти: разговаривать вместе в прокуратуре не дают, выслушивают каждого отдельно. Так что поставим одно условие друг другу.

– Какое?

– Условие простое: мы перестаем темнить. Говорим в прокуратуре все, как было. Объяснить зачем?

– Пожалуй.

– Теперь завалить Вадима Павловича можно только так. И не иначе. Единственное, давай проявим при этом элементарную щепетильность. Хорошо?

– Хорошо. Только что ты имеешь в виду?

– Давай не впутывать в это дело лишних людей.

– Например?

– Например, твоего друга Володю Глинского. Человек отдал нам мастерскую, доверился. Думаю, вряд ли ему доставит удовольствие таскаться на допросы. Ну и все остальное. Согласен?

– Согласен. Я сам хотел тебе об этом сказать. Он же вообще здесь ни при чем.

– Значит, про Глинского молчим. В остальном же говорим чистую правду. До конца. Договорились?

– Договорились.

– Тогда звони. И не забудь сказать про меня.

Сняв трубку, я набрал номер Рахманова. Выслушав, Рахманов своим обычным бесстрастным голосом сказал: он ждет нас обоих.

Войдя в кабинет к Рахманову, я первым делом представил Сашку:

– Андрей Викторович, это Чирков Александр Александрович. Мой друг. О котором я вам говорил.

– Очень приятно. Садитесь. Я слушаю.

Мы уселись. Сашка посмотрел на меня. Потер лоб. Сказал, глядя в окно:

– Андрей Викторович… Сергей объяснил мне, в чем дело. В общих словах. Ну и хочу сказать сразу: во всем виноват я.

– В чем во всем?

– В том… Это я попросил Сергея отвезти этих двух ребят. Куда они попросят.

– Двух ребят? Каких?

– Сергей сказал – их зовут Юра и Женя.

– Юра и Женя… – Рахманов опустил глаза. – Зачем вам это было нужно? Чтобы Лотарев отвез Юру и Женю?

– Мне это совсем не было нужно. Это было нужно… одному человеку.

– Какому человеку?

– Н-ну… я знаю только, что его зовут Вадим Павлович.

– Вадим Павлович… Это что, ваш знакомый?

– Нет. Просто года три назад я ему сделал операцию. Пластическую.

– Пластическую операцию… То есть вы изменили ему внешность?

– Совершенно верно. Изменил внешность.

Рахманов замолчал, на этот раз надолго. Затем снял трубку, набрал номер, сказал:

– Алексей Михайлович, зайдите ко мне. Да, прямо сейчас. Жду.

Через минуту в кабинет вошел невысокий худой человек. Одна рука у него была скрючена.

– Алексей Михайлович… – Рахманов кивком головы показал на Сашку. Этот молодой человек, Александр Александрович Чирков, хочет кое-что рассказать. Пожалуйста, допросите его.

После того как оба вышли, посмотрел на меня:

– Сергей Леонидович… Насколько я понял, вы тоже хотите что-то рассказать?

– Хочу.

– Я слушаю. Рассказывайте.

Я рассказал лишь то, что скрыл раньше. То, как Сашка предложил мне отвезти двух людей. То, как мы с ним попросили таксиста подогнать мою машину. Как потом изменили мою внешность и поставили липовые номера. Как я взял с собой права и техпаспорт на имя Игоря Кирилловича Семенова. Как отвез Юру и Женю. Как переночевал на территории «Рыболова Сенежья». Завершил же я рассказ сообщением о нашем плане защиты от Вадима Павловича и его появлением у меня дома вчера.