– Разве у вас нет дворецкого или мажордома? Он бы подошёл для этого как нельзя лучше.

– Не вижу в этом необходимости, – ответил Алекс. – Лишние глаза в доме мне ни к чему, – добавил он, поравнявшись с женщиной, но так, чтобы это могла слышать только она. – Если вам не понравится ваша комната, её легко будет переделать так, как вам захочется. Правда, мистер Стендлиш будет весьма уязвлён в своём профессионализме, поскольку уверял меня, что сделал всё возможное для комфортного проживания женщины любого возраста.

Они вошли в дом через парадную дверь. Оба чемодана мисс Баркстоун за ними нёс один из охранников. Комната, отведённая для проживания экономки, находилась на втором этаже в правом крыле здания, рядом с классом для изучения языков. Мисс Баркстоун пришла в откровенный восторг от стиля выдержанной в белых тонах комнаты. Антикварная мебель отлично сочеталась с современным комфортом. От увиденного Сара Баркстоун едва сдержала слёзы восторга, навернувшиеся ей на глаза. За сорок лет проживания в Англии её ещё нигде не встречали так тепло, добродушно и с утончённой заботой.

Поняв, что комната пришлась женщине по вкусу, Алекс спросил:

– Скажите, мисс Баркстоун, вам никогда не хотелось вернуться на Родину?

– Вас мучает ностальгия и тоска по дому? Понимаю. Да, когда-то давным-давно я тоже испытывала нечто подобное, но потом просто приняла ситуацию такой, какая она есть. И Англия стала для меня Родиной. Я прожила здесь большую часть своей жизни.

– Простите, мисс Баркстоун, возможно, лет через сорок я повторю ваши слова, а пока нет, не могу такого сказать.

– Думаю, что вам будет легче, чем мне. Ваша любовь к лошадям поможет справиться с тоской по семье. Я вам даже немного завидую, это весьма хитрый и удачный ход – завести лошадей в современной Англии. Мои уроки английского откроют вам двери вашей библиотеки. Думаю, она у вас весьма внушительная.

– Не знаю, возможно. Если хотите, она в вашем распоряжении. Библиотека находится рядом со столовой на первом этаже, кухня там же. Повара нет, так что придётся готовить самой. Я обычно заказываю себе обед в ближайшем ресторане. Минимум хлопот, и готовят вполне сносно. Скажите, мисс Сара, позволено ли будет мне вас так называть? Можем ли мы с вами иногда говорить на родном языке?

– Ни в коем случае! Это может обернуться для вас неприятностями, если не катастрофой. Разве что на Новый год, если к вам не приедут гости.

– Новый год я обычно встречаю в Саудовской Аравии. Последние два года обстоятельства складываются именно так.

– Простите, сэр, можно ли мне обращаться к вам просто по имени?

– Да, извольте.

– Алекс, я хочу предложить вам перейти на домашнюю кухню. Я буду вам готовить и надеюсь, что моя стряпня придётся вам по вкусу.

– Давайте попробуем, если это не будет для вас утомительно.

– Вся моя жизнь – работа, а работа – это моя жизнь. Можно устать от работы, но уставать жить нельзя.

– Вам понадобятся помощники, и в таком случае Джеферсон с его людьми в вашем распоряжении, я дам ему на этот счёт указания.

– Вы весьма предусмотрительны.

– Увы, не настолько, насколько хотелось бы. Располагайтесь, не буду вам мешать обживать свою новую территорию.

Месяц интенсивных занятий принёс свои плоды, и теперь граф свободно изъяснялся на английском языке с шотландским акцентом, а также начал читать книги. Библиотека оказалась разнобойной – книги от религии до новой физики, связи и криптографии. Ещё через пару месяцев Алекс заявил своей наставнице, что хотел бы освоить метод её обучения для самостоятельной работы. На что получил весьма лаконичный ответ – попробовать загипнотизировать самого себя, если получится, и тогда она ему больше не нужна, он сам может продолжить своё совершенствование.

– Вы обладаете гипнотическими способностями, но они у вас не развиты, я попыталась вам помочь с этим, но ваш страх предательства сидит настолько глубоко в подсознании, что у меня ничего не получилось. Скорее всего, они у вас проявятся в каких-нибудь сильных экстремальных обстоятельствах. Я пришла к выводу, что вам, молодому и здоровому мужчине, просто необходимо влюбиться и жениться.

– Увы, мисс Сара, это вряд ли произойдёт в ближайшем будущем. Дело в том, что мне не нравятся англичанки. Конечно, среди них есть красивые женщины, но они, как правило, уже замужем, а остальные серы, как осенний лондонский туман. Что же касается экстремальности, то я уже четыре года только и делаю, что живу в экстремальной ситуации и очень надеюсь, что мне больше не придётся где-либо ещё воевать. Я хочу домой!

Неожиданно раздался телефонный звонок, который прервал их разговор. Звонивший представился другом директора лондонской национальной галереи. Элисдер Мили очень жаждал встречи с ним из-за того обстоятельства, что граф был последним, кто видел живой миссис Лаудер. Алекс напрягся, он понял, что избежать встречи с этим человеком не удастся, а значит, его придётся принять у себя, и поинтересовался:

– Скажите, чем вы занимаетесь, мистер Мили?

– Я работаю на Би-Би-Си в дирекции документальных фильмов. В сценарии, написанном одним талантливым журналистом, по имени Данкан Кэмпбел, вы фигурируете как неоднозначная личность, приближённая к весьма влиятельным сферам. Мне бы хотелось ознакомить вас с материалом, который у нас имеется, чтобы избежать ненужных нам эксцессов.

– Данкан Кэмпбел, – задумчиво произнёс Алекс, как бы пытаясь вспомнить, где он уже встречал это имя. – Скажите, Элисдер, не тот ли это малый, что пишет статьи о новых видах беспроводной связи, ссылаясь на какие-то научные эксперименты в университете?

– Вы читали их?

– Да, имел такое удовольствие. А не могу ли я с ним увидеться?

– Конечно, я как раз хотел с вами поговорить об этом. Дело в том, что Кэмпбел хотел бы взять у вас интервью по поводу вашего знакомства с миссис Лаудер. Мы готовы заплатить за интервью полторы тысячи фунтов. Как вы смотрите на такое заманчивое предложение?

– Что же, я готов встретиться с ним на следующей неделе, но никаких камер и диктофонов. Пусть приезжает ко мне в имение, ну, скажем, в среду.

– Хорошо, граф, я передам ему ваше предложение. Всего хорошего.

– И вам не хворать.

– Простите, что вы сказали?

– Я говорю, и вам того же.

В следующую среду Данкан Кэмпбел прибыл аккурат к обеду. Это был мужчина плотного телосложения, чуть старше сорока лет, с карими глазами, вынужденный из-за близорукости носить очки.

– Насколько мне известно, вы ведёте детективную рубрику в «Гардниер»? – пожимая протянутую ему руку поинтересовался граф де Ла Минч.

– Совершенно верно, чертовски приятно, когда тебя читают, – ответил Кэмпбел, сверкнув белозубой улыбкой.