– Почему же они не остались работать в спецслужбах?

И этот вопрос он ожидал услышать. Всю ночь Вихров готовился к пресс-конференции с одним из опытных журналистов, который натаскивал бывшего подполковника, как непутевого двоечника. Многое пришлось выучивать наизусть.

Некоторые слова он произносил впервые в жизни, и они ему давались не без труда.

Никто из присутствовавших не догадывался, в каком напряжении находится внешне спокойный руководитель. А у Вихрова вся спина обливалась потом и дергались колени, скрытые под красным сукном.

– Этот вопрос прозвучал не по адресу. Спросите государство. Что говорить о нас, если мы не успеваем запоминать имена министров внутренних дел и директоров ФСБ, лица генеральных прокуроров и министров юстиции. Лучшие следователи и сыщики остались на улице только за то, что честно выполняли свой долг и не занимались лизоблюдством, подхалимажем и приспособленчеством. Здесь, на столе, лежат списки моих сотрудников с краткой биографией. Каждый из вас может взять себе по экземпляру, и вы поймете сами, кто работает в охранном агентстве «Щит».

Вспомогательный состав не включен в список. Общая численность нашего штата остается коммерческой тайной.

Конференция длилась больше часа. По сути дела, это собрание походило больше на рекламную кампанию, и операторы засняли самый длинный рекламный ролик. Никто не рассчитывал увидеть всю конференцию на экранах телевизоров, но и трехминутного монтажа вполне хватило бы для ожидаемого эффекта.

Вихров с жадностью наблюдал, как уходившая команда репортеров сметает со стола листовки с именами его соратников. Он добился своего, а точнее, выполнил предписание прозорливого и дальновидного банкира. Выполнил с надлежащим блеском. Не зря Сарафанов сидел на своем месте. Паша сумел войти в касту неприкасаемых и заставил считаться с собой лигу чемпионов среди сильных мира сего.

В зале остался только один человек. Когда все вышли, он зааплодировал.

Вихров узнал его. Тот самый майор, который командовал ОМОНом, когда их брали на даче. Сейчас он был в штатском, надел темные очки и повесил на шею фотоаппарат.

Вихров обладал отличной памятью, и никакой камуфляж не мог скрыть от его взгляда человека, который интересовал подполковника.

– Красиво сыграно, господин Вихров. А вы уверены, что слово «Щит» преобразуется из названия в вещь и оградит вас от удара? Умный ход, но он не решает исход партии. А если в газетах начнут появляться разоблачения? Интервью с вашим бывшим начальством, отзывы генералов о вашей службе в рядах милиции?

Такие карточные домики быстро рушатся. Первое впечатление часто бывает ошибочным.

– Но хорошо ложится на память, майор, – скрипя зубами, процедил Вихров. – Какие у вас ко мне вопросы? Только по делу.

– Где Сарафанов?

– В отпуске, он под моим контролем.

– Могу поверить. Троих ваших людей никто давно не видел.

– Они живут в прихожей у банкира, заменяя собой любимого кота. Сарафанову предстоит серьезная операция, и он не собирается скрываться от вас.

– А это у него и не получится.

– Вот и отлично. Не мешайте человеку отдыхать. Ему не до вас сейчас.

– Побереги, подполковник, свою голову. Не переусердствуй!

– Стараюсь.

– Вот-вот. Завтра представишь отчет, где укажешь место нахождения своего подопечного. Не вынуждай нас применять силу.

Майор встал и вышел из зала.

– Рыжий, проводи гостя до дверей, – приказал Савелий третьему члену президиума.

Когда парень вышел следом за гостем, Савелий тихо сказал:

– Ты прав, командир. Среди нашего стада есть заблудшая овца. Теперь я в этом убедился.

Он встал и подошел к окну.

– Иди сюда, глянь.

Вихров встал рядом.

– Видишь, этот хмырь садится в серую «ниву». Так вот. Я наблюдал в последние дни за Рыжовым и видел его в компании майора. Они встречались у метро «Комсомольская». Рыжов прошел к привокзальной стоянке и подсел к нему в эту самую «ниву».

– Рыжий знает, где Сарафанов?

– Нет. Кроме Ахмеда, Угрюмого и Самохина, никто не знает. Они не снимаются с точки. Мы держим связь по рации.

– Рыжова придется убрать. Только тихо. Сегодня я должен ехать к 3арецкому. Но как?

– Майор имеет силу и прикрытие. Но у него нет мозгов. Идет напролом, как деревенщина. Выкрутимся.

– Как? Мне необходимо попасть к Зарецкому.

– В багажнике. Как тот тип, который угнал у нас машину Сарафанова. А водителя найдем нейтрального.

В помещение вернулся Рыжий. Савелий подошел к нему и деловым тоном сказал:

– Сегодня вечером поедешь со мной на встречу с новым клиентом. Разыграем еще один спектакль с покушением.

Рыжий пожал плечами.

– Как скажешь. Работа есть работа.

* * *

Бег с препятствиями не лучшее занятие для женщины. Татьяна устала. Устала от бессмысленных попыток оградить себя от преследований. Чем больше она старалась, тем меньше оставалось шансов выкарабкаться из ловушки. Она возвращалась на дачу к старику, чтобы вернуть машину и извиниться за свою грубость.

Думая о своем, она не заметила, как выехала на нужную улицу, и затормозила только в тот момент, когда перед капотом вырос гаишник с жезлом. Татьяна не успела сообразить, что произошло. Улицу перегородили пожарные машины, тут же стояли милицейские «козлики». Вокруг сновали зеваки и любопытные.

Таня растерялась. Кто-то подошел к капитану и указал пальцем на машину, в которой она сидела.

Капитан кивнул и направился в ее сторону. Гаишник тем временем открыл дверцу водителя и склонился, разглядывая женщину.

– Вы что, ослепли? Не видите, улица перекрыта. Хотите людей подавить и пожарку «москвичом» сдвинуть? Сдайте назад и езжайте в объезд через Вокзальную.

– Извините. Я все поняла.

– Погодите, лейтенант.

Капитан приблизился к машине.

– Я просил бы вас выйти на минутку.

Она не знала, где ей набраться смелости и сил, чтобы устоять на ногах.

Таня выключила двигатель и с трудом выбралась на дорогу. Участок старика дымился. Черные, голые деревья и остатки постройки без крыши напоминали картину из фильма ужасов.

– Чья это машина? – спросил капитан.

– Дедушкина, – быстро ответила Татьяна, и это была единственная скороспелая правда, на которую решилась испуганная женщина.

Всю жизнь она лгала и выкручивалась. С ее опытом можно было писать книги и стать лидером среди женских писательниц. Сейчас она защищалась. Главной промашкой стала ее невнимательность, второй промах высветился следом. Татьяна не знала имени старика, хотя в ее кармане лежал техпаспорт на машину.