– Минестроне, – спокойно поправила Шейлана. Чем дальше мы общались, тем больше казалось, что скандрина – переводчица со Сласиного зейлендского на общий, понятный не только мрагулке. Мне нравилось, что Шейлана не смеялась над родственницей, скорее немного ее мотивировала и поправляла всегда без издевки.

– Еще Оля сказала, что закажет харакирий. Я думала, японцы сбацают представление. Но, видимо, желающих вспарывать живот в тот день в ресторане не оказалось. Тем более я так поняла – медиков энергии жизни в Зейлендии нет, или их дар не развит. Вот как у Гули, до приезда в Академию. Штопай потом животы по-походному… И в качестве извинений нам подали лепешку.

– Я поняла, они заказали хачапури, – невозмутимо добавила Шейлана.

– Я-то поела очень быстро. А девушки так ковырялись в тарелках, как будто собирались ночевать в ресторане. Поэтому я отправилась на прогулку по городу. Смотрю, знакомая надпись: «Книжный». Я так обожаю зейлендские романы! В общем, прикупила себе штук двадцать. Теперь вот читаю ночью, под подушкой.

– А почему не читаешь днем, при свете? Так ведь для глаз намного полезней… – не вникла я поначалу в глубину проблемы.

– Да видишь ли… тут такое дело… Однажды я прочитала роман о Зейлендии, который состоял… из эротических сцен. На обложке даже стояла пометка: 21+. Я сразу решила, что это время, после которого можно пробовать все то, что расписывалось в романе… Тем более героями там были вампиры. Это такие странные мужчины, которые ведут себя как мужчины и женщины. Пьют кровь у любимой, как и положено супруге, а потом занимаются сексом часами, как и подобает нормальному мужу. Короче, такие вот оригинальные неучи…

– Нежить, – спокойно вставила Шейлана и не сдержалась, все-таки сыронизировала – о нашем, о больном для всех преподавателей. Особенно когда близится сессия. – Неучи – это вампиры-студенты, которые регулярно пьют кровь преподавателей. Десятикратно приходят на переэкзаменовку, при этом даже не думая подготовиться… И долго канючат хорошую оценку… Каждый такой экзамен как донорство, только денег не дают и для здоровья не полезно.

Слася дожевала остатки бургуза, догрызла суставы птичьей тушки и наконец-то продолжила историю:

– Я дождалась положенного времени и отправилась к Ламару, поэкспериментировать. Попробовать мы решили простейшую позу. Ну так, для разгона, для разогрева… И слава богам! После самой сложной кто-то из нас мог и не выжить… Он опирается левым запястьем… куда именно опирается, в книге не описано. Затем пылко прижимает ее к стенке и принимается страстно массировать ягодицы, одновременно целуя упругие груди и покусывая нежную кожу пупка.

Ламар попытался все это сделать. Честное слово, он такой гибкий! Немного покряхтел – и все получилось. Но дальше я, как невеста вампира, должна была резко откинуться назад, обнять ногами своего мужчину, чтобы он неистово… ну, в общем, вы поняли. Я резко откинулась, хорошенько подпрыгнула и… залимонила пяткой в глаз Ламара. Мужу не особенно это понравилось, и он прикусил мою нежную кожу… Только не на пупке, а уже на соске. Если верить героине вампирского романа, я должна была испытать небывалое удовольствие, там сказано: вознестись на вершины блаженства. Но выяснилось, что это ужасно больно. Я взвыла, как будто опять переэкзаменовка, и инстинктивно отпрянула от мужа. Назад и вбок. Ну, как уж получилось… Но одного только не рассчитала – ведь позу-то я уже почти исполнила, нежно обняла Ламара за талию стройными ногами сорок пятого размера. Муж побледнел, наверное, от счастья, и мы полетели кубарем на пол…

В общем, когда мы наконец-то очухались и даже исцелились энергией жизни, Ламар потребовал зейлендские романы выбросить, а еще лучше – сжечь. И пепел развеять на перекрестье… Но я не послушалась и обнаружила, что прихватила и мужскую эротику. Как там интересно зажигал зейлендец! И как занимательно об этом рассказывал! В мельчайших подробностях и про детали. Парень за словарем в карман не полезет.

– За словом, – машинально вставила Шейлана. – Хотя… мне нравится твоя интерпретация. По смыслу подходит… Умница, Слася! – В глазах скандрины промелькнула гордость за языковую находку родственницы.

Мне нравилось, как семья опекала Сласю, обучала и заботилась, но без снобизма, без намека на то, что Мастгури умнее. Всегда считала, что это правильно. По-доброму подтрунивать, тянуть к своему уровню, но не опускаться до грубых издевок.

– В общем, занимался он сексом с фейри. Я не очень поняла, почему эту расу назвали в честь зейлендского моющего средства. Наверное, они очень часто мылись… Или же пахли весьма специфически. Так вот эта фейри подпрыгивала, визжала, тряслась, как в поезде, и билась о мужчину. Как он вообще выжил, я не понимаю. Такое даже Свангильде во сне не приснится. Супруге нашего преподавателя по военной подготовке, которая в момент страстного слияния выбила мужу глаз и ничего не заметила. Пара заметила пропажу органа только после четырех оргазмов у каждого. Во какие у скандров мощные пестициды… Ой, эти, ну как же их… стрептоциды, формальдегиды… Там же на «л» какое-то слово!

– Либидо! – не сразу расшифровала Шейлана.

– Точно! И, главное, рифмуется отлично! Я просто убита твоим либидо, флюиды не перебьют никакие пестициды…

Слася повторила несколько раз – задумчиво, медленно и с выражением. Совершенно игнорируя тот незначительный факт, что несколько студентов – скандров с мрагулами – застыли неподалеку, не сводя глаз с мечтательницы…

Один даже остатки бургуза выронил… Впервые за время пребывания в Академии я видела, как варвар потерял мясо и даже не заметил этого факта.

Шейлана обернулась в сторону ребят, сделала вид, что копается в кармане, и студенты исчезли за дверями столовой. Видимо, сразу вспомнили об уколах…

Слася продолжала вдохновенно рассказывать, абсолютно не замечая фееричного эффекта, что производили ее откровения на окружающих. Последняя ее тирада: «Твоим либидо я в стену забита, завидуют пусть другие инвалиды!» – дорого стоила местному повару. Отбитой ноги и шишки во лбу. Он так заслушался, что выронил кастрюлю и смачно врезался лбом в стену. Затем поскользнулся на ножке бургуза и резво понесся через все помещение.

– Да-а-а! Три ноги – это все-таки сила. Даже если одна из них хорошенько поджарена, – философски заметил другой повар, поймав товарища прямо в полете.

Ножка бургуза подскочила в воздух и плюхнулась прямо в мусорную корзину.

– Мудрое решение! – сообщил пострадалец, потирая рукой набухающую шишку.

Слася тем временем продолжила повествование, и в столовой внезапно стало очень людно. Те, кто поужинал, уходить не спешили – стремились дослушать эротические зарисовки. Так же поступали и вновь прибывшие. Столики заполнялись с невиданной скоростью. Некоторым студентам мест не хватало, но ребята не терялись – садились прямо на пол, располагая подносы неподалеку. Преподаватели поступали гораздо проще. Держали тарелку в руках и жевали, не пропуская ни единого мрагулкиного слова.

– Хлеб и зрелища у нас тоже любят, – привычно подмигнула мне Шейлана.