— Выбирай любые, — Адам уже напил рот едой, как будто был в бешенной спешке.

Белль положила в тарелку несколько роллов. Видя, то как быстро Клэман поедает их, девушка попробовала хотя бы положить одну штучку в рот. Перешагивая через себя, Морган проглотила ее, почти не пережёвывая. Последние несколько дней, а точнее недель, Белль питалась такими маленькими порциями, будто экономила на себе.

— Я не очень много буду, — призналась девушка.

— Ты всегда так мало ешь?

— Я худею. Так что, ем по ситуации. Иногда побольше, иногда поменьше.

— Ты как Дюймовочка. Может пора начать полноценно есть, а то начнутся проблемы с желудком? Что делать будем?

— Ох, не знаю. Я стала мало есть из-за стресса, сейчас уже привыкла. Мама отправила к психологу, может быть, разберёмся с этим.

— Ты самая красивая девушка из всех, кого я видел в своей жизни, — прошептал Адам, улыбаясь, — идеальная.

Аннабелль улыбнулась в ответ, смущённо опустив голову.

— Идеальных нет, а я всего лишь обычная девочка из чокнутой семейки, вдобавок страдающая синдромом отличницы.

Адам сухо улыбнулся, проведя рукой по щеке девушки.

— Любишь учиться?

— Иногдв. Моя учёба — цель родителей. Им всегда важно было покрасоваться перед друзьями, что у них такая дочь. Умная, красивая, без проблем и претензий.

— А что тебе самой нужно? Думала о себе: желаниях, целях? Пока исполняешь чужие желания, пропадаешь. Мама меня научила: спроси у себя, ради чего или кого ты готов сражаться, тогда поймёшь, что тебе точно нужно, — воодушевившись, сказал Клэман.

Аннабелль почесала затылок, раздумывая.

— Всегда хотела быть влюблённой. По крышам гулять, пить вино с любимым человеком, надевать красивое белье и вместе ванную принимать. А ещё — чтобы обо мне заботился этот человек. Приносил вкусные штуки, подарки, заезжал за мной. И чтобы мы с ним уехали вместе, путешествовали и просыпались каждый день в новом месте. Такая мечта, — рассказала она.

— Сбывается помаленьку? — спросил Клэман.

— Не то слово, — улыбнулась Аннабелль мягко, — а ты что хочешь?

— Жить и не думать о проблемах будущего, — сказал Адам, — где-то на берегу океана: маленький домик, чайки кричат, шум прибоя. Красота!

— Ты хотел бы ребёнка когда-нибудь? — спросила девушка, накрутив локон на палец.

Адам ухмыльнулся.

— Не знаю, возможно, когда-нибудь будет под столом бегать маленький Клэман. Сейчас пусть цветы жизни растут под чужими окнами.

— Это точно, — рассмеялась Морган, — застрелимся. Ты про свою семью никогда не рассказывал, на самом деле, — сказала Аннабелль, — я бы однажды хотела познакомиться с ними.

— Семья — обычная была семья, — пожал плечами Клэман, — мать живет неподалёку, мы с ней редко видимся. Папа умер пару лет назад: партнеры по бизнесу списали его со счетов, он спился. Он купил мне эту квартиру, машина тоже досталась от него. Мало воспоминаний о семье. Я торчал на улица, знакомился и общался. Мама потом наняла гувернантку, она следила за учебой. Вот так сижу, вспомнить нечего, черт знает, мозг стёр болезненные воспоминания. У меня было не самое счастливое детство.

— А хорошее? Хорошее ведь тоже было?

— Было. Я любил ездить с папой на машине — у него всегда они были большие, как этот Рэндж Ровер. Это его тачка, кстати. Пристегивался на переднем сиденье, открывал окно, папа включал ACDC и мы с ним летели по дороге. Он учил меня потом водить, я почти не доставал до педалей. Или…с мамой. Она меня купала в ванной. Набирала полную. Засовывала туда. Намыливала голову, а глаза щипало. Я смеялся, играл с резиновыми утятами. Короче, Аннабелль, все было.

— Скучаешь?

Адам кивнул.

— А я боюсь стать такой, как мои родители. Грубой, вечно понурой, ревнивой, без любви к жизни и вечно обозлённой.

— Гены начинают действовать — рано или поздно. Мы становимся родительскими копиями, не замечаем, — подметил Клэман.

— Может постараемся не быть такими? Я ведь люблю жизнь, несмотря ни на что, и тебя…я тоже люблю, — произнесла Морган неожиданно для себя.

— Я тоже тебя люблю, моя маленькая. Представить не можешь, насколько сильно, — признался Адам.

Он коснулся ее тёплой кожи, провёл ладонями по щечкам и поцеловал в нос. Колючая щетина пощекотала лицо Аннабелль, заставив ее рассмеяться, как маленького ребёнка. Один поцелуй, второй, третий. Поцелуи совсем не страстные, такие нежные, наивные, почти детские. Поправив одеяло, Клэман попросил у Аннабелль минутку времени и расстелил диван, чтобы лечь с ней рядом. Уткнувшись в ее волосы, он поцеловал ее еще несколько раз, а она предполагала, что на его лице разлилась улыбка. Сильные руки Адама обвивали талию.

Морган в тот момент почувствовала, как сердце начало биться сильнее. Эти нежные, заботливые поцелуи Адама наполнили её душу чувством счастья и умиротворения. Она закрыла глаза и уткнулась носом ему в грудь, слушая биение сердца. Адам, между тем, продолжал целовать, словно пытаясь перелить нежность и любовь в каждый поцелуй.

— Ты знаешь, — прошептал он, словно боясь нарушить это волшебное мгновение, — мне повезло найти тебя. Ты — самое драгоценное, что у меня есть.

Морган приподняла голову и встретила его взгляд. В его глазах она увидела искренность и нежность. И тогда, без лишних слов, они снова приблизили свои губы друг к другу, чтобы продолжить этот момент счастья и любви в объятиях друг друга. В их объятиях время словно замедлило свой бег, и они могли наслаждаться моментом вдвоем. Для Морган не существовало больше никаких забот, никаких страхов или сомнений. Её место было здесь, рядом с Адамом, и это было все, что ей нужно для счастья.

Когда усталость начала накрывать их обоих, Адам нежно прошептал:

— Поспим немного, моя маленькая. Вместе.

Аннабелль смотрела на падающий снег за окном. Хлопьями он кружился в воздухе. Сверху — снег все прибывал и прибывал, снежники танцевали в зимнем вальсе. Аннабелль затаила дыхание — вспомнилось детство. Как кадры фильмы, появлялись в голове моменты: Новый год в кругу семьи, наряженная елка, поход с мамой за продуктами — улица почему-то выглядело чудовищно серой без солнечных лучей, а сумерки тихонько целовали город, проливая на него нежно — голубой цвет. Бегающий пёс Бургер вечно под ногами, а Уилл чешет ему за ушами. Бургер прыгает и охотиться на игрушку — пищалку. Папа принёс специи и пряности с арабского рынка, дом наполняется неповторимым ароматом. Гости в пути, бабушка и мама хлопочет на кухне, Морган бегает с игрушкой — тигром по дому в нарядном платье, отсчитывая моменты перед праздником.

Глаза жгло от подступающих слез, но не Морган смахнула их, а Адам мягко подтер их салфеткой. Чмокнув девушку в лоб, он накрыл ее одеялом