я думаю, вы в нашей работе найти не сможете, даже если постараетесь. Все уже вросли в этот дом и душой, и сердцем, и даже корнями. Все дурно воспитаны, как я, хозяин нас распустил, потом и вовсе до нашего поведения дела никому не было. На коленях стоять разучились, да многие и не умели, собственно говоря. Штат прислуги полный. Горничные, моя супруга при кухне, сын при конюшне, я — сами видите, еще разнорабочий есть, ну и мальчишки для работ по хозяйству. Продавать кого-нибудь будете? — впервые дрогнул голос этого человека.

— Мне надо посоветоваться с женой, это ее все.

— Э, нет. Так у нас дело с вами не пойдет, супруга заботу о хозяйстве возвела на ваши плечи. Да и, строго говоря, маги, тем более столь гениальные как ее погибший отец и, как я вижу, она сама абсолютно не приспособлены к решению бытовых проблем. Так что спрос с вас, молодой господин.

— Нет, не буду.

— Ну и отлично, — плечи мужчины чуть опустились, — перевоспитывать? Свобода нам особо и не нужна при текущем положении дел, никто ее просить не станет, а вот наказаний хотелось бы избежать.

— Меня все устраивает, а вот супругу нужно спросить.

— Не стоит беспокоить молодую госпожу по мелочам. Готов спорить, кроме своей лаборатории в ближайший месяц она не заметит ровным счетом ничего. Даже если мы тут начнем ходить на головах. Ну так что? Перевоспитывать нас будете?

— Нет.

— Ну и отлично. Я рад.

— Я тоже.

— Тогда приступим к согласованию первоочередных вопросов. Судя по тому, что вы прибыли без багажа, ваши вещи были утоплены? Или взорваны? Сгорели в драке с драконом?

— Почти так.

— Значит, первым пунктом поставим визит швей, это из вашей же деревни. Вторым пунктом согласуем меню на месяц, потом надо решить, какое убранство вы захотите для супружеской спальни и какую комнату выберете. Горничные расторопны, к ночи должны успеть все подготовить. Еще что-то надо решать с новорожденными овечками. В этом году их очень много, часть, думаю, нужно продать, пока хорошие цены.

— Ну так продавайте.

— А вдруг передохнут? Копытницу еще никто не отменял, а молодняк, он такой, очень подвержен, знаете ли.

— Ну так не продавайте.

— А если наша юная магесса выставит пару оберегов на овчарню? Представляете, сколько молодняка у нас засидится до осени? Нет, вы сами должны все осмотреть и принять окончательное решение. Ещё есть перечень трат по ремонту, их тоже нужно с кем-то согласовать. Но начнем мы с выбора спальни, конечно же. Чтобы вам было где, а главное, на чем разместиться с наибольшим комфортом. А, еще нужно, чтобы вы выбрали карету для выездов. Неприлично пользоваться арендованной, когда есть своя и не одна, хотел бы я заметить. До ночи, я думаю, управимся.

В такт моим мыслям задумчиво колышутся тени листиков плюща, на потолке разгораются первые звезды. Хотел все решать в свое жизни сам, вот и получил! С лихвой. Нельзя просить великую луну слишком о многом, ведь исполнится, когда уже и не ждешь, а порой и с избытком.

— На сегодня, я думаю, все, продолжим с утра. Я очень вами доволен. Столько ценных мыслей, редко когда посчастливиться встретить столь разумного молодого мужчину. А тут еще и наш хозяин! Вы очень достойный эльф.

— Спасибо вам.

— Я всего лишь раб, можно на ты. Идемте, пора забирать наших магов из лаборатории. А то так и просидят всю ночь голодные, без сна и воды. Юношу я беру на себя, а с супругой справляйтесь как-то уж сами.

— У Шерли чудесный характер, она очень прислушиваться ко мне.

— Тем лучше для вас. Что ж, идемте. Стол накроют через полчаса, — этот удивительный раб достал небольшие часы из кармана жилета.

— А как погиб ее отец?

— Мэш? Кто вам вообще сказал такую глупость? Официально он сам себя заколол в ходе опасного эксперимента.

— А на самом деле?

— А на самом деле, оплакивали восковую куклу. Он сбежал в один из малоизвестных миров, заскучал тут с нами и улизнул в неизвестность. Не переживайте, обратно он не вернется и проблем с наследством не возникнет, печать не даст, он сам ее наложил, чтобы не иметь соблазна вернуться. Долгая история, расскажу вам потом на досуге. Госпоже, думаю, передадите сами с моих слов или приходите в мой уголок вместе на чашечку кофе.

Шерли с Грегом на пару, стоя на четвереньках, ритуальными ножами наносят объёмную пентаграмму прямо посреди засыпанного тонким зеленым песком каменного пола. У жены высунулся язык, должно быть, от усердия. Грегор все так же зелен лицом, как и был.

— Любимая, пора ужинать.

— Давай чуть позже, а?

— Все остынет.

— Поем холодное. Тут не так много осталось работы, часа на три, не больше.

— Все пять. Оставьте нам по кусочку пирога или хлеба на кухне и все.

— Там на кухне расположен какой-то артефакт с кристаллом по центру, он минуту назад засветился. Интересно, это к чему? И искорки такие полетели в форме летучих мышей. Эх, наверное, придется звать кого-нибудь из деревенских, чтоб посмотрели или сняли его на всякий случай.

У Грегора после этой отповеди управляющего значительно прояснился взгляд, он даже смог оторвать глаза от пола.

— Кристалл?

— Да, такой странный, как бы не треснул. Я сегодня капнул на него совершенно случайно маслом из аптечки, сам не знаю каким.

Действо последней фразы было похоже на магию. Грегор, наконец, встал. Одна моя жена чертит, ничего и никого вокруг себя не замечая. Я попытался сделать к ней шаг, но был остановлен рукой раба. За черту соваться не стоит, опасно.

— Любимая, я без тебя есть не буду и умру от голода и тоски.

— А?

— Перекусишь и сразу дочертишь.

— Идем, не отстанут. А для чего тот кристалл?

— Понятия не имею, он такой странный. Может, вынести его наружу, вдруг кто подберет бесполезную вещь?

— Не стоит. Шерли, ты совсем распустила прислугу.

— Это не я, это Адриан, он за все отвечает. Я ничего не понимаю в домах, рабах, слугах и прочем. Давай быстро поужинаем и сразу обратно.

Вниз шли молча под перешептывания этих двоих. А ведь прав раб, они точно малые дети, увлечены настолько, что забывают поесть и поспать. Впрочем, я и сам становлюсь таким же, когда дело доходит до свитков и древних головоломок.

Шерли

Повезло мне с мужем, просто удивительно повезло.

Стол накрыт, блюда поданы самые вкусные. Прислуга отослана, чтоб нас, точнее меня, не смущать. В углу льется из стеклянного шара ненавязчивая мелодия, говорят, это еще мой