для рагу, картофеля, универсальная… И, конечно, «соль и перец по вкусу». И лавровый лист, куда без него.

— М-м-м, какой аромат, — Арнар ободряюще улыбнулся, когда перед ним на стол опустилась тарелка с дымящимся рагу.

— Это подгоревший лук так пахнет, — Арвен скривился.

— Хорошенько поджаренный, — маг любезно исправил нашего повара, — прямо как я люблю.

И Арнар уверенно взял в руки ложку.

В глубине души я понимала, что блюдо неудачное. Как минимум, внешне оно выглядело не так, как в моих фантазиях. Мутноватый коричневый густой бульон обволакивал овощи, сделав их такого же непривлекательного цвета. Добавленная «для красоты» зелень ситуацию не спасала. Да и Арнар всё же аристократ, лучший друг короля Селестора и его правая рука в военных делах — куда ему рагу есть? Как-то не по статусу, наверно. Ему бы высокую кухню в элитных заведениях, а он в нашем «Пьяном зельеваре» вечера коротал, сбегая со службы минимум на пару часов, а затем утаскивая меня на ночь в свой дом в Селесторе. Всё чаще Арнар бурчал о том, что надо бы жильё поближе подыскать, и что-то мне не казалось, что это пустые размышления. Мой маг вообще словами не разбрасывался, и если говорил, что надо, значит, шёл и делал.

Честно сказать, пока еда летела прямиком ему в рот, моё слабое женское сердечко пропустило несколько ударов. Хотелось, очень хотелось угодить. Голоса в голове и за её пределами — все хором твердили, что кулинарному ужасу место в помойке.

— Ну и чего вы тут все возникали? — Арнар наигранно нахмурил брови, обведя взглядом собравшихся зрителей.

Как они там сказали? «Понаблюдать за чужой смертью».

— Очень даже вкусно! — тем временем изрёк мужчина, и даже не побледнел, — особенно если глаза закрыть.

И приглашающе протянул чистую ложку наблюдающим.

— Я всё же воздержусь, — гордо удалился Арвен.

— Ой, уже семь вечера, рабочий день закончился, пойду я… — слинял и Эфер.

— Я эту гадость есть не буду, — пробасил Фенхель, сплюнув на пол, — тут мяса нет, это для извращенцев каких-то.

И ушёл в сторону кладовой, переваливаясь с ноги на ногу.

Но, по всей видимости, остаться в таверне вдвоём с любимым было сродни чуду. Иначе я не могу объяснить, почему каждый раз, стоит мне хоть немного расслабиться, я слышу за спиной звук скрипящих дверных петель.

Кажется, у меня глаз задёргался.

— О, Эрдан, ты вовремя, — Арнар приветливо улыбнулся вошедшему в таверну королю, — как раз к ужину!

— Так вот что тут… так пахнет, — мужчина скептически оглядел стол.

— Это Мира готовила, дебютное блюдо между прочим — Арнар даже встал, отодвигая для друга стул, — так что у тебя нет и шанса на отступление.

И после этих слов Эрдан и правда подошёл к нам двоим и опустился на предложенное место. А под немигающим взглядом Арнара и вовсе взял в руку ложку и щедро зачерпнул рагу.

— Что ж, неплохо — молодой король кашлянул, — для первого раза очень даже…

И двое суровых мужчин при свечах ели и нахваливали блюдо, заставляя млеть одну очень довольную управляющую.

А я не ела, кстати, даже не пробовала — я рагу терпеть не могу.

Эпилог

— Мам, ты бы завязывала с готовкой, — критично оглядев кипящее содержимое кастрюли, задумчиво изрекла десятилетняя гадость с угольно-чёрными, опять отросшими волосами и глубокими зелёными глазами.

— Милый, ты бы завязывал с нравоучениями не по адресу, — парировала ласково, не отвлекаясь от книги.

— Понял, — он вообще малец понятливый, — тогда я к дяде Эрдану.

— Один?! — возмутилась справедливо, грозно поворачиваясь всем телом к собственному сыну. — В Селестор? Йоран Берген, тебе всего десять!

Скривившись, мальчишка потёр кончик носа и привёл разумный по его мнению аргумент:

— Я же не пешком пойду. Я порталом. Туда, обратно и назад. Ма, да успокойся, я с утра уже дважды туда бегал…

Вот это он зря сказал. Йоран и сам сообразил, что ляпнул лишнего, скривился повторно, сетуя на самого себя, и не придумал ничего умнее, как:

— Ой, кажется, меня зовут!

И смылся. Вот где стоял, там же и исчез, за краткое мгновение растворившись в созданном портале.

Мда… ему всего ничего, а он уже настолько уверенно пользуется магическим источником. Заклинания щёлкает, как орешки. Первый портал с подачи дяди Эрдана открыл в шесть лет. И это у него ещё источник нестабильный и до конца не развитый. Что же дальше будет?

С грохотом распахнулась дверь, и в кухню припрыгало нечто, которому уже давно работники и постояльцы «Пьяного зельевара» не удивлялись: Эфер на четвереньках, у него на голове грозно размахивающий половником Фенхель, а на спине у управляющего два шестилетних, весело повизгивающих карапуза. Один был черноволосый, как папа и старший брат, а другая светленькой, как я.

Вообще, мы с любимым мужем всех наших детей любим одинаково, но я точно знаю, что Делия занимает особое сердце в нежном отцовском сердце.

— Спасите, — прохрипел измотанный, задыхающийся Эфер под весом трёх тел.

— А теперь к папе! — безжалостно приказали юные наездники.

— Слышал? — Фенхель деловито постучал администратора половником по лбу. — Давай обратно.

Вы не подумайте, Эфер сам виноват. Сам ведётся на щенячьи глазки и опускается перед маленькими манипуляторами на колени, позволяя себя оседлать и беспощадно эксплуатировать. Так что я тут бессильна.

— А где папа? — поинтересовалась у близнецов.

Я как проснулась, Арнара уже не было, а дальше я в таверну убежала, благо наш дом всего за пару улиц отсюда был.

— Дома! — сдали мелкие. — Сказал, что быстренько утопит один остров и придёт.

— А быстренько уже прошло, — рассудил Эней, — значит, папа уже вернулся.

— Поскакали! — приказал Фенхель.

Эфер ответил полным страданий стоном, но послушно пополз обратно в зал.

Больше я за весь день никого из детей не видела, но точно знала — эти не пропадут. За ними присматривали и работники таверны, и получившая чёткий приказ Арнара стража Сиснана, и даже феи, а уж во дворце с Эрданом Йорану вообще опасаться было нечего… кроме самого так и не обзаведшегося детьми короля и его увлекательных идей.

Уже вечером, глянув на то, как Ворман уносит последнюю порцию фирменного рагу, того самого, первыми пробными порциями которого я кормила Арнара и Эрдана, я вдруг ощутила скользнувшие со спины на талию руки. Родные, любимые, которые я узнаю из тысячи, потому что только они одни умеют обнимать так крепко и столь бережное.

К спине прислонилась по-мужски крепкая грудь, виска коснулись мягкие губы, и на самое ухо мне загадочно прошептали:

— Я такой остров нашёл…

— И утопил? — хмыкнула, откидываясь