Вижу, что отец… Не удивительно — ему всегда было наплевать на своих детей. Сначала бросил в пекло Михаила, потом пожертвовал Дмитрием, а теперь…

— Мразь! Мусор… — прорычал все сильнее шатающийся Федор.

— Мразь, чей род еще существует, в отличие от твоего!

— Умри, чертов лакей! — закричал Федор и исчез.

Зубр тут же отшатнулся, и клинок пролетел в сантиметре от его шеи. Дворецкий ткнул противника в живот, но тот появился с другой стороны и резанул его по здоровой ноге.

Дворецкий зашипел и растянулся на спине, а Федор уже стоял напротив и хлопал в ладоши.

— Слишком медленно, дедуля!

Глаша вылезла из-под стола и, размазывая слезы, поползла к Герасимову.

— Беда, дед! Совсем старый стал. Лови!

Оружие, развешанное по стенам кабинета, задребезжало и поднялось в воздух. Еще мгновение, и мечи, топоры, копья и кинжалы повернулась в сторону дворецкого.

— П***ц тебе, дедуля! — воскликнул Федор и подбросил свой кинжал к остальному арсеналу.

— Не трогай Василия Григорьевича! — взвизгнула Глаша и, прыгнув вперед, вцепилась Герасимову в щиколотку.

Зубр же поднял протезированную ногу и наставил ее на удивленного внезапной атакой Федора.

— Ах ты, сука!

Герасимов пнул горничную, а следом хлопнул в ладоши — мечи с топорами качнулись и сорвались в полет. И в это же мгновение раздался оглушительный грохот.

* * *

Мне даже не пришлось махать мечом. Стоило очередной твари подлететь к Колесу, как гигантская машина «выплевывала» волну энергии, превращая монстров в визжащие куски мяса. От «скалолазов» давно не осталось и следа — по боковине то и дело проходились энергетические разряды, сжигающие дотла каждую тварь, которая цеплялась за Колесо когтями.

А вот в коридоре твари времени не теряли. Бум! Бум! Бум! — на оплавленной поверхности гермодвери появлялись все новые и новые выпуклости.

— Далеко еще? — заглянул я в кабину, где Амальгама увлеченно правила нашей «каретой».

— До кольца оцепления еще несколько километров, — вгляделась Гама в перископ. — Еще чуть-чуть…

И тут Колесо дернулось, и снова вокруг него всколыхнулись волны энергии.

— Что это⁈

— Похоже, парни приняли нас за нексов, — вздохнула Амальгама, а в следующую секунду до меня донесся грохот канонады.

— Да, да! Наконец-то! — Колесо расхохоталось. — Сейчас они превратят меня в пылающую головню, и мне не придется никуда катиться!

— А ну заткнись! — рявкнула Амальгама и потянула шнур над головой.

Колесо громогласно завыло, выпустило массу пара и начало ускоряться.

— Будем прорываться, Неро!

Едва держась на ногах, я направился обратно в коридор. Гермодверь уже держалась на честном слове.

За ней все ревело, шипело и выло.

— Неро, держитесь за что-нибудь! — снова крикнула Гама.

Предупреждение оказалось очень своевременным — Колесо наклонилось и взревело. Я схватился за металлический выступ, а подошвами прирос к полу.

И только нашел баланс, как коридор резко подскочил и наклонился в обратную сторону.

— Гама, что ты творишь⁈

— Спасаю нас, хозяин!

За гермодверью нексы заревели только злее, но к счастью долбежка на время затихла, а потом и вовсе сошла на нет.

Заливающееся хохотом Колесо подпрыгивало и меняло направление каждые несколько секунд. Под нами громыхали взрывы. Нексы завыли отчаянней — им, похоже, тоже было не сладко болтаться там как килькам в банке.

— Гама, ты же не хочешь проехать на этой штуке прямо по головам моих ликвидаторов?

— Не волнуйтесь, Неро! У меня есть план!

И почему я не почувствовал облегчения?

* * *

— Оно ушло в сторону! — зарычал Грачев, наблюдая очень странную картину.

Колесо вильнуло прямо на ходу и, накренясь влево градусов на сорок, съехало с шоссе. Через секунду, красиво сверкая и искрясь, эта дура полетела по диагонали к их позициям.

Мины взрывались под «протектором», но тварь их даже не замечала. Противотанковые «ежи» она подминала под себя с такой легкостью, как будто они были сделаны из картона.

Громадина была уже совсем рядом и вот-вот грозила накатиться и раздавить их!

— Стреляйте на опережение! — закричал Грачев в рацию.

С новой силой загрохотала пальба, но Колесо, словно читая мысли противника, оттолкнулось лапищей и перевесилось вправо. За ним тянулась нехреновая борозда из взрыхленной земли, воронок, сплющенных «ежей» и разнесенных в хлам деревьев.

— Вот сука!

Громадина опять резко свернула и снова помчалось к шоссе.

Ударилось в дорожную насыпь, пролетело над шоссе. БУХ! — и вот она снова катится как ни в чем не бывало. Вжух! — и снова влево.

Никогда за свою долгую биографию майор Грачев не видел столь юркого Колеса, которое не просто ведет себя как взбесившаяся бестия-камикадзе, а еще и пытается уйти из-под обстрела.

Издалека такие уничтожить сложно, но все-таки возможно, ибо они предсказуемы, пусть и крайне опасны: несутся себе во всю прыть и «лбом» сносят все, что ни попадется под руку, а эта — поди ж ты!

Черт!

Колесо снова резко сменило траекторию и теперь летело прямо на Грачева, и их разделяли какие-то сотни метров.

— Отходим! — рявкнул командир, перекрикивая оглушающий грохот, с которым надвигающаяся громадина рушила их укрепления.

Бойцы выскочили из окопов и поспешили свалить подальше. Сам же Грачев отбросил рацию и, выхватив меч, стал накачивать себя энергией. Вряд ли ему удастся пробить «протектор» — но попробовать он обязан.

Отступать некуда. Позади Фаустово!

Сияние от его доспехов залило все вокруг. Он поднял меч и, вскинув голову, посмотрел на возвышающуюся над ним ревущую громадину.

— Иди к папочке!

Грачев присел, готовясь к прыжку и тут…

С оглушающим грохотом обе управляющие колесом руки ударили в землю, и оно взмыло в воздух.

Крутящийся протектор пролетел прямо над головой опешевшего ликвидатора и, продолжая набирать высоту, умчался вдаль.

— Вот это прыжок, — выдохнул теперь уже точно седой боец, глядя как Колесо приземляется в трехстах метрах за его спиной. Потом он опомнился и схватил рацию. — Вызываю Фаустово! У нас прорыв периметра!

* * *

За гермодверью поднялся визг. Так вам, козлам! В следующий раз сто раз подумаете, прежде чем к нам лезть!

А потом мы грохнулись и, виляя из стороны в сторону, покатились дальше. За дверью резко все затихло, но я не обольщался. Сейчас залижут ушибы и снова возьмутся за старое.

Что ж, если нам удалось перепрыгнуть кольцо оцепления, то нашу «веселую» поездку пора заканчивать.

— Мы смогли, хозяин!

— Отлично, сматываем удочки!

— Хорошо…

Гама показалась